Крой тела
Шрифт:
— Чисто! — сообщил из жилой комнаты другой.
Беглый взгляд влево. В кухне — маленький обеденный столик, винные бутылки выстроились на полке.
Беглый взгляд в комнату. Диван, прикроватный столик едва различим в рассеянном свете сумерек. Письменный стол, рядом — полка с книгами. У окна комнатная пальма с широкими растопыренными листьями. На серванте — фотографии из отпуска.
Ободранная дверь в конце коридора была закрыта, как рот, который скажет правду, только если его откроют силой. Если в квартире и было что-то не для
Марк, который стоял напротив спальни, подал знак. Клара и Винтерфельд вышли в другую комнату, а Филипп, оставшийся в коридоре, прижался к стене. Кто-то мог прятаться в комнате и стрелять оттуда, поэтому коридор должен быть свободен, когда оперативники сломают дверь.
Филипп взглянул на Марка. Тот кивнул. Филипп нажал на ручку, толкнул дверь и отскочил, когда та открылась. Оба выжидали, держа оружие наготове. Внутри никто не шевелился. Казалось, прошла вечность.
Марк взглянул на Филиппа и кивком указал в сторону комнаты. Марк был командиром, но не ясновидящим.
Чисто там?
Филипп кивнул.
Чисто.
Оба скрылись в комнате. Клара вновь почувствовала кислый привкус во рту и щемящую боль в желудке. Марк и Филипп были профессионалами, они вместе повязали Оборотня, там пришлось проявить класс.
Несмотря на пятнадцать лет службы, неизвестность все равно переносится тяжело. Что скрывается за этой дверью, которая словно ведет в другой мир? Мир страха, боли, крови и смерти.
Клара ждала.
Одна секунда. Две. Три.
Бог мой, да что же там?
Пять секунд. Шесть.
— Вот дерьмо! — вдруг воскликнул Марк. Потом еще раз: — Дерьмо!
— Что там? — крикнул Винтерфельд.
— Вам бы самим посмотреть.
Клара глубоко вдохнула и вошла в спальню.
Вчера был особенный день.
Вчера она снова вспоминала, что двадцать лет назад в последний раз видела младшую сестру.
Вчера она впервые получила почту от убийцы, адресованную лично ей.
И вчера она впервые увидела убийство, записанное на компакт-диск.
Но то, что она видела теперь, оказалось совершенно не тем, чего она ожидала.
Клара знала запах смерти, но здесь не было ничего подобного. Пожалуй, слабо пахло лишь старой, слегка подгнившей кожей.
И еще легкий, похожий на лимонный, запах насекомых.
А потом она увидела жуков.
Они были в комнате повсюду: на полу, на шкафу, на ночном столике, на стуле и лампе на потолке.
И на трупе, который лежал на кровати.
На первый взгляд Кларе показалось, что женщине лет двадцать-тридцать. Кожа на ее лице высохла и натянулась на скулах, как тонкий пергамент. Под сморщенными губами чудовищной улыбкой блестели зубы. Только светлые волосы напоминали Кларе девушку, которую она видела на диске.
Глаза трупа превратились в желтоватые сгустки белка и смотрели в потолок из полупустых глазниц.
Туловище
Все тело было покрыто сеткой белесых, ватообразных плесневых грибов.
Вместе с Марком, Филиппом и Винтерфельдом Клара молча смотрела на эту гнилостную композицию ужаса. Все безмолвно стояли возле кровати. Винтерфельд даже забыл провести рукой по волосам.
— Я ожидал чего-то отвратительного, но это сто пятьдесят процентов из ста, — сказал он. — Что думаете?
Клара не была судмедэкспертом, но сразу заметила, что тело в большей или меньшей степени мумифицировано. Не слишком приближаясь к трупу, она заглянула в открытую грудную клетку и брюшную полость, увидела позвоночник и внутреннюю сторону ребер. Органов не было: ни легких, ни сердца, ни желудка.
— Очевидно, убийца извлек все внутренности, — ответила она. — Вполне возможно, что он также сцедил кровь. — Клара глянула на Винтерфельда, Марка и Филиппа. — Это объясняет, почему нет трупного запаха: высохшие мумии не пахнут.
— И высохшие трупы не привлекают внимания, — раздался знакомый голос.
Это был Мартин Фридрих в сером осеннем пальто. Сегодня у него под голубой вязаной безрукавкой виднелся светло-голубой галстук. Похоже, он уже некоторое время стоял в дверях вместе с полицейским, который проводил его наверх и теперь застыл, опешив от увиденного.
— Чего ожидать от города, в котором люди съезжают и въезжают каждые пять минут. И никто не беспокоится, если давно не слышно соседей. — Фридрих подошел к кровати.
Клара уставилась на правую часть лица жертвы, где жуки объели щеку так, что стали видны коренные зубы.
«Он прав, — подумала Клара. — Никто ничего не заподозрит. Ведь трупной вони нет. Нет запаха крови. Нет смрада зла». Но отсутствие запаха не облегчало ситуацию. Скорее наоборот: все это ее только усугубляло.
— Это значит, что убийца намеренно действовал так, чтобы никто долгое время не мог обнаружить труп?
Фридрих кивнул.
— Я думаю, все убийцы заинтересованы в том, чтобы никто быстро не обнаружил труп. Идеальное убийство — это убийство без трупа.
— Обычно убийцы прячут или вообще уничтожают трупы, — возразила Клара.
— Что зачастую является проблемой, — ответил Фридрих, — особенно для убийцы. Либо он прячет труп в месте, где его могут все-таки найти, например в реке, мусорном контейнере, в лесу или темном переулке…
— Либо у себя дома, — добавила Клара. — Как Грейси.
— Грейси и многие другие, — согласился Фридрих. — Все это проблематично. В первом случае трупы рано или поздно находят. С тайниками на частных участках та же история. Всегда найдется парочка соседей, которые видели, как кто-то тащил что-то тяжелое в черном целлофановом пакете в дом или в сад. Или кто-то зашел с кем-то в квартиру и больше не вышел.