Кровосос. Реванш Люцифера
Шрифт:
– Вот видишь, а ты боялся, – сказала Инна. – Я не кусаюсь, хотя если попросишь, могу и укусить пару раз…
– Я понимаю, к чему вы клоните, – продолжая смотреть куда-то в сторону, сказал Сергей. – Но я женат, и не хочу изменять своей жене…
– А если так, – Инна встала с дивана и расстегнула бюстгальтер, обнажив шикарную, загорелую грудь.
У Пацкевича в голове закружилось, он больше не мог и не хотел сопротивляться.
– Это самый убедительный аргумент, который мне доводилось видеть, – прошептал он и впился в пухлые губы своей начальницы…
Прошел час. Сергей сидел
– Это тебе за проделанную работу, – сказала Инна и бросила на стеклянный журнальный столик пачку денег.
Сергей взял пресс купюр, пересчитал и с задумчивым видом произнес:
– А не многовато ли, за одну доставленную посылку?
– Ты доставил не только посылку, – завязывая пояс халата, ответила начальница. – Ты сегодня сделал гораздо больше, даже не представляешь, насколько больше.
Пацкевич прекрасно представлял, что он сегодня сделал, поэтому и чувствовал себя проституткой. Фактически, он ей и отработал. А самое главное… ему понравилось! Это был самый приятный заработок в его жизни!
«Если я в следующей жизни буду симпатичной девушкой, на счет профессии вообще париться не придется! – подумал он, натягивая джинсы. – Господи, Лена! Как я мог так с ней поступить? Что я ей скажу, правду? Что я устроился работать элитной проституткой? Или что я раньше никого не трахал на роботе только потому, что там работали одни таджики? Какая я все-таки мразь, она никогда бы так со мной не поступила…»
– Вы можете быть свободны, жду вас завтра в девять с документами, – строгим голосом сказала Инна Сергеевна, будто между ними ничего не было. – И ключи от авто оставьте, доберетесь домой на такси. Вы выпили, а у нас с этим строго. Не хочу, чтобы моего сотрудника остановила ДПС в таком виде. И еще, если хотите хорошо зарабатывать, будьте всегда готовы оказывать подобные услуги.
Сергей почувствовал себя дешевой куртизанкой, положил ключи на стол и покинул квартиру…
Когда Пацкевич добрался домой, Лены еще не было. Он начал приходить в себя, после неожиданного любовного приключения. Сергей начал понимать, что совершил непоправимое, омерзительное деяние. Он предал любимого человека, который готов отдать ради него все.
«И как мне там теперь работать? А если она меня будет постоянно тягать в какую-нибудь подсобку? Нет, я так не смогу. Я не смогу больше изменять жене. Нужно все рассказать Лене, она поймет. Да, она поймет и сразу бросит меня. И правильно сделает! Я не заслуживаю такого человека, как она. Вот-вот она приедет, и я все ей расскажу…»
– Дорогой, по обуви вижу, ты уже дома! – послышался голос Лены в коридоре. – Иди скорей сюда и помоги разобрать пакеты, я столько всего купила на сегодняшний вечер!
Сергей подошел к жене, посмотрел в глаза и серьезным голосом сказал:
– Лен, мне нужно тебе кое-что рассказать очень важное…
– Мне тоже! – она широко улыбнулась. – Уверена, твоя мелочь не важней того, что скажу я! Все, не могу больше терпеть! Я – беременна! Наконец-то у нас получилось, Сережа! Сегодня утром была у врача, две недели как уже!
Пацкевич не ожидал услышать подобного в этот момент, его обескуражила эта новость. И все же он смог натянуть улыбку и
– Поздравляю, любимая! Я очень, очень рад! Правда!
Лена обняла его за шею и нежно поцеловала.
– Ну, давай, рассказывай ты, как прошел твой первый день? Что там такого важного? – Лена смотрела на Пацкевича искренними, счастливыми глазами.
– Да так, ничего серьезного… – слукавил он. – Просто, меня не взяли бухгалтером, а взяли курьером. Но зарплата хорошая! Сегодня даже аванс дали…
Сергей покраснел как диван, на котором он эти деньги с таким «трудом» сегодня заработал.
– Тьфу! – Лена улыбнулась еще шире. – И ты из-за этого так переживаешь? Я поначалу тоже была простым кассиром! Сергей, ты еще молод, и у тебя все впереди! Лучше расскажи, чем ты сегодня на работе занимался?
«Трахал начальницу на диване, на кухонном столе, на полу, вот чем я занимался! А-а-а! Как все не вовремя! Нельзя… теперь этого говорить, нельзя…»
– Ну чем занимаются курьеры? Развозил коробки по всей Москве. Мне даже машину дали. Завтра к девяти с документами, Игорь Петрович сказал…
– Вот и замечательно! Когда в декрет уйду, будешь ты семью обеспечивать! А теперь давай разберем пакеты, пока печень не разморозилась!
Пацкевичу снова померещился красный диван и развратная, обнаженная начальница. Его передернуло, когда он представил, каким образом придется обеспечивать семью…
Дорогой, мы дома! – позвала Сергея Лена. – Помоги затащить коляску и покорми малыша! А я пока приготовлю нам чего-нибудь, умираю от голода!
Пацкевич вышел на лестничную площадку и посмотрел на лежащего в коляске ребенка.
– Бутылочка в нижнем кармашке, а я все, побежала, – сказала Лена и спешно вошла в квартиру.
Пацкевич достал бутылочку из кармашка и внимательно на нее посмотрел: она была наполнена густой, красной жидкостью. Как только он поднес бутылочку к губам малыша, его рот широко открылся, а из розовых десен вылезли острые и тонкие клыки. Лицо ребенка скривилось, почернело, глаза засверкали бледным, желтоватым огнем. Колени Сергея задрожали, он выпустил бутылку из рук и попятился назад. Бутылочка упала малышу на грудь, он самостоятельно схватил ее и несколько раз причмокнув, осушил. Лицо малыша снова стало нормальным, клыки скрылись, ребенок улыбнулся и весело хихикнул. Пацкевич стоял и с ужасом наблюдал за происходящим, его будто парализовало. В этот момент на лестнице раздались тяжелые шаги, к коляске подошел крепкий седовласый мужчина, лет пятидесяти на вид. Его взор сначала упал на ребенка, потом на его отца.
– Ты даже не представляешь, что это за существо, Сергей, – сказал он и вынул из кармана деревянный крест, заточенный у основания. – Ты знаешь, что мы должны это сделать…
– Я знаю, что это за существо, я его отец.
– Нет, ты не знаешь. Это не простой кровосос, каким был когда-то ты. Это нечто совершенно другое. Прости, но другого выбора у меня нет.
Мужчина размахнулся и воткнул заточенный крест прямо в сердце ребенку. Малыш закричал грубым, нечеловеческим голосом, потом захрипел и лопнул, забрызгав все вокруг кровью. Пацкевич стоял и спокойно смотрел, как убивают его ребенка.