Крупнейшие танковые сражения Второй мировой войны. Аналитический обзор
Шрифт:
36-й стрелковый корпус, наступавший вместе с другими механизированными соединениями северной группировки, состоял из 140, 146-й и 228-й стрелковых дивизий.
26 июня 1941 года «северная группировка», включенная в состав 5-й общевойсковой армии, вновь перешла в наступление. Кроме командования 5-й армии действиями 9-го и 19-го механизированных корпусов и 36-го стрелкового корпуса руководила оперативная группа во главе с первым заместителем командующего фронтом генералом Ф. С. Ивановым.
Танковые дивизии из 19-го механизированного корпуса действовали сводными отрядами (полками) из-за того, что основная масса танков осталась на дорогах из-за различных технических неисправностей. Так, в 43-й дивизии РККА в боях участвовали только 76 машин. Преодолевая сопротивление противника, 19-й мехкорпус, которым командовал генерал
Несмотря на мужество и храбрость советских танкистов, добиться перелома в боевых действиях советской стороне не удалось. Одна из главных причин неудачных действий советских мехкорпусов в этом сражении была связана с отсутствием организованного взаимодействия между соединениями. Командир 9-го мехкорпуса вспоминал: «…с информацией войск о положении на фронте дело обстояло из рук вон плохо. Информацию проходилось добывать самим. Если о событиях на нашем направлении удавалось более-менее узнавать и догадываться, то о происшедшем на участках других армий Юго-Западного фронта мы ничего не знали. По-видимому, и штаб 5-й армии тоже ничего не знал, ибо он нас не информировал. Связь корпуса со штабом 5-й армии чаще всего отсутствовала, а с соседями периодически прекращалась» [27] .
27
Дроговоз И.Железный кулак РККА (танковые и механизированные корпуса Красной Армии 1932–41 г.). М.: «Техника — молодежи», 1999, с. 47.
Командир разведывательного батальона 43-й танковой дивизии 19-го мехкорпуса B. C. Архипов более подробно описывал эти события: «…связь была самым слабым нашим звеном. И не только связь между двумя группами мехкорпусов, наносивших удар с юга (8 и 15 мк), но и связь высших штабов с этими группировками — штаба ЮЗФ… и штаба 5-й армии. Слабая, с длительными перерывами радиосвязь была причиной опоздания информации, направляемой с линии фронта в высшие штабы. Поэтому и решения, которые принимались в штабах и в свою очередь передавались на фронт, часто не соответствовали изменившейся боевой обстановке. К примеру, вечером 26 июня, когда, смяв правый фланг 11-й немецкой танковой дивизии и разгромив один из ее танковых полков, наша дивизия вышла к Дубно, никто из нас не знал, что с юга, нанеся огромные потери другим соединениям 48-го германского моторизованного корпуса, успешно продвигается к нам навстречу 8-й мехкорпус КА генерала Д. И. Рябышева… подобная ситуация повторилась и на следующий день, когда все три корпуса — 36-й стрелковый, 8-й и 19-й механизированные — опять наступали на дубненском направлении. Опять мы и наши соседи, стрелки 36-го корпуса, вышли на подступы к Дубно, но не знали, что в город уже ворвалась 34-я танковая дивизия полковника И. В. Васильева из 8-го мехкорпуса. Таким образом, 26 и 27 июня советские танковые клинья дважды и очень глубоко — до 30 км — врезались в оба фланга немецкого 48-го моторизованного корпуса. Однако отсутствие связи между этими клиньями и взаимная неосведомленность не позволили довести дело до логического конца — до окружения 48-го механизированного корпуса между Бродами и Дубно» [28] .
28
Там же, с. 47.
27 июня Кирпонос получил от своего заместителя генерала Иванова донесение: «Моральное состояние пехоты 27-го и 36-го корпусов очень низкое. Патронов и снарядов крайне ограничено. Много случаев оставления артиллерии и боевых машин на дорогах и на поле боя. Мною созданы заградительные отряды, но их стремятся обойти полями. Проверяя организованную мной из задержанных разрозненных частей оборону в Ровно, последнюю не обнаружил. Разошлась. Задержать возможное продвижение на Ровно и Острог нечем». А вечером генерал Фекленко сообщал: «Нет ясности в вопросах
29
ЦАМО РФ, ф. 229, оп. 164, д. 6, лл. 11–12.
