Круг Матарезе
Шрифт:
Брэй медленно поехал вокруг холма.
Это была штаб-квартира Матарезе, дом пастушка…
Приблизительно в половине десятого он отправился в аэропорт. По договоренности с Амосом он должен был ждать его в баре напротив большого газетного киоска. Внутри было довольно слабое освещение и очень дымно, но благодаря этому помещение идеально подходило для такого рода встреч. Отделанные пластиком кабины освещались только слабым мерцанием телевизионных экранов, размещенных вдоль стен.
Сидя в полутемной кабине, Брэй вспомнил о другом похожем месте и другом человеке – Роджере Сеймондсе. Эти мысли
Завидев, как студент-негр вошел в бар, Брэй быстро поднялся. Тут и Амос заметил его. В руках он держал конверт, и Брэй сдержал дыхание, чтобы унять волнение в груди.
– Полагаю, все прошло удачно, без сучка без задоринки, да? – с надеждой спросил Брэй.
– Мне пришлось расписаться в получении снимков.
У Брэя похолодело внутри. Неужели парень оставил след? Такая мелочь могла испортить все дело. Как он мог не предвидеть этого?
– Ну и что за имя ты использовал?
– Ричард Никсон. Служащая была очень мила и даже поблагодарила меня.
– Ты далеко пойдешь! – Брэй вздохнул с облегчением.
– Я и намереваюсь, – парировал Амос.
– А вот это, надеюсь, поможет тебе. – И Брэй протянул ему конверт, что был намного толще привезенного Амосом из Вашингтона. – И запомни, пожалуйста, – добавил он, пряча конверт со снимками в кейс, – что ты никогда не был в Вашингтоне и никогда не слышал моего имени. Если же когда-нибудь зайдет разговор о моем посещении госпиталя… то ты должен отвечать, что отыскал в компьютере несколько фамилий по просьбе неизвестного человека. Пожалуйста, запомни это!
– Это создает мне дополнительные трудности, – заметил тот.
– Почему? – забеспокоился Скофилд.
– А как я смогу посвятить вам свою первую книгу по программированию?
Брэй улыбнулся.
– Ты что-нибудь придумаешь. До свидания, – сказал он, поднимаясь, чтобы покинуть кабинку. – Мне еще предстоит проехать несколько часов, прежде чем удастся немного поспать.
– Желаю успеха, сэр.
– Благодарю тебя, профессор.
Скофилд стоял в приемной дантиста в домике на Мейн-стрит в Андовере, штат Массачусетс. Врач, разумеется, был предупрежден заранее и помнил о том, что статистическое управление занимается сбором сведений о состоянии зубных дел у американских конгрессменов. Конечно, это был уже не тот врач, что лечил Эпплетона в его юношеские годы, но он был племянником прежнего дантиста и не отказался от навязанного сотрудничества. Ведь он получил официальный запрос.
Брэй применил точный психологический расчет, старый и надежный, как сверло дантиста. Он рассудил так: предположим, двое молодых людей являются близкими друзьями, представители старшего поколения их семей связаны между собой, значит, скорее всего, у них должен быть один и тот же зубной врач.
Именно так и оказалось. Оба мальчика, обучаясь в одном и том же колледже, ходили к одному зубному врачу в Андовере.
Врач вышел из-за стеклянной перегородки с двумя небольшими рентгеновскими снимками в руках. Это были снимки ротовой полости двух юношей, сделанные более тридцати лет назад. Очки у врача съехали на нос.
– Вот то, что вам нужно, мистер Викери, – сказал он,
– Благодарю вас, – ответил Скофилд, забирая снимки. – Между прочим… я знаю, что вы невероятно заняты, но я был бы тем более благодарен вам, если бы вы оказали мне еще одну любезность. У меня с собой имеются снимки обоих молодых людей, но сделанные уже гораздо позже. Мне хотелось бы сравнить их с теми, которые вы только что дали мне. Конечно, я могу обратиться еще к кому-нибудь, но если у вас есть хоть одна минутка лишняя, то не попробуете ли взглянуть на них?
– Разумеется, это можно проделать. Для этого не потребуется и минуты. Давайте их мне.
Брэй достал оба конверта. Снимок в одном из них был украден из массачусетской больницы, а другой доставили из Вашингтона. Имена пациентов он заклеил белой непрозрачной лентой. Врач поднес снимки к лампе и некоторое время пристально разглядывал их.
– Пожалуйста, – сказал он, повернувшись к Скофилду и держа теперь в каждой руке по снимку.
Скофилд разложил их в разные конверты.
– Благодарю вас, доктор.
– Всегда к вашим услугам.
И он быстро удалился из кабинета. Он всегда спешил.
Брэй сидел в машине и пытался унять болезненный шум в висках. Он открыл конверты, вынул снимки и удалил белые кусочки ленты, скрывавшей подписи. И оказался прав! Недостающие фрагменты мозаичной картины теперь окончательно встали на места, а в руках у Брэя были доказательства.
Человек, заседавший в конгрессе и, вне всяких сомнений, способный стать очередным президентом Соединенных Штатов, не являлся Джошуа Эпплетоном IV.
Это был Джулиан Гвидероне – сын пастушка.
Глава 35
Скофилд взял направление на Салем. Он гнал машину, ибо теперь не должно быть никаких задержек в пути; все, что ему предстояло сделать, не терпело отлагательств. Он держал на сей раз в руках «ядерную бомбу», поскольку стал обладателем обвинительного акта с подробным описанием сложившейся ситуации и доказательств в виде рентгеновских снимков. Его волновало сейчас лишь одно: как лучше употребить это оружие, чтобы с его помощью не только уничтожить Матарезе, но прежде всего разыскать Антонию и освободить ее. И Талейникова, конечно… если тот еще жив.
Итак, он сделает вид, что загнан в угол, полностью раздавлен и уничтожен, а затем нанесет удар, которого противник не ожидает, усыпленный проявлением его, Скофилда, слабости.
Однако здесь стратегия использования заложника была уже неприменима. Ему не удалось бы хоть как-то приблизиться к Эпплетону, так как этого не допустили бы, по разным, конечно, причинам, и официальный Вашингтон, и пастушок. Следовательно, самое мощное средство – это рентгеновские снимки. Естественно, оригиналы существуют в единственном экземпляре, и различные способы простого копирования могут быть обнаружены с помощью спектрального анализа негатива копий. Беовулф прекрасно понимал это – ведь он был не новичок в подобных делах. Итак, он хотел получить девушку в обмен на снимки.