Кровник смотрящего
Шрифт:
— К Павлову пока не обращайся. Может, они специально добиваются того, чтобы я пошел на контакт с ним. Это будет очень серьезный компромат против него. Сейчас такая хитрая аппаратура, что всего учесть невозможно!
— Хорошо. Для твоего устранения Макаров решил организовать две группы снайперов. Он финансировал все это. Сосо набрал нужных людей. Некоторые из них воевали в «горячих точках». Эти люди прошли очень серьезную подготовку у квалифицированных инструкторов. Первую группу нам удалось вычислить и уничтожить.
— Как вам удалось отыскать их? — удивился Варяг.
— Один из них похвастался в кабаке, что может с расстояния в километр попасть из обыкновенного карабина в спичечный коробок. Среди официантов был наш человек. Он прислушался к их разговору и понял, что речь идет о подготовке покушения на тебя. Через неделю мы вышли еще на троих.
— Понятно. Что за инструктора у них были?
— В основном «дикие гуси». Они нам неизвестны. Но все же один из инструкторов личность знакомая — Сержант! Степан Юрьев…
— Значит, все-таки он, — задумчиво кивнул Владислав. — Степан Юрьев, он же Сержант… Хотя чему тут удивляться? Это должно было когда-нибудь произойти. Он так и не простил мне смерти брата… Знаешь, остальные мне не страшны. Если кого-то и стоит опасаться, так только Сержанта! Разыщи его!
Тарантул понимающе кивнул:
— Уже ищем. Последний раз он останавливался в гостинице «Прибалтийская». — Помолчав, добавил: — Ушел оттуда за десять минут до появления наших людей.
— Ты кого-нибудь подозреваешь? — негромко спросил смотрящий.
Пожав плечами, Тарантул так же тихо ответил, четко выговаривая каждое слово:
— Все люди проверенные. Уже не раз показали себя в деле. Скорее всего, у Сержанта очень сильно обострено восприятие опасности, куда выше, чем у самого осторожного зверя. Все-таки всю жизнь играет со смертью. Он уже не впервые уходит из-под самого нашего носа.
— Ладно, пойдем, — поднялся Владислав. — Не век же нам здесь куковать!
— А что с рыбкой-то делать? — улыбаясь, спросил Тарантул.
— С рыбой… Эй, дед, подойди сюда, — махнул рукой Владислав. — Дело есть.
Старик живо отложил в сторону удочку и заторопился к Варягу, смешно семеня ногами.
— Чего-то сказать хотел?
— Ты где чалился? — спросил Варяг, когда дед подошел поближе.
Старик широко заулыбался, сверкнув золотой фиксой:
— Бродяга я по жизни. Где только не пришлось! В Казани на «двойке» чалился, в Екатеринбурге был на пересылке, в Инте на зоне чалку надевал, под Воркутой парился…
— А сколько всего отпарился?
— Двадцать шесть годков наберется, — в голосе старика прозвучала скрытая гордость.
— Немало, — уважительно оценил Владислав.
— Повидал, — сдержанно согласился старик, как бы невзначай выставив вперед левую кисть.
Владислав увидел на костяшках пальцев у старикана пять небольших
— Рыбу возьми, батя, — протянул законный старику ведро. — Мне она без надобности.
Старик благодарно улыбнулся:
— Спасибо… А как тебя звать-то?
— А тебе-то зачем?
Старик выглядел немного смущенным.
— Да наколку я твою приметил. Похвастаюсь, что с уважаемым человеком на одном бережку рыбу удил.
— Погоняло — Варяг. Слыхал?
Старик недоверчиво посмотрел на законного.
— У меня все три сына через «чалкину деревню» протопали. И каждый о тебе рассказывал. Неужели тот самый?
Владислав улыбнулся:
— Другого Варяга я не знаю. Ну, будь здоров, старина… Да и удочку мою захвати. Она мне тоже теперь ни к чему. А сыновьям от меня привет передавай.
— Передам, — растерянно протянул старик.
Глава 2 СТРЕМНОЕ ДЕЛО
Тяжело грохнув, открылась дверь, и сухощавый человек с тощим сидором в руках уверенно перешагнул порог камеры.
— Приветствую, бродяги, — весело поздоровался он и, смело посмотрев в глубину хаты, задорно поинтересовался: — Кто за смотрящего?
Незнакомец держался свободно и уверенно. Можно было сделать вывод, что в хату забрел не мужичишка от сохи, мечтающий об амнистии, чтобы побыстрее вернуться на родимую завалинку, а человек, большую часть жизни проведший на чалке, для которого кича — родной дом.
Сидельцы невольно заулыбались. От облика прибывшего веяло доброжелательностью и силой одновременно. Порядки знает, а потому учить его не придется. В расспросах такой человек не нуждается — расскажет все сам, как и положено. А если недавно с воли, так поделится новостями. Без них на киче тоска смертная.
Цепкий и слегка насмешливый взгляд новичка скользил по лицам сидельцев, пытаясь распознать в одном из них смотрящего хаты.
Глаза Беса и новичка встретились. Они и не могли не встретиться, слишком пытливым был взгляд новичка, слишком мала была площадь камеры. Можно было бы отвернуться, отмолчаться, сделать вид, что не услышал вопроса. Но вряд ли такое поведение спасло бы ситуацию. Скорее всего, наоборот, осложнило бы.
Михаил Чертанов — по кличке Бес — не однажды слышал о том, что у человека есть предел психологической выносливости. Вот только у каждого он разный. Если одному достаточно влепить пощечину, чтобы сломать его, то с другим предстоит основательно повозиться, испробовав весь комплекс психологического подавления: от обыкновенного запугивания до применения изощренных пыток. Через какое-то время силу духа все-таки разъедает губительная ржа, а прежние твердые убеждения расшатываются и в конце концов падают. Обратный процесс практически невозможен, дальше — только падение.