Кровные узы, или История одной ошибки
Шрифт:
– Маркус. – Он говорил тем спокойным, тихим голосом, который по утрам отражался эхом от стен его церкви во время проповедей. – Посмотри на меня.
Я перевел взгляд на него. Мои губы были сжаты так крепко, что болели челюсти.
– У меня есть еще один ребенок, о котором надо заботиться.
– О чем ты го… – Перед моими глазами возник Кит. Сейчас ему шесть лет. Симпатичный парень. Большие карие глаза. Темные волнистые волосы. Я медленно покачал головой.
– Это Кит, – сказал Джейми, как будто я этого и так не понял. – Я давал на него деньги Саре с самого его рождения.
– Оказывается, я тебя недооценивал, – сказал я, глядя на незнакомца, сидевшего в моей лодке. – Ты вдохновлял Сару на помощь Лорел. Ты практически принудил их стать подругами. Свою жену и свою… любовницу. Сколько раз ты спал со своей женой и со своей любовницей в один и тот же день?
– Заткнись, Маркус.
Он начинал злиться, и мне это нравилось. Я ненавидел его самоконтроль. Его спокойствие.
– Ты ублюдок, – сказал я. – Ты хочешь, чтобы Кит, Мэгги и Энди стали товарищами детских игр? Одна большая счастливая семья, исключая Лорел?
– А не вспомнишь ли ты, дорогой братец, как трахал мою жену? – Он пододвинулся ко мне вплотную. – И не пытайся отрицать это! Ты думаешь, я вчера родился? Ты ее трахал, от тебя она забеременела, и ты ее сделал алкоголичкой. Энди стал таким из-за тебя.
Я ударил его в челюсть. Его голова мотнулась в сторону, но он быстро выпрямился, схватил меня за руку и швырнул на дно лодки. Я уперся ногами ему в грудь и толкнул изо всех сил. Он опрокинулся на одно из задних мест в лодке.
Потом я сидел на дне лодки, и у меня кружилась голова. Вернее, небо вращалось у меня над головой. Встав на колени, я почувствовал, что куда-то лечу. Джейми шагнул ко мне, но внезапно его тряхнуло, и он повалился в сторону.
– Что за… – Он попытался встать, широко расставив ноги и балансируя руками. Я взглянул за борт в поисках случайной волны. Потом я увидел это – огромный хвост над планширом. Прежде чем я успел ухватиться за одно из сидений, раздался треск, и я взлетел высоко в воздух. Я слышал, как закричал Джейми, взлетая вверх тормашками. Я услышал глухой звук, когда его голова ударилась о бак. Потом я упал в воду и ушел глубоко вниз, не понимая, темная тень надо мной – это кит или моя лодка?
Наконец я всплыл на поверхность. Глотнул воздух. Глаза саднило от соли. Лодка дрейфовала в нескольких метрах от меня. Я подплыл к ней, ухватился за короткую лесенку на корме и стал оглядывать водное пространство в поисках брата.
– Джейми! – крикнул я, прислушиваясь, не прозвучит ли в ответ его голос. Несколько чаек с криками кружились над головой, и это был единственный звук, который я услышал. Я забрался в лодку и стал оглядывать бесконечное водное пространство.
– Джейми! – кричал я снова и снова.
Звук глухого удара головы Джейми о бак повторялся в моих ушах. Я снова бросился в воду, нырнул и открыл глаза, силясь в полумраке различить хоть что-нибудь. Я нырял до тех пор, пока окончательно не выдохся, а потом стоял в лодке и кричал, пока не потерял голос.
Поднявшись на цыпочки, я раз за разом осматривал гладь воды. Он не мог утонуть. Я ожидал, что он в любую минуту поднимется из
– Джейми! – Я уже не мог кричать, я только шептал его имя.
Даже когда я плыл через пролив, не в состоянии подавить рыдания, я все еще надеялся, что он встретит меня на пристани. Скажет, что я заслужил этот жестокий розыгрыш, и устроит мне разнос за то, что я такой ханжа.
Но его там не было, и настоящий кошмар начался после того, как я рассказал в полиции, что произошло, – как кит перевернул нашу лодку и выбросил нас в воду. Это в июне, когда горбатые киты находятся где-то к северу от Новой Англии. Смехотворное объяснение. Иногда мне даже начинало казаться, что этот огромный раздвоенный хвост был лишь в моем воображении. Я никому не рассказал ни о нашей драке, ни о нашем разговоре, но у меня были царапины на плече и синяки на шее. Разве удивительно, что я не прошел полиграф, на что опрометчиво согласился?
Люди, знавшие наше семейство много лет, припомнили старое соперничество между Джейми и мной. Они хотели знать, не подрались ли мы на лодке. К тому же, они вспомнили, что раньше я пил. Не выпил ли я перед поездкой? В конце концов они не получили уличающих доказательств и отпустили меня. Пожарные, чье уважение ко мне было почти таким же сильным, как и к Джейми, стояли за меня горой, но Лорел не поверила ни единому моему слову. А она была единственной, кто имел для меня значение.
43
Мэгги
– Ты действительно смелая, если хочешь навестить Кита, – сказала Эмбер.
Она сидела рядом, на пассажирском сиденье моей машины, упершись голыми ступнями в щиток управления. Я предупредила ее, что если мы попадем в аварию и сработает подушка безопасности, то все закончится тем, что у нее будут сломаны обе ноги, а коленками она разобьет себе нос. Но она сказала мне, что не стоит расстраиваться заранее. Я и правда слишком много расстраивалась. Ничего не могла с этим поделать. Пожар показал мне, как быстро все может измениться и пойти совсем не так, как хотелось бы. Ты думаешь, что можешь контролировать собственную жизнь, и вдруг бац! – телефонный звонок.
– Что здесь смелого? – спросила я.
– Я слышала, что в ожоговых центрах такого можно насмотреться!
Эмбер всегда была занудой. Когда мы привезли открытки, написанные учениками начальной школы, в госпиталь Нью-Ганновера, она осталась в холле, а я пошла в приемную. У большинства пациентов ожоги были незначительными, так что все показалось мне не таким страшным. Что-то вроде дежурства – привезти детям открытки. Это было самое малое, что я могла для них сделать. Я даже из школы уехала сегодня на законном основании, поскольку учитель сказал, что визит к Киту приравнивается к общественной работе. Я делала все, что могла, но никогда бы не стала говорить об этом с Дон. Я собиралась послать ей чек на большую сумму, когда закончится мероприятие. Но никогда и ни о чем с ней больше не разговаривать.