Кровные связи
Шрифт:
— Правда? — удивился Фостер.
— Да. На этой улице в доме пятьдесят два располагалась редакция журнала «Оз». Ну, вы знаете, тот, который призывал: «Включайтесь, настраивайтесь и отпадайте!» Его закрыли, издателей отправили в тюрьму Вормвуд-Скрабс по обвинению в непристойном поведении. В доме номер семьдесят четыре находилась другая скандальная организация — «Лига защиты белых», выступавшая против чернокожих эмигрантов. А в доме номер семьдесят работало «Освобождение» — первый фонд помощи наркоманам. Теперь же здесь нет ничего, кроме парочки закусочных.
—
— Изучение местной истории — мое хобби. В прошлом этих мест таится много интересного.
«Да», — подумал Фостер.
— Так что вы собирались сказать мне? Что-то о Демми Перри?
Карл достал из заднего кармана джинсов пачку сигарет, прикурил, сделал глубокую затяжку, а потом с силой выдохнул дым. Фостер почувствовал знакомую мучительную тягу к никотину.
— Хотите?
«К черту, — решил Фостер. — Бывших курильщиков не бывает». Он кивнул. Карл вытащил из пачки сигарету и протянул ему. Фостер взял ее, с удовольствием покатал в пальцах. Эти ощущения, по которым он скучал не меньше, чем по никотину: пачка сигарет в кармане, то, как он доставал оттуда сигарету, клал между губами, смотрел, как дым клубится в воздухе.
Он наклонился вперед, Карл чиркнул зажигалкой и зажег ему сигарету.
— Да, меня вдруг осенило сегодня утром. Не знаю, почему я не сообщил вам об этом раньше.
Фостер глубоко затянулся, позволил дыму проникнуть в легкие, задержал дыхание, наполняя дымом пространство.
— Не знаю, насколько это важно…
Фостер выдохнул. Мир перед его глазами стал расплываться. Кто-то крепко сжал его плечо. Наверное, Карл. Фостер хотел спросить, что он делает, но ему вдруг стало жарко, еще жарче, чем прежде, а затем появилось такое чувство, точно его погрузили в воду. Подбородок упал на грудь, тело обмякло, он стал заваливаться вперед. Фостер упал бы со стула, если бы Карл не поддержал его.
— Осторожнее, — услышал он чьи-то голоса.
Звуки сливались в один гул, вокруг все плыло.
— Что случилось? — раздался женский возглас.
— Все в порядке. Я его друг. Он немного перебрал. Не волнуйтесь. Я отведу его домой, — прошелестел откуда-то издалека голос.
Потом мир заволокла белая пелена.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
Найджел нашел на сайте тысячи фамилий пассажиров, покидавших Британию морем в восьмидесятые годы девятнадцатого века. Не исключено, что Пфайцер отправился в Новый Свет или в одну из британских колоний. Опытный детектив из Скотланд-Ярда без проблем нашел бы работу и за океаном. Но и там не было Пфайцера.
Найджел перешел в зал картографии. На низких полках в дальнем углу комнаты хранились записи обо всех измененных фамилиях. Большие тома, начиная с пятидесятых годов девятнадцатого века. Найджел решил начать с 1882 года, с буквы «П». Он не отыскал ничего ни за этот, ни за следующий год.
В 1884 году ему повезло больше.
Там он был. Генри Пфайцер. Февраль. Внизу значились имена Мэри Пфайцер и Стэнли Пфайцера.
Ничего необычного. Многие иммигранты
Немногие делали это официально, как Пфайцер. Это не являлось обязательным и стоило определенных денег. И все же Найджел чувствовал, что если кто-то и решился бы пройти через бюрократическую волокиту и следовать во всем букве закона, так это полицейский.
Тем не менее одна проблема оставалась. До 1903 года в каталогах не было указано новой фамилии этого человека, а без нее Найджел не мог проследить историю его семьи. Потом он вдруг понял. Пфайцер мог изменить фамилию в документах, но никто этого не узнал, пока он сам не сообщил. Самый лучший способ — посмотреть упоминания в прессе. К сожалению, тут не было архивных газет.
Найджел обратился к каталогу измененных фамилий Филлимора и Фрая 1760–1901 годов, одному из тех невероятно кропотливых трудов, которые всегда привлекают настоящих генеалогов. Два автора посвятили жизнь расшифровке, сбору и классификации разнообразной информации для будущих генеалогов. В издании они собрали данные о фамилиях, измененных в соответствии с указом парламента или по королевской лицензии. В своей работе они опирались на сведения, напечатанные в правительственных бюллетенях Лондона и Дублина, а также заметках в «Таймс». Все сведения были представлены в виде каталога.
Найджел нашел его в зале карт. Положив каталог на стол, отыскал букву «П». Все фамилии указаны в алфавитном порядке. Он листал страницы, пока не обнаружил то, что нужно.
Пфайцер сменил фамилию на Фостер.
Найджел несколько секунд неподвижно смотрел в книгу. «Нет, конечно», — подумал он. Он нашел в каталоге фамилию Фостер. Их было несколько, но там был и Фостер Г., Пфайцер Г., Норфолк-плейс, Пэддингтон, Лондон. Данные записаны по материалам «Таймс» за 25 февраля 1884 года.
Он посмотрел данные переписи за 1891 год. Генри Фостер, детектив полиции, живущий в Норфолк-плейс, Пэддингтон, вместе с женой Мэри. Стэнли, очевидно, к тому времени покинул родительский дом. В 1901 году Генри умер, поскольку Мэри жила одна.
Наверняка совпадение. Найджел позвонил Фостеру на мобильный. Он был отключен. Он позвонил Хизер. Она ехала к нему навстречу.
— Я нашел Пфайцера.
— Хорошо.
— Он изменил фамилию. На Фостера.
Она молчала.
— Вы же не думаете…
— Не знаю! — воскликнул Найджел. — Но нам снова нужно в Центр истории семьи, чтобы все проверить.
И опять такси повезло Найджела в Центр истории семьи. Хизер ждала его там.
— Фостер отправился домой спать, поэтому и отключил телефон. Надо послать к нему кого-нибудь, пусть убедится, что с ним все в порядке, — объяснила Хизер таким тоном, словно им не о чем беспокоиться, хотя ее вид свидетельствовал о том, как она взволнованна.