Кругом одни татары. Книга первая

1

На одном из интернет-форумов вспыхнул спор: Риза Фахретдин татарский или башкирский ученый? Подобные вопросы сегодня возникают часто. Это имеет прямое отношение и к теме наших книг «След татар в истории». Поэтому остановимся подробнее на данном примере и объясним, о каких «татарах» мы собираемся рассказывать в наших книгах.

Сто лет назад, во время жизни самого Ризы Фахретдина, ученого муфтия Духовного управления мусульман России, такого вопроса – татар или башкир? – даже возникнуть не могло. Он никому тогда и в голову не мог прийти, потому что вопрос совершенно глупый и бессмысленный. Все было совершенно очевидно.

Хоть татарский, хоть башкирский – никакой разницы нет. Кстати, некоторые известные деятели бывшей Казанской губернии в официальных советских документах в графе национальность писали – «татаро-башкиры». Когда на время открыли архивы КГБ, то обнаружилось, что в деле известного «террориста» Заки Валиди (он тоже, кстати, был тептяр, как и Риза Фахретдин, и первый президент Татарстана Минтемир Шаймиев – он сам это признавал), так вот, в графе национальность у Валиди было записано – «татаро-башкир».

Приведем одну любопытную цитату той эпохи из авторитетного научного журнала "Известие Общества археологии, истории и этнографии" (Том XXIII, вып. 5. – Казань, 1908.) На странице 340 известный в то время историк Гайнетдин Ахмаров, относящийся с большим пиететом к Ризе Фахретдину, написал буквально следующее:

«Член Оренбургского Магометанского духовного собрания Ризаутдин Фахретдинов, пользующийся среди мусульман округа сего Собрания репутацией образцового писателя и историка, познакомившись с содержанием напечатанного в XIX томе "Известий Общества археологии, истории и этнографии" очерка "О языке и народности мишарей", написал мне, как автору этой статьи, письмо с выражением своего удовольствия за такое научное исследование о мишарях. В этом письме ТАТАРСКИЙ ученый между прочим коснулся и тептярей…»

Оставим пока в покое мишар и тептяр (но в скобках заметим, что они тоже татары, как доказывает это Ахмаров). Сосредоточим внимание на словах «ТАТАРСКИЙ ученый». В 1908 году, задолго до прихода к власти большевиков, публично, в печати Ризу Фахретдина его коллега называет «ТАТАРСКИМ ученым». И как на это реагирует сам Риза Фахретдин? Может быть, он оскорбился, перестал здороваться с автором этого обращения или просто затаил обиду? Мол, какой я тебе татарин, я булгар, тептяр, башкир…. Ничего подобного! Он продолжал сохранять с историком Ахмаровым дружеские отношения, да он просто не заметил этого обращения, потому что оно было в порядке вещей.

До революции 1917-го года и в первые годы Советской власти было общепринято Тюрков называть Татарами, и так к ним обращались не только русские или европейцы, но и сами представители разных тюркских народов в общении между собой. Это очень важный момент. Сама тюркская интеллигенция ясно осознавала свои общие корни, свою общую причастность к татарам Золотой Орды, хотя при этом знала и помнила и свои племенные роды. Суперэтноним «Татары» в их глазах не носил никакого оскорбительного тона, он скорее был нейтральным, привычным, общеупотребительным. Хотя кое-кто, конечно, очень старался придать ему уничижительный оттенок. И то, что не смогла сделать царская, позже успешно завершила советская пропаганда.

Самый большой «грех» непрофессиональных историков, да часто и профессиональных тоже – это аберрация исторического сознания. Не пугайтесь мудреного термина, на самом деле все довольно просто.

Вот в одном Энциклопедическом словаре дано очень толковое разъяснение этого понятия.

Аберрации исторической дальности – «искажение смыслов, самой исторической реальности изучаемых эпох, достояния культур прошлого вследствие подмены мироощущений – отождествления сегодняшнего мировоззрения с мировоззрением предыдущих времен».

То есть, говоря простым

языком, наши сегодняшние взгляды и представления, которые у нас сложились к началу 21-го века, разительно отличаются от взглядов и представлений наших предков, живших 100 и более лет назад.

У астронома, чтобы наблюдать за звездами есть свой инструмент – телескоп. У биолога, чтобы наблюдать за жизнью клеток есть микроскоп. А у историка, изучающего прошлое нет никого прибора, кроме собственного ума и воображения, поэтому он видит прошедшие события в расплывчатой дымке и часто создает о них ложное представление.

Возьмем, к примеру, такое понятие, как «национальная самоидентификация». В СССР у каждого советского гражданина в паспорте, как на лбу, было написано – русский, татарин, башкир и т. д., и человек с детства знал свою национальность.

Но 100, а тем более 150 лет назад всё было по-другому, нельзя оценивать события прошлых эпох с позиции сегодняшнего дня. Тогда понятие «национальность» только-только начинало зарождаться, и простой человек жил и не заморачивался, кто он – татар, башкир, тептяр, мещеряк, ногайбак… Если говорить о наших предках, то им достаточно было знать, что они мусульмане и говорят по-татарски, или на тюрки, что было одно и тоже. Это лишь высоколобые интеллектуалы, вслед за Европой стали выносить свой мозг вопросом «а кто я по нации?»

Вот Шихабетдин Марджани (1818 – 1889), казанский историк, ученый, богослов, авторитетный не только среди тюркских народов, но и во всем мусульманском мире. Его центральный труд называется «М?ст?фадел-?хбар фи ?хвали Казан в? Болгар».

Как автор этой в свое время знаменитой книги трактовал «национальный вопрос»? Он сильно огорчался, что темный народ даже не задумывался над своим происхождением. Марджани пишет, что многие его соплеменники не знают и знать не хотят, какие у нас в прошлом были великие ученые, правители, они думают, что мы всегда находились под пятой Российского государства. А когда им начинаешь рассказывать о величие древней Казани и Болгар, о святых памятниках, о ханской мечете, о других знаменательных событиях, о собственных ханах и великих государственных деятелях, то они равнодушно роняют «Хай, это давно забытое ханское время», – и не проявляют к нему ни малейшего интереса (здесь и далее перевод стр. 43-44, по изданию 1989 года – кто не верит, может проверить).

Из-за своей дремучей неграмотности, следуя за сартскими (сарты) племенами Средней Азии, наши единоверцы готовы считать себя «нугаями», сокрушается Марджани. Поскольку русский народ не любит и давит на татар, многие готовы отказаться от этого имени, говоря «мы не татары, мы мусульмане». (Хотя со времен падения Болгара, с эпохи Чингиз-хана было уже всеми принято имя «татары», а старые имена забыты).

Как жаль! – продолжает сокрушаться Марджани, – ведь «между этими именами (татар и мусульман) такая же разница, как расстояние между реками Нил и Ефрат». И далее восклицает: И-и, бедняга! Если твои враги не будут знать ни одного твоего имени, кроме «мусульман», на тебя и с этим именем все равно будут смотреть, как на врага! «Если ты ни араб, ни таджик, ни нугай, а также ни китаец, ни рус, ни француз и ни немец, не хочешь быть и татаром, тогда кто ты?»

«Хорошо еще, – иронизирует Марджани, – не знали, что есть такие народы, как «сарт, чирмеш, сукшы, ар… А если б тебя назвали чирмеш или мукша, ты был бы этим доволен?!»

Но призывая соплеменников именовать себя «татарами», Марджани делает акцент на преемственности, подчеркивая, что народы Волго-Уральского региона в разные эпохи назывались по-разному. Собирательными именами: хазары, булгары, кипчаки; и государства у них тоже назывались по-разному: Булгар, Улус Джучи, Кипчакский юрт, Татар иле, Урда Батыя…