Крупным планом
Шрифт:
— Хуже некуда, — ответил я. — Думаю, уже ничего не поправишь.
— Ох, господи, Бен… — сказала Рут, хватая меня за руку и крепко ее сжимая.
— Да пошло оно это кино, — сказал Билл. — Давайте…
— Нет, что вы…
— Бен, — вмешалась Рут, — тебе сейчас нельзя оставаться одному…
— Я в порядке. Честно.
— По виду не скажешь, — заметил Билл.
— Сейчас мне нужно только выспаться, — настаивал я. — Я не спал…
— По тебе заметно, — сказал Билл. — В таком состоянии тебе до дома не добраться.
— Мне не так уж плохо.
— Это
— Но не сегодня, пожалуйста. Все, что мне нужно, это постель.
— Тогда завтра, — сказала Рут.
— Ладно.
— Сразу после работы, обещаешь? — спросила она.
— Я приеду.
— И сегодня… Если ты не сможешь заснуть… — не отставал Билл.
— Я не собираюсь сегодня спать. Я собираюсь умереть.
Они обеспокоенно переглянулись. Билл сделал еще одну попытку:
— Мне в самом деле хотелось бы, чтобы ты позволил нам…
Мне было нужно срочно кончать этот разговор.
— Пожалуйста, — мягко сказал я, стряхивая руку Рут. — Я справлюсь. И после восьми часов сна я, возможно, буду справляться еще лучше.
Я быстро обнял Рут и потряс руку Билла.
— Завтра, — пообещал я. — И спасибо.
Я ушел прочь, ни разу не оглянувшись. Я не хотел видеть тревогу на их лицах и очень надеялся, что они не станут звонить мне среди ночи. Или, упаси господи, не заедут, чтобы посмотреть, не вскрыл ли я себе вены.
Потому что меня там не будет.
Я вернулся в Нью-Кройдон в девять часов. На автоответчике было одно-единственное послание — от Эстелл, которая благодарила меня за цветы и записку с извинениями.
«Разумеется, когда мистер Майл рассказал мне, что происходит, — говорила она, — я мгновенно вас простила. Мне так жаль, что у вас все эти проблемы, мистер Брэдфорд. Я по собственному опыту знаю, как вам сейчас тяжело. Не волнуйтесь насчет своего отсутствия в эти несколько дней, справимся. И если вы не обидитесь на маленький совет от человека, имеющего опыт… как только вы перестанете себя во всем винить, вам станет легче».
Если бы, Эстелл. Если бы.
Глава пятая
Я почти целый день ничего не ел. Наверное, из-за отсутствия аппетита. Но, прослушав послание Эстелл, я заставил себя съесть яичницу с тостом. И выпить четыре чашки кофе. Мне предстояла длинная и тяжелая ночь, а я сомневался, что мое тело выдержит еще одну порцию «декседрина».
Я вернулся в свою темную комнату, переоделся в спортивный костюм и кроссовки Гари, натянул новые хирургические перчатки и сверился с часами.
Мне нужно было сделать так много в доме Гари, что я решил рискнуть и двинулся туда сразу после десяти часов. Ночь выдалась не по сезону холодной — в воздухе уже чувствовалось приближение зимы, — так что я подумал, что никто не захочет готовиться к марафону в такое время и такой холод. Я не ошибся и проник в дом Гари незамеченным, предварительно прихватив гору почты из ящика на его лужайке.
Начать надо с главного. Я включил карманный фонарь, спустился в подвал
Я направился наверх, в кабинетам просмотрел почту. В основном мусор — предложения подписки на журналы, «приглашение» присоединиться к Америке онлайн, брошюра «Вы можете стать владельцем части флоридского рая» от какой-то сомнительной компании. И письмо от журнала «Дестинейшнс».
Дорогой Гари!
Мне очень неприятно сообщать тебе плохие новости, но мы решили воспользоваться услугами фотографа из Сан-Диего для статьи о пограничном районе Калифорнии. Мы неохотно сделали этот выбор — нам очень понравилась твоя работа. Однако мы подумали, что свободный фотограф в Сан-Диего сможет выполнить это задание в ближайшие дни (поскольку находится практически на границе), поэтому разумнее поручить дело ему.
Извини, если разочаровал. Не пропадай. Я уверен, что обязательно возникнет тема, над которой мы сможем поработать совместно.
С уважением,
Джулес Россен.
Как же дерьмово они все себя ведут. Сказали Гари, что он больше других подходит для этой работы, морочили бедняге голову, хотя с самого начала знали, что тот тип из Сан-Диего уже на старте.
Внезапно я оказался на стороне Гари. На его позиции. Мне захотелось послать ответное письмо иуде Джулесу, поставить его в известность, что он мерзкий поганец, который недостоин такого талантливого фотографа, как я.
Такого талантливого?Это куда же меня заносит?
Письмо с отказом очень удачно вписывалось в мои планы. Никто из журнала не станет разыскивать Гари, звонить по телефону, интересоваться, когда он пришлет фотографии.
Никто не станет его искать. Кроме Бет.
Я загрузил его ноутбук, влез в папку, помеченную буквой «Б», и написал:
Б!
Сегодня утром — радостное событие. Я получил это задание в южной Калифорнии. Они хотят, чтобы я немедленно ехал на границу, так что я сегодня пускаюсь в путь. Хотел бы сказать тебе все это лично, но подумал, что не стоит рисковать звонить в Дарьен. Меня не будет две, может, три недели.
Не беспокойся из-за отсутствия открыток. Узнаешь, что я вернулся, когда увидишь мою машину на дорожке.
Буду очень по тебе скучать.
Я перечитал письмо несколько раз, тщательно сравнивая его с другими записками в этой папке. Стилистически все было в порядке. Но эта строчка насчет Дарьена… Нет, она не дала бы ему номера телефона сестры. И эта фраза насчет машины на дорожке — некоторый перебор. Поэтому я стер послание и написал новое:
Б!
Сегодня утром — радостное событие. Я получил это задание в южной Калифорнии. Они хотят, чтобы я немедленно ехал на границу, так что я сегодня пускаюсь в путь. Хотел сказать тебе, но… Меня не будет две, может, три недели.
Буду очень по тебе скучать.