Круиз самодовольного амура
Шрифт:
– Да, Михаил – мой настоящий родной и любимый папа! А не ты… Гад и предатель!
– Так, значит, это ты подговорила Михаила… Не сам он до убийства Романа додумался. То-то я и удивился – зачем ему в Романа, твоего мужа стрелять. А оно вон что… Ты Мишку против нас с сыном настропалила.
– И ружье ему тоже я дала. Вообще-то, ружье мама для тебя приготовила, да вот не довелось ей его использовать. Но ничего, я за нее отыгралась.
– Какая же ты гадина, Евлалия! – с чувством произнес Филипп. – Самая настоящая гадина! И ты, и твоя мать!
– Не больше,
– Ромка тут вообще ни при чем был! Зачем его убили?
– Он согласился участвовать в твоем плане! Этого недостаточно? Он хотел помочь тебе ограбить меня!
– Он всей правды не знал.
– Все равно! – прошипела Евлалия. – Он был твой сын, ты сделал на него ставку, а я сделала так, что ты эту ставку проиграл! Так разве жизнь какого-то там мальчишки не стоит удовольствия насолить тебе, папочка? Я хотела смешать все твои планы, и у меня это получилось.
– Глупая избалованная девчонка! О чем ты говоришь? Что у тебя получилось? Ты ведь хотела, чтобы твой отец убил меня?
– Да. Хотела.
– Убил, а убийство выдал бы за мой суицид на фоне потери жены и сына. Кстати, тоже твоя идея?
– Да. Это я придумала.
– А ничего у вас не вышло!
– Пусть у папы и не получилось, зато получится у меня.
Видимо, Евлалия в этот момент наставила на Филиппа имеющееся у нее оружие, потому что тот присвистнул:
– Будешь в меня стрелять?
– Буду.
– И ты не боишься, что тебя вычислят? Готова попасть в тюрьму, лишь бы только расправиться со мной?
– Как и ты, папочка, ты ведь тоже готов рисковать!
– Ну, мне уж либо пан, либо пропал. Оставлять за своей спиной такого врага, как ты, моя девочка, я не собираюсь.
– Так что… стреляемся?
– Погоди, – поспешно произнес Филипп. – Не так быстро.
– А чего ждать? Или струсил?
– Вне зависимости от того, кто уцелеет, второй рискует оказаться за решеткой. На сей раз у тебя ведь нет моей предсмертной записки?
– Она и не пригодилась бы. Выстрел с расстояния трудно спутать с выстрелом, сделанным в упор. Экспертов не проведешь.
– Согласен. И нам нужно придумать иное решение проблемы.
– Какое?
Филипп помолчал, а потом произнес:
– В любом случае, тут нам с тобой стрелять нельзя. Выстрелы неизбежно услышат, прибегут и задержат везунчика, оставшегося в живых.
Евлалия взвесила слова Филиппа в уме, а потом уже другим, деловитым, тоном спросила у него:
– Что ты предлагаешь?
– Отойдем от дома подальше. Там вдалеке от дома можно будет закончить наш спор. И кто бы ни уцелел из нас двоих, у него будет шанс убраться с места преступления прежде, чем туда нагрянут остальные.
– Хорошо. Но если ты думаешь, что мне не хватит духа, чтобы в тебя выстрелить, а потом добить, то ты очень ошибаешься.
Филипп не ответил. Кажется, в отношении Евлалии он испытывал схожие
Отец с дочерью скрылись из виду, а Инга все еще стояла, не в силах пошевелиться, потрясенная до нельзя.
Получается, что Залесный арестовал невиновных. Наташа не убивала Настю. Настю убил ее муж – Филипп. А Евлалия подговорила Михаила, чтобы тот застрелил Романа. И ружье для него приготовила. Это не дядя Вова и не пьяная Наташа утащили карабин Вани, находящийся у Насти в спальне, оружие забрала Евлалия. И забрала она его с далеко идущей целью – снабдить своего уголовника-батю настоящим оружием в их общей борьбе за деньги Филиппа.
Раньше мать и дочь ограничивались тем, что с помощью Михаила держали Филиппа в повиновении и находились у удачливого и предприимчивого мужчины на иждивении. Но как только Филипп попытался изменить правила игры, женщины решили его наказать. Настя ведь тоже вытребовала у дяди Вовы ружье не просто так. У нее явно были какие-то планы на этот счет. Она тоже собиралась прикончить Филиппа. Вот только Филипп опередил свою жену, придушил ее, и вся недолга. Так что воспользоваться ружьем Насте не пришлось. Но зато им воспользовалась ее дочь. И теперь, судя по всему, Евлалия хочет повторить деяние своего родного отца. Тот стрелял в Романа, она собирается пристрелить Филиппа.
Впрочем, и у Филиппа возникло желание избавиться от падчерицы, как он уже избавился от ее матери.
– Откуда взялось столько оружия? – спохватилась Инга. – Два ствола у них и еще то ружье, которое было у Михаила во время драки в лесу.
Но, видимо, противостояние между этими двумя противоборствующими сторонами, с одной стороны – Михаил, Евлалия и Настя, а с другой – Филипп и Роман, зашло уже столь далеко, что они перестали стесняться в выборе средств и были готовы стрелять, резать и душить без всякой жалости.
– Неужели эти двое и впрямь станут стреляться?
Инге даже стало нехорошо. А ведь и впрямь станут!
Ни в коем случае нельзя этого допустить! Надо им во что бы то ни стало помешать. Довольно смертей и трупов! И подхватившись, Инга бросилась бежать по той дорожке, по которой чуть раньше ушли Филипп с Евлалией.
Глава 19
В предрассветном тумане стволы деревьев казались расплывчатыми и нечеткими. Пробираясь между ними и не будучи уверенной, что двигается в правильном направлении, Инга очень жалела, что не заявила о своем присутствии сразу же, как только услышала голос Евлалии. Возможно, тогда дело и не зашло бы так далеко. Не стали бы Евлалия и Филипп выяснять отношения при посторонних, отложили бы дуэль до более подходящего часа. Или вовсе бы впоследствии забыли про нее.