Круги на воде

Гордеева Алёна

– Жень… А что это за марка машины? – нерешительно начала разговор Лиза.

Парень замер, но не обернулся. Чуть подумав, он вернулся к своему занятию.

– Хакосука. – бросил механик, словно между делом.

Глаза Лизы расширились… Он ответил! Обалдеть… Выходит, и впрямь рабочий метод. Надо попробовать ещё.

– Но ведь сзади на багажнике надпись «Скайлайн»… – задумчиво протянула девушка, косясь на Женю.

Тот

вздохнул и чуть покачал головой, как будто рассуждая, стоит ли ему отвечать на это.

– Ниссан Скайлайн GT-R, также известный как «Хакосука». – всё же проговорил он, не отрываясь от своего занятия.

– Никогда такие не видела…

– Это очень редкая модель. 1970-го года выпуска.

– Серьёзно? Зачем тебе настолько древняя машина?

Женя недовольно обернулся.

– А тебе папочка, наверное, только самые последние и эксклюзивные модели авто покупает, да?

Лиза с удивлением посмотрела на презрительное выражение лица парня.

– Ты знаешь моего отца?..

Женя хмыкнул и тут же отвернулся.

– Нет.

– Тогда с чего взял, что он может себе позволить купить мне дорогую машину? – с подозрением уточнила девушка.

Парень чуть поиграл желваками, словно размышляя, а затем чуть понизил голос:

– На тебе очень дорогие кроссовки. И одежда. Учитывая твой возраст, вряд ли ты сама на них заработала. Поэтому я и сделал такой вывод о состоянии твоего отца.

– Вот как… – протянула девушка. – Тут ты прав. Отец и правда богат. Но машины он мне не покупает. Я предпочитаю ходить пешком. А лучше – бегать. И дорогие кроссовки как раз для бега мне и нужны. Я серьёзно им занимаюсь.

Женя никак на это не отреагировал, продолжая счищать ржавчину. А Лиза вошла во вкус. Впервые между ними происходил какой-никакой диалог. И девушке безумно хотелось продолжения. Она встала со стула и обошла автомобиль по периметру.

– И всё же… Для чего тебе такая старая машина? С ней же столько возни…

Женя поднял глаза на девушку и долго скептично разглядывал, не отвечая. Лиза решила дополнительно подтолкнуть его к ответу.

– Мне правда интересно. Я никогда не сталкивалась с такими моделями и ничего про них не знаю. А кроме тебя мне некому задать подобные вопросы. Поэтому, пожалуйста, расскажи больше, Жень…

Пытается льстить… Парень усмехнулся про себя. Но она хотя бы перестала спрашивать что-то лично про него. Переключилась на машину. Даже есть маленький шанс того, что ей и впрямь интересно. Что ж… Эта тема хотя бы входит в зону комфорта механика. Парень вновь принялся полировать кузов.

– Эта машина не для меня. Я восстановлю её и продам коллекционеру в Америке. Эти модели выпускались всего три года. Их сейчас невероятно сложно найти на рынке. И они очень ценятся среди знатоков. Конкретно эта машина была звездой тоуге…

– Звездой чего?..

– Тоуге.

Это тип автосоревнований в Японии. Нелегальные гонки, которые чаще всего проводились ночью по кольцу либо горному серпантину. Две или несколько машин мчат по дороге в попытках обогнать друг друга. Отстал – проиграл. Но в отличие от обычных стритрейсеров, участники тоуге должны были иметь отменные водительские навыки, поскольку так гонять крайне небезопасно: можно легко слететь с горы. А также для тоуге нужно было очень надёжное авто. В то время этим моделям не было равных. Они были уникальны, пока их не потеснила Мазда RX-3. Первый владелец этой хакосуки участвовал во множестве заездов, после чего подарил авто своему внуку. Однако, тот не был так искушён мощностью этой машины, поэтому она долгое время просто пылилась в гараже. Спустя десятилетия простоя внук попытался затюнинговать хакосуку…

Лиза окинула взглядом машину.

– Видимо, что-то пошло не так, раз у неё теперь колёса кривые.

– Это как раз и было задумано. – усмехнулся Женя. – Такой изгиб колёс называется «развал». Это всё часть тюнинга хэлла флаш: отрицательный развал, сильная заниженность машины, а также широкие диски, на которых резина как бы домиком стоит.

– Ощущение, будто она просто на пузо шлёпнулась и колёса разъехались в стороны…

– Да, да. Так и выглядит типичный хэлла флаш…

– Но это же непрактично…

– А тут вопрос чисто в эстетике. Минимальный зазор между крылом и колесом и все описанные мною ранее моменты – всё только ради уникального внешнего вида, который популярен в определённых кругах. Однако, тут слишком много ошибок. Парень, работавший над ней, плюнул и не захотел всё исправлять. Я выкупил эту хакосуку за бесценок. Всё равно что единорога выменять за пару грошей. Постепенно я всё исправлю и верну машине былой вид. И чем лучше она будет выглядеть, тем дороже я её потом продам.

– О каких деньгах идёт речь?

– На аукционе за такое авто в хорошем состоянии спокойно могут дать пару сотен тысяч долларов.

– Обалдеть…

– Потому я и прошу тебя ничего не трогать.

Лиза с удивлением осматривала машину. Кто бы мог подумать, что эта рухлядь может столько стоить?.. В таком случае, не удивительно, почему Женя так над ней трясётся.

– Теперь я понимаю, почему ты сорвался из-за той старой фары… Прости, я не знала, что это самый настоящий антиквариат.

Парень вскользь посмотрел на девушку, не отрываясь от своего занятия. Лизе показалось, будто его взгляд чуть смягчился, но она не была в этом уверена. Зато, разглядывая машину, она заметила ещё одно необычное обстоятельство.

– Жень… А куда ты приделаешь эти самые фары? Я что-то не вижу у стекла никаких пазов для этого.

– Пазы вон там, над передними колёсами. – кивнул парень в сторону капота.

– Так далеко от водителя?

– Это очень удачное размещение, на самом деле. Угол обзора гораздо шире. Нет необходимости вертеть головой. Пропадают слепые зоны. Единственным минусом была только необходимость их ручного регулирования. То есть, нужно было выходить из машины для этого. Но тросики, а затем электроника постепенно решили эту проблему.