Несмотря на все эти трудности, сражение разгоралось с новой силой. Войска в упорных боях в районе Дубно, под Луцком и Ровно до 30 июня сковывали 6-ю армию и 1-ю танковую группу противника. Немецкие войска вынуждены были маневрировать в поисках слабых мест. 11-я танковая дивизия, прикрывшись частью сил от удара 19-го мехкорпуса, повернула на юго-восток и овладела Острогом. Но ее все-таки остановила группа войск, созданная по инициативе командующего 16-й армией генерала М. Ф. Лукина. В основном это были части армии, не успевшие погрузиться в эшелоны для отправки под Смоленск, а также 213-я дивизия полковника В. М. Осьминского из 19-го мехкорпуса, пехота которой, не имея транспорта, отстала от танков.
30 июня 1941 года, согласно полученногму приказу от командования Юго-Западного фронта, корпуса со всей группировкой советских войск стали отходить из Западной Украины на рубежи укрепленных районов старой государственной границы 1939 года.
Контрудар южной группировки
Сформированный в июле 1940 года 8-й механизированный корпус (командир корпуса генерал-лейтенант Д. И. Рябышев, комиссар — бригадный комиссар Н. К. Попель) был включен в состав 26-й армии и располагался в городах Дрогобыч, Тернополь, Стрый, Львов. В состав корпуса входили 12, 34-я танковые и 7-я моторизованная дивизии, а также 6-й мотоциклетный полк и корпусной артполк.
В состав 12-й танковой дивизии входило 2 батальона тяжелых (около 60 танков KB), 4 батальона средних танков (100 танков Т-34), 2 батальона легких танков (БТ-7; БТ-7М), а также боевые машины других типов (в 24-м танковом полку один батальон был укомплектован огнеметными танками ХТ-26). Действия танков поддерживали дивизионные мотострелковый и гаубичные полки.
В состав 34-й танковой дивизии к началу войны входило 47 тяжелых танков Т-35, 10 KB, 2 батальона легких танков (Т-26, БТ), мотострелковый и гаубичный полки.
7-я моторизованная дивизия имела в своем составе не более 100 танков БТ.
По другим данным, также упоминавшимся в отчетах ЦАМО, в составе корпуса всего имелось 71 KB, 49 Т-35, 100 Т-34, 277 БТ, 344 Т-26 и 17 Т-27. Несмотря на расхождения в отчетах о численности материальной части корпуса, следует отметить, что подавляющее большинство советских танков по своим техническим характеристикам (ТТХ) значительно превосходило соответствующие им германские образцы бронетанкового вооружения. К слабым сторонам 8 мк следует отнести недостаточную оснащенность автотранспортом (63 % к штату), его качественное состояние, а также отсутствие опыта и навыков эксплуатации танков новых типов у личного состава корпуса. Тактическая грамотность различных уровней командного и начальствующего состава Красной Армии была гораздо ниже, чем у офицеров танковых войск вермахта. Все это снижало степень боеготовности и не могло не отразиться отрицательно на ходе предстоящих действий.
На рассвете 22 июня 1941 года корпус был поднят по тревоге и к исходу дня сосредоточился в районе Самбора. В 20.40 командующий Юго-Западным фронтом поставил 8-му механизированному корпусу задачу: выйти в район Куровице, Винники и совместно с 6-й армией отразить удар противника в направлении города Броды. Но обстановка очень быстро менялась. Около полудня 23 июня, когда корпус уже совершал марш к северо-востоку, был получен новый приказ — повернуть части на запад и сосредоточить их в районе Яворова. Это было вызвано тем, что силами действовавшей здесь 6-й армии, которая задержала наступление противника западнее Львова, предполагалось нанести контрудар с направления Яворова. В соответствии с этим к 24.00 23 июня корпус сосредоточился в указанном районе без танковых полков 12-й танковой дивизии, которые из-за недостатка горючего остались в н/п Куровице.