Круговорот мужчин в природе
Шрифт:
– Да, но она стоит на холме, – радостно потирал руки фотограф. – Высотища офигительная! Снимай – не хочу!
– Вот я и не хочу!
– Наталья, прекрати пререкаться, – возмутилась Надежда. – Я тоже не пойду. Мне еще о свадебном салоне «Медовый месяц» писать. Или ты хочешь поменяться?
– Нет! – воскликнула я как-то особенно пронзительно и визгливо.
– Тогда – вперед, – слабо взмахнул рукой в гипсе Варенцов, – на покорение вершин! Не хочешь же ты послать туда инвалида?!
Инвалидом он стал после того, как в ресторане, отмечая свадебное торжество, свалился с лестницы, пересчитав ступени на всех
– Сама знаешь, – пожала плечами Ольга Николаевна, – меня ждут в городской администрации.
Медом ей там, что ли, намазано? Ах, да, выборы же скоро, прикармливают все периодические издания.
Ничего не оставалось делать! Кругом засада.
Я горестно кивнула и принялась готовиться к заданию. Первым делом сбегала в аптеку и купила таблетки от тошноты, которые обычно глотала в самолетах. Съездила в местный авиаклуб и поинтересовалась, не дают ли они напрокат парашюты. Не давали! Мало того, в клубе был всего один, и тот не действующий, а так, для ознакомления с предметом. На обратном пути остановилась напротив храма и мысленно помолилась о том, чтобы небеса послали мне ангела-хранителя на время нахождения на немыслимой высоте. Больше отвлекать небесного посланника я б не решилась, у него и без меня проблем наверняка достаточно. Конечно, я понимала, что страх мой смехотворен. Отсидела же я романтическое свидание на крыше третьего этажа. И какие приятные воспоминания остались! Но это был мой страх, взлелеянный годами и проживанием исключительно на нижних этажах дома. Безусловно, должно было произойти землетрясение, чтобы высотка развалилась под моими ногами. В наших местах землетрясения никогда не было. А если оно все-таки произойдет?!
Лешик радовался, как малый ребенок, прыгал возле высотки с фотоаппаратом, пока мы ждали охранника с ключами от подъезда. Я чувствовала, что еще немного – и сбегу.
– Все! Они потеряли ключи! Поехали обратно в редакцию.
– Не-е-а. Вон он идет со связкой.
Надежда на то, что нужный ключ на связке не обнаружится, рухнула на моих глазах. Кроме того, соседний подъезд и вовсе оказался не заперт.
Ради гостей из редакции включили лифт, объясняя, что тот задействован по временной схеме. Знали бы они, как я отношусь и к лифтам! А этот еще временно работающий! Ездили ли вы когда-нибудь во временных лифтах?! Впрочем, что я спрашиваю, у нас в городе каждый второй лифт на ладан дышит…
Чего мне стоило сдержаться и не сбежать! Два охранника, здоровые молодцы в серой форме, флегматично проводили нас в кабину и пожелали счастливого пути. Куда? В ад?!
– На крышу! – торжественно объявил Лешик и принялся разглядывать кнопки.
– На верхний этаж-ж-ж, – прошипела я зло. – Пока ты по крыше будешь прыгать, я на лестничной клетке постою.
– А как же ты писать будешь?!
– Выдумаю что-нибудь. Представлю. Выгляну из окна!
– На крышу! – решительно возразил Лешик.
– Лифт идет только до последнего этажа! Тебе не повезло.
– Это тебе не повезет, если ты со мной не поднимешься!
Он еще угрожает! А считался другом и надежным товарищем.
Лифт остановился, мы вышли и подняли головы. Для того чтобы попасть на крышу, нужно было подняться по пожарной лестнице в девять ступеней.
– Первая пошла! – скомандовал Лешик и подхватил меня за талию.
Я
– Хорошо, что ты сегодня не в юбке, – хмыкнул Лешик.
– Не в юбке?! – Я пулей взлетела наверх. – Действительно, хорошо!
Я шагнула в огромное бескрайнее пространство, охватившее меня разнузданной свободой. Сначала оно ослепило синим небом, прожгло солнцем, затем продуло ветром, потом обдало самолетным гулом. Ужас!
– Отцепись от двери, – попросил Лешик, – и подвинься.
– Не могу, я боюсь.
– Таша, тебе пора стать большой девочкой и справиться со своими страхами. Как хочешь, можешь и тут стоять. Только там, – он кивнул в сторону, – много чего интересного.
– Чего? – напряглась я, чувствуя, что Лешик что-то недоговаривает.
– Там один интересный кадр, – подмигнул он мне и протиснулся вперед. – Дело за тобой!
Вот что он хотел этим сказать?!
Женское любопытство взяло верх над инстинктом самосохранения, а ведь ученые утверждают, что это самый сильный инстинкт, – и я шагнула за фотографом. Крыша оказалась не бескрайней, край был в виде поручней и ограждения высотой до моей талии.
А еще…
Там был кто-то еще!
Он стоял за мольбертом, что-то рисовал и время от времени всматривался в даль.
Какая знакомая спина! Спина, а спина, где мы с тобой встречались? И в повороте головы было что-то неуловимо близкое… И сама макушка казалась родной!
– Максим?!
Он повернулся и посмотрел на меня с удивлением.
– Наташа?!
– Что ты здесь делаешь?!
– А ты?
– Не-е-а, ну, вы, ребят, даете! – возмутился Лешик, расчехляя камеру. – Им организовали такую романтичную встречу! А они начали с выяснения отношений. Забудьте прошлое, поговорите о будущем! Продолжайте, продолжайте, только не в том же духе, а я пока здесь поснимаю.
Он отошел от нас и занялся работой.
– Несносный тип, – пробормотала я, глядя на Максима.
Он похудел! Осунулся и посерел. Но все равно был самым лучшим.
– Вечно лезет, куда его не просят, – согласился со мной Максим. – Ты похудела.
– Осунулась и посерела?
– Все равно самая лучшая.
– Ты… так и правда думаешь?
– Разве я могу думать иначе? Ведь я люблю тебя, солнышко.
– Я тоже тебя люблю, но боюсь!
Порыв ветра подхватил меня и подтолкнул к Максиму.
– Не бойся, я с тобой. – Он обнял меня и прижал к себе. – Трусиха моя, сколько у тебя еще фобий? Признавайся.
– Самая страшная только одна.
– Какая? – Он поцеловал мои волосы.
– Остаться без тебя.
– Не бойся, я всегда буду с тобой.
– Всегда? Даже если самореализа…
Он не дал мне договорить, наклонился и поцеловал.
Вы когда-нибудь целовались на высоте семнадцатиэтажного дома?! Когда подкашиваются ноги, идет кругом голова и сердце готово выскочить из груди? И весь огромный мир сжимается до размеров крыши и крутится вокруг вас с бешеной скоростью колесом обозрения, показывающим волшебные картинки будущего. Внизу остается прошлое, непонимание, недоговоренности, недосказанности. Больше ничего говорить и не нужно, за все скажут сердца, бьющиеся в унисон. Глаза тоже могут говорить о большой и сильной любви.