Крушение пьедестала. Штрихи к портрету М.С. Горбачева
Шрифт:
— Да я просто не выдержу этой бумажной карусели и «загнусь», — сказал я.
— Что же, ты думаешь, я на смерть тебя посылаю? — ответил Горбачев. — Это очень нужное мне дело, и я тебя прошу помочь.
Разговор продолжения не имел, возможно, его смутил мой отказ или вопрос не был окончательно решен и это была «пристрелка» для уточнения позиций. Во всех случаях я противился как мог, ибо каждая моя клетка бунтовала против непонятного для меня занятия, опасности быть накрепко привязанным к креслу. По своему характеру и опыту работы я предпочитал трудиться сам и руководить собой, а не кем-то. И вот теперь этот вызов в зал, где сидели руководители партии, и слова генсека о моем назначении. Послышались голоса членов Политбюро ЦК, подтверждающие правильность решения. И Горбачев тотчас подписал
И на меня обрушилось сложное и мало мне знакомое дело. Я болезненно перестраивался. Если в прошлом уходил с работы около девяти часов вечера, то теперь едва успевал управляться к 12 часам ночи.
Что же представлял из себя общий отдел ЦК и чем он занимался?
Структуры его зародились еще в начале 20-х годов при Сталине. Он вырос из особого сектора ЦК и обслуживал Политбюро, Секретариат, Пленумы Центрального Комитета, все отделы его аппарата, которым направлялись документы, поступали письма граждан, а также контролировал движение и исполнение всех исходящих материалов, подготовленных для рассмотрения в высших политических органах партии, ее местных комитетах и организациях. Объем этих документов был огромен. Последнее время в ЦК поступало за год более миллиона писем от населения, десятки тысяч различных документов и материалов, в которых ставились актуальные вопросы работы партийных, советских и хозяйственных органов, а также разнообразная информация о состоянии дел на местах. Приблизительно такой же поток почты направлялся в республики, края, области, вплоть до отдельных районов.
Весь этот поток документов в ЦК поступал и направлялся, как говорится, через одни ворота — общий отдел. Почта сразу распределялась по соответствующим отделам ЦК, а также направлялась секретарям и членам Политбюро ЦК КПСС. Она бралась на учет и держалась на контроле до тех пор, пока не принималось соответствующее решение и заявители не получали ответа.
Генеральному секретарю с его согласия поступали материалы и информация принципиальной важности, а также касающиеся направлений, которые он курировал. Это были документы КГБ, МИД, Министерств обороны и внутренних дел, организаций, связанных с военно-промышленным комплексом страны, а по партийной линии — всех записок за подписями первых секретарей ЦК компартий республик, крайкомов и обкомов КПСС.
Особым каналом информирования генсека, других руководителей партии были шифротелеграммы, которые поступали из-за рубежа через МИД, КГБ, Генеральный штаб и реже через экономические представительства за границей. Имелась также, как я уже говорил, прямая шифротелеграфная связь с каждым центральным комитетом союзной и автономной республики, обкомом, крайкомом, вплоть до отдельных районов. Шифротелеграммы, минуя всех, срочно передавались через личных секретарей М. С. Горбачеву, а также другим руководителям, кому они предназначались. Разметка о рассылке адресатам по согласованию с генсеком делалась руководителями того ведомства, которое направляло их в ЦК КПСС. При необходимости М. С Горбачев расширял круг лиц, которых следовало познакомить с той или иной информацией, или давал поручения в связи с постановкой вопросов. Фактически такая же практика была установлена и в деятельности президента.
Среди других документов на стол генсека-президента ложились материалы ЦК партий союзных республик, а также обкомов и крайкомов, правительства, министерств, особенно Министерств обороны, внутренних дел, КГБ, а также общественных организаций — ЦК ВЛКСМ, ВЦСПС, Академии наук СССР и некоторых других. Все эти документы регистрировались при поступлении и, поскольку требовали решения, как правило, ставились на контроль.
Надо сказать, что каналы поступления информации для генерального секретаря-президента СССР были многообразны и часто дублировались. Прежде всего информация шла лично от секретарей ЦК и членов Политбюро ЦК, членов Совета Безопасности, Президