Кровные чары
Шрифт:
– А кто, по-вашему, совершает эти нападения?
– Волки, медведи, может… росомаха. Говорят, егеря встречали ее в Вуароне. – Ажен цинично ухмыльнулся или Лицо Ажена скривила циничная ухмылка. – Позвольте узнать, почему из всех дел вы решили задать мне вопрос о нападениях диких зверей?
– Мне немного непонятно, почему вы бездействуете. Выходит, суперинтенданту и губернатору все равно, что местных жителей поедают заживо в лесах? Или им не докладывают?
Ажен хмыкнул.
– Сразу видно, что вы работали в Лормоне. Ни в столице, ни в ее округе не встретишь дикого зверья. А вот у нас, в провинции,
Эдриан внимательно выслушал старшего дознавателя, но так и не понял, что конкретно тот имел в виду.
– И?
– Это все статистика. К вышестоящим стоит обращаться, когда ситуация станет критичной. – Ажен указал пальцем на бумаги. – Восемь человек за три месяца. Это с начала лета… – Он поиграл пальцами, будто что-то считал в уме. – Две-три смерти в месяц. Обычное дело в Вуароне. А скотина… На нее все время имеет виды дикое зверье. Пару раз бывало, что ее резали свои же пастухи. На вашем месте я бы вообще не стал обращать внимание на такую мелочь. Крестьяне разберутся сами. Их проблемы суперинтенданта касаться не должны.
Старший дознаватель улыбнулся, явно довольный собой.
– А когда ситуация станет критичной? – Эдриан иронично улыбнулся. – Когда съедят ваших близких?
Ажен резко изменился в лице.
– Не утрируйте, месье, – процедил он. – Люди привыкли к подобного рода вещам. Смерть от дикого зверья здесь никого не пугает.
Эдриан хмыкнул. Он мог бы поспорить, что местным, особенно тем, кому приходится день ото дня преодолевать расстояния между селениями через лес, было бы не по душе стать жертвой стаи волков или медведя, но продолжать разговор не стал, так как не желал бесполезно тратить время.
Вскоре, после непродолжительной беседы о других делах, Ажен ушел. Эдриан отложил бумаги и поднялся, чтобы размяться. Он снова подумал о нападениях диких зверей, и у него возник закономерный вопрос.
«Получается, весной, когда звери особенно голодны после зимы, нападений не было? – Интендант посмотрел на улицу через окно. – Или в лесу действительно началась эпидемия бешенства? Тогда почему нападения происходят так скрытно? Почему нет ни одного свидетеля? А еще магическая гниль, о которой говорил Чин…»
Эдриан вновь захотел вызвать Ажена, но быстро передумал. Ничего толкового или нового старший дознаватель ему не скажет. Скорее всего, ограничится язвительным упреком или чем-нибудь в духе: «У нас, в провинции, свои порядки». Значит, лучше расспросить человека, сведущего в охоте и хорошо разбирающегося в здешних местах.
Интендант развернулся, и взгляд его упал на корешок папки, которую он привез с собой из столицы: дело Колетт де Лебон. Его затрясло так, будто он стоял на пороге величайшего открытия века.
– Нападения начались, когда в Вуарон приехала Колетт… – прошептал Эдриан, интуитивно ощущая, что между умершей девушкой и нападениями зверей есть связь.
На следующий день Эдриан вплотную занялся делом умершей девушки. Он еще раз перечитал материалы и решил, что первым,
В госпиталь Эдриан отправился после обеда, прихватив с собой папку с документами. Обычно к этому моменту врачи уже успевали обойти пациентов и сделать назначения. Но, к огорчению интенданта, Климента де Пероля на месте не оказалось: его вызвали к больному. Ремедистка предложила подождать в приемной, поскольку доктор должен был скоро вернуться.
– Что ж, а как чувствует себя молодой господин де Монклар? – поинтересовался интендант о самочувствии Лорента. Если юноша очнулся, то ему нужно задать вопросы о случившемся в лесу. – Уже пришел в себя?
– Нет, к сожалению, все еще без сознания. – Девушка покачала головой. – Месье, если желаете, можете проведать его. У него сейчас сестра, мадемуазель Стефани.
Эдриан слегка улыбнулся, ощутив влияние интриганки-судьбы. Тем не менее он поддался ей и направился в палату.
Глава 5
Стефани смотрела на рукав и понимала, что выбрать платье винного цвета было ошибкой. Из-за контраста кожа выглядела слишком бледной. Девушка повертела кистью, и взгляд застыл на синеющих на запястье венах.
Вчера у Лорента открылось кровотечение. Несильное, и его удалось быстро остановить. Но доктор настоятельно рекомендовал сделать переливание крови. Не раздумывая, Стефани согласилась [9] . И сегодня ей следовало оставаться в шато и восстанавливать силы, но девушка все равно приехала в город, чтобы проведать брата. Она слишком волновалась за него. В голове навязчиво звучала фраза Климента: «Следующие два дня решающие. Либо Лорент придет в себя, либо…»
Стефани не могла допустить даже в мыслях, что брат умрет. Она любила Лорента всей душой, несмотря на то что злые языки говорили, что их мать умерла из-за него. Да что там! Даже старший брат Филипп недолюбливал Лорента, иногда бросаясь обвинениями в его адрес.
9
В королевстве Луария не знали о существовании групп крови.
Это была давняя история. Стефани еще не исполнилось семи лет, когда мама, мадам Беатриче де Монклар, умерла при родах третьего ребенка. Роды оказались тяжелыми и длились двое суток. Женщина потеряла много крови и, явив на свет сына, практически сразу рассталась с жизнью.
Это произошло на глазах у Стефани. Конечно, присутствовать на родах ей запретили, и она долго ждала под дверью, когда комнату огласит детский крик, чтобы вбежать и наконец увидеть маму.
Случившееся Стефани помнила так ярко, будто это произошло вчера. Она не могла забыть изможденного лица матери со стеклянными глазами, перепуганного отца, отчаянных воплей прислуги, пытавшейся не допустить девочку в комнату.