Кровные братья

Незнанский Фридрих Евсеевич

— Никакой милиции, никакой камеры. Даже не произноси вслух эти слова. Да что там вслух — и про себя не произноси. Итак, ты приревновал свою подругу, следил за ней, выследил, что она гуляет с другим, а потом с горя напился дома до зеленых соплей. И больше ничего не помнишь. Поэтому он сказал:

— Извини, земляк. Я вчера…

— Вижу! — рявкнул Тарас.

— Да нет, просто, понимаешь, у меня проблемы. Моя девушка… ну, словом, наших с тобой дел это не касается.

— Не касается? Да ты же ни хрена не соображаешь, потому что напился, как сука!

— Не беспокойся, я

в норме.

— В норме он, — проворчал Еременко. — Ты, между прочим, еще не дал мне ответ. Так ты в деле?

Лобанов посмотрел Тарасу в глаза и твердо ответил:

— Да, я в деле.

— Ну то-то же, — проворчал Тарас. — Тогда быстро приводи себя в человеческий вид. Ты на себя в зеркало-то смотрел?

Валера кинул взгляд в треснутое зеркало в прихожей, оно отразило то, что он и ожидал: всклокоченную, опухшую, небритую физиономию.

— Все будет в ажуре, братан, — пробурчал Лобанов, скрываясь в ванной.

— Да поживее! — крикнул ему вдогонку Тарас. — Нас клиент ждет. У нас с ним встреча.

— Во сколько? — спросили из ванной комнаты полупридушенным голосом.

— Шевелись, блин, не разговаривай. Через час.

— А где? — Валера надеялся, что Тарас не услышит в его тоне проснувшийся профессиональный интерес — интерес суперагента.

— Где, где… В Кулунде! А еще в Караганде. Много будешь знать — быстро сдохнешь. Давай, мой харю — и вперед!

«Черт, как сообщить Шарову? — думал Валера, машинально водя щеткой по зубам. — За мной, конечно, идет „наружка“, но… надежнее все же сообщить. Ну ладно, в крайнем случае будем действовать по плану „Б“. Он явно получал удовольствие от собственной шпионской значимости и от условных кодировок — „план „А“, «план «Б“…

— Все, я почти готов. Еще пять минут есть?

— Но не больше!

— Я только кофе глотну. Ты будешь?

— Не, не надо. — Тарас подумал и добавил: — Спасибо.

После душа и кофе Валера почувствовал себя ожившим и свежим. Он надел свою старенькую куртку и вслед за Еременко выбежал из подъезда своей панельной многоэтажки. Рядом с домом стояла припаркованная Тарасова машина — обшарпанные «Жигули» шестой модели.

— Садись. — Еременко махнул рукой. — Открыто. Уже год, как замок не работает, — пояснил он. Машина завелась довольно легко (молодец, Тарас, хороший хозяин, следит!), и они поехали в сторону Кольцевой дороги.

— А разве мы не в центре с ним встречаемся? — удивился Лобанов.

— Еще чего! — буркнул Тарас. — Встречаемся в лесу, на природе. На свежем, ет-ти его мать, воздухе.

Валера беспокойно заерзал на переднем сиденье. Ему хотелось понять, следуют ли за ними сыщики из «наружки». Откровенно повернуться он не мог — это выглядело бы слишком нарочито, а правого зеркала в древней развалюхе Тараса, естественно, не было. Он пытался скосить глаза назад, при этом довольно неестественно выворачивался, в результате чего Еременко спросил:

— Чего елозишь? Жопа, что ли, чешется?

— А, не… Ногу свело.

— Ага, понятно. А то у меня в прошлом месяце такой геморрой был — ужас. Ни сесть, ни лечь. Я думал, ты тоже.

— Нет, все, уже отошло. — Он выдохнул воздух. Надо быть осторожнее. Этак и запалиться

недолго. Все, теперь больше никакой «хвост» не искать, переходить прямо к плану «Б». А там уж будет, как будет.

«Жигуленок» вывернул на проселочную дорогу и вскоре остановился. Чуть поодаль был припаркован серебристый «Мерседес».

— Это он, — сказал Тарас Еременко. — Пошли. Они вышли из машины и по хрустящему снегу подошли к «мерсу».

— А ну, брат, подожди-ка здесь, — велел Тарас и, открыв дверцу, нырнул в автомобиль. Валера остался томиться на морозе. Было холодно и почему-то унизительно. Начальство, мол, сидит в тепле и шушукается, а его, как сопливого адъютанта, оставили на улице стоять. Однако в этот момент Лобанов вспомнил, что на самом деле он здесь выполняет некую тайную шпионскую миссию, то есть как бы это и не совсем он сам мерзнет в зимнем лесу, а его двойник. Он просто играет роль и еще покажет этим двум важничающим типам в дорогой машине, которые не просто задумали убить ни в чем не повинного человека, но еще и ему, Валерию Лобанову, вознамерились повесить такой грех на душу. Ему стало веселее.

Через несколько минут окошко приоткрылось, высунулась еременковская рука и последовал приглашающий жест. Жест был вальяжный, барский, небрежный. «Надо же, — подумал Валера, — всего-то пять минут посидел в „мерсе“, а уже строит из себя английскую королеву!» Однако уж если играть, так играть по правилам. Валера почтительно открыл заднюю дверь и аккуратно поместился на кожаном сиденье. За рулем лимузина сидел мужчина лет сорока с лишним, в дорогой дубленке, широкоплечий и очень сумрачный.

— Шеф, вот это тот самый Валерка Лобанов. Мы с ним вместе принимали участие во второй чеченской кампании, оба были снайперами, а потом вместе закончили саперную школу. Он опупительно квалифицированный специалист. А это…

Он попытался представить мужчину в дубленке, но тот прервал его резким жестом:

— Никаких имен! Хватит того, что ты знаешь слишком много.

— Шеф, вы не думайте… — начал Тарас.

— Я и не думаю, — перебил его заказчик сипловатым баритоном, — я просто тебе говорю, что если ты кому-нибудь…

— Да я не…

— …когда-нибудь что-нибудь сболтнешь, — «шеф» засопел, — тебе не просто не жить. Я с тебя живого кожуру сниму, как с мандарина. Ты меня понял?

— Понял, — несколько напряженно ответил ему Еременко.

— Так вот, — невозмутимо продолжил человек в дубленке. — Зовите меня просто шеф.

— Хорошо, шеф, — нестройным хором ответили оба товарища.

— Вот возьми. — Заказчик протянул Тарасу несколько бумажек. — Это фотография клиента. Чтоб вы его знали в физию.

— Ясно, шеф.

— Номер машины. — Он достал еще одну бумажку и тоже вручил ее Тарасу. — Марка — «Вольво». Теперь у нас идет карта.

Хозяин «Мерседеса» развернул географический план области.

— Вот здесь ремонтируют шоссе. — Он ткнул не особенно чистым пальцем куда-то в сгиб карты. Валера приблизился, чтобы глазами зафотографировать план. — Тут сделан объезд, гравийка. Длина объезда — километра четыре. Это и есть место операции. Время операции — десять часов утра. Завтра.