Круиз-контроль. Как «руссо туристо» покоряли Африку
Шрифт:
Несостоявшийся помощник начальника отдела внимательно слушал сентенции босса. В какой-то момент у Влада мелькнула мысль грудью встать на защиту незаслуженно обиженной чекистской науки и съязвить, что гении сыска при царе-батюшке проморгали две революции. Учась в аспирантуре, он не раз проделывал это на занятиях и экзаменах кандидатского минимума. Однако на сей раз сдержался: бал правил хозяин кабинета. Приватная беседа протекала в лучших бюрократических традициях в форме монолога, известного в народе как «я – начальник, ты – дурак…» и наоборот. Словом, состоялся плодотворный обмен мнениями: вошел к руководителю со своим, а вышел с его…
Прервав мысль на полуслове,
– Хочешь со мной работать? Парикмахерская на Кузнецком, с левой стороны от памятника дипломату Воровскому. Жду через час.
Влад осознал безысходность положения, смиренно принял вызов и, исходя из стратегических соображений, решил сдаться. После вмешательства брадобрея он с интересом рассматривал себя в зеркале. Казалось, на лице не хватает чего-то важного, к чему успел привыкнуть. На следующий день пришлось перефотографироваться и поменять служебное удостоверение. Служба охраны отказывалась пропускать его в здание по причине радикального изменения внешности.
В назначенное время сияющий ликом и взбодренный «тройным» одеколоном Владимир лучезарно демонстрировал шефу свою лояльность. Не без удовольствия разглядывая преобразившееся лицо Самохина, грозный начальник расплылся в улыбке. По-отечески, пытаясь смягчить резкость прежних суждений, поинтересовался жизнью в альма-матер, вспомнил эпизоды своего ученичества. Уважительно, с теплотой отозвался о преподавателях Ландере, Карпушине, Атамановой, Тихонове, Ерошине, Авдееве и Плеханове. Эти известные в прошлом оперативники и следователи стояли у истоков создания и развития науки о государственной безопасности.
– Представляешь, – погрузившись в воспоминания и видя в молодом коллеге благодарного слушателя, продолжил Костырин, – на лекции о влиянии научно-технической революции на деятельность органов безопасности преподаватель Яков Фомин вспомнил эпизод своей нелегальной работы в двадцатые годы во Франции. Оказавшись в Марселе, молодой разведчик получил задание легализоваться и добыть документы прикрытия. Скитался по портовым кабакам, и однажды в таверне, угостив ромом греческого моряка, уважительно сопроводил его в гостиницу, где оставил уставшее тело на ответственное хранение. В результате стал обладателем настоящего греческого паспорта моряка и проработал с ним в Европе шесть лет.
– Вернувшись на Родину, – продолжил рассказ начальник отдела, – докладывая руководству разведки о результатах работы, продемонстрировал означенный документ. Его коллега, знающий греческий язык, полистал паспорт и под веселую реакцию присутствующих зачитал запись в разделе «особые отметки»: «нет правой ноги». Вот так преподаватель показал нам, как можно работать, не прибегая к помощи современных технических средств.
– Правда, сейчас другие времена и без техники не обойтись, – завершил лирическое отступление полковник. Прощаясь, крепко пожал руку своему новому помощнику и пожелал «счастья в труде и успехов в личной жизни».
В ходе испытательного срока, как ему казалось, Влад избрал верную тактику прилежного ученика: внимательно слушал старших, не произносил заумных фраз, не пытался «въехать на чужом горбу в рай». Оказывал коллегам помощь в оформлении оперативных документов, преуспел в написании аналитических отчетов. Ходил на дежурства, участвовал в спортивных соревнованиях и даже отличился на подшефной овощной базе им. Ф. Дзержинского, помогая столице в заготовке овощей. В итоге сумел выстроить добрые отношения с коллегами и заслужил право быть приглашенным на неформальные мероприятия.
В один из
Звонок был неожиданным и насторожил: прямой вызов, минуя непосредственного начальника, как правило, не сулил ничего хорошего. Владу за период стажировки не приходилось встречаться с руководителями столь высокого уровня. Его общение ограничивалось категорией начальников отделений. Влад начал привыкать к особенностям их стиля управления. Не так остро реагировал на проявление порой с их стороны вспыльчивости или неуместной иронии. И вдруг как гром среди ясного неба. Вызов не просто к одному из руководителей главка, а к легендарному контрразведчику, послужившему прототипом популярного телесериала Юлиана Семенова «ТАСС уполномочен заявить».
Пока Владимир шел по коридорам ведомства и поднимался на лифте, он вспоминал, что ему известно о Боярском. Участник Великой Отечественной войны. Начинал службу в разведке, работал в посольской резидентуре в Великобритании. После очередной антисоветской кампании объявлен персоной нон грата и выслан из страны. Получив назначение в главк, много сделал для активизации работы советской контрразведки. Лично курировал особо важные дела на изменников Родины и шпионов, участвовал в создании единой системы информационного обеспечения контрразведки, отмечен государственными наградами. Генерал пользовался непререкаемым авторитетом, слыл мастером нестандартных оперативных комбинаций. При этом был крут с подчиненными и строго спрашивал с нерадивых работников. Вместе с тем смело выдвигал на руководящие посты талантливых молодых сотрудников, не скупился на поощрение отличившихся.
Войдя в разместившуюся на 3-м этаже приемную скромных размеров с окном, выходившим на площадь, в центре которой возвышался памятник Ф.Э. Дзержинскому, Влад доложил помощнику о прибытии. Пока тот связывался с начальником, осмотрел помещение. Как и иные типовые кабинеты, оно располагалось в известном москвичам и гостям столицы доме под номером 2 на улице Дзержинского, бывшей Лубянке, где до революции находился доходный дом страхового общества «Россия».
Штаб-квартира, центральный аппарат КГБ СССР размещался в нескольких зданиях, образовавших в центре Москвы небольшой микрорайон, соединивший дома разных архитектурных стилей и годов постройки. С птичьего полета он выглядел как замкнутый в многоугольник комплекс строений, соединенный в середине корпусом, где размещался следственный изолятор ОГПУ-НКВД. Начиная с 30-х г. ХХ века комплекс неоднократно перестраивался. Окончательный вариант был стилизован и дополнен новыми постройками в 70-х годах под руководством академика архитектуры А.В. Щусева.
Минут через десять в селекторе раздался негромкий голос:
– Пригласите Самохина.
Войдя в кабинет, вниманием Влада завладел его владелец. В большом кресле с подголовником за письменным столом располагался мужчина лет за пятьдесят, крепкого телосложения, одетый в темно-серый костюм, белую рубашку и модный галстук в красно-синюю полоску. Скуластое лицо, высокий с залысинами лоб, глубоко посаженные глаза и волевой подбородок придавали его внешности некую монументальность. Государственный муж пребывал в состоянии озабоченности и деловитости.