Кровные узы, или История одной ошибки
Шрифт:
С того момента, как мы вошли в здание, Мэгги не проронила ни слова. Я искоса взглянула на нее. Она смотрела на пожарных, и мне стало интересно, о чем она думает. Захотелось спросить, помнит ли она своего отца. У нее в комнате в рамке висела фотография Джейми в костюме пожарного рядом с фото Энди, где он был снят в свой двенадцатый день рождения. Рядом висел снимок, сделанный несколько лет назад на вечеринке. Мэгги вместе со своей подругой Эмбер Доннелли и двумя другими девочками. Моей фотографии там не было. Я обратила на это внимание совсем недавно.
Энди начал болтать
– Ой, я его знаю! – вдруг вскрикнул Энди.
– Тише, – прошептала я ему на ухо.
Я решила, что он имеет в виду Маркуса или Бена Триппета, но он указывал на фотографию, выставленную на пюпитре. Это был Чарли Игглс, долгое время работавший агентом по недвижимости на Топсейл Бич. У Чарли не было собственных детей, но он помогал нашей школе, участвуя в общественной работе. Мне было горько узнать, что он стал одной из жертв пожара. Я смотрела на его обаятельную улыбку, на седые волосы, как всегда завязанные в конский хвост.
– Это мистер Игглс, – прошептала я Энди.
– Он крепко держал меня, и я не смог еще раз стукнуть Кита. – Между его бровями пролегла складка, когда до него дошла реальность. – Он тоже погиб?
– Боюсь, что именно так.
Я ждала, что он заговорит снова, но он молчал.
– О чем ты думаешь, мой мальчик? – осторожно спросила я.
– Почему он не пошел за мной, когда я звал его?
Я обняла его.
– Возможно, он не слышал тебя, а может, помогал в это время другим детям. Мы никогда этого не узнаем. Ты сделал все правильно и…
Грустная фортепьянная музыка внезапно наполнила комнату и заглушила мои слова. Триш Делфи и преподобный Билл вместе прошли по центральному проходу. Священник встал около подиума, а мэр сел на последнее незанятое место в нашем ряду. Преподобный Билл был таким высоким, тощим и длинношеим, что напоминал мне белую цаплю. Сара рассказала мне, что каждый день в полдень он появлялся в кафе «Яванский кофе» и брал огромный двойной фадж [3] , кофе с карамельным льдом и отдельно взбитые сливки. Однако на нем не было ни унции жира. Лишь кожа да кости.
3
Традиционное английское лакомство – шоколадный ирис.
Он вытянул длинную шею вперед, наклонился к микрофону и откашлялся.
– Давайте помолимся, – проговорил он.
Я наклонила голову, вслушиваясь в его слова. Слева я чувствовала теплое плечо Мэгги, справа – дыхание Энди. Мои глаза наполнились
Я снова взглянула на преподобного Билла. Он говорил теперь о двух тинейджерах и одном взрослом, погибших во время пожара. Я с усилием взглянула на увеличенные фотографии погибших. Я не знала никого из этих детей – они жили в Снидс Ферри. Джорди Мэтьюз – улыбающаяся блондинка с веснушками на щеках и глазами такими же синими, как костюмы пожарных. Мальчику по имени Гендерсон Райт было около тринадцати, он выглядел печальным и как будто испуганным. Узкое золотое колечко было вдето в его правое ухо, а волосы так коротко пострижены, что было трудно понять, какого они цвета.
– …и Гендерсон Райт в старом трейлере, принадлежавшем его семье последние три года, – продолжал преподобный Билл. – В нашей общине есть люди, которые вынуждены жить в таких условиях, причем не по своей вине.
Справа от меня послышались тихие рыдания, и я внезапно поняла, что на первых рядах вместе с нами сидели родственники погибших. Зачем, подумала я, было преподобному Биллу упоминать о бедности мальчика Райта? Некогда семейства Снидс Ферри поддерживала на плаву ловля креветок, но импорт морских продуктов все изменил. В нашем районе среди относительного благополучия часто попадались островки бедности.
Я подумала о Саре. Узнав, что Кит презрительно назвал Энди «богатеньким парнишкой», я расстроилась. Энди и Кит знали друг друга с раннего детства, и неравенство нашего финансового положения всегда было проблемой. Возможно, со стороны Сары имелась некая скрытая обида. Я очень переживала по этому поводу, поскольку любила ее, как сестру. Это была такая дружба, когда можно говорить обо всем. Десять лет мы обе были матерьми-одиночками, но Джейми расстался со мной и детьми более чем достойно. У нас был красивый дом с четырьмя спальнями около залива, в то время как Сара с Китом жили в старом домике-трейлере, втиснутом в море других точно таких же домов.
У меня запылали щеки. Почему я решила, что для нее это не имеет значения? Неужели она что-то говорила Киту за моей спиной? Неужели обида Кита уже была подготовлена и поэтому он обрушил ее на Энди?
Сара со времени пожара находилась в ожоговом центре вместе с Китом, и у нас не было возможности пообщаться. Мы говорили по телефону, но лишь о состоянии Кита, которое было очень тяжелым – он все еще боролся за жизнь. Сильнее всего были обожжены руки и одна сторона лица, но имелся также ожог легких, и Кита держали в медикаментозной коме, боясь, что он умрет от болевого шока.
Нет, никто из нас не поощрял противостояние между нашими детьми. Может, она о нем даже не знала. Она наверняка думала лишь об одном – как сделать так, чтобы Кит поправился. Я предложила ей помочь в оплате любых расходов, которые не покрывала медицинская страховка ее мужа, но она сказала, что у нее все в порядке. Мне показалось, что она разговаривала со мной холодно, но, возможно, это было лишь плодом моего воображения? А может, я чем-то оскорбила ее? Или ее просто мучило то, что Энди цел и невредим, а ее сын находится на грани между жизнью и смертью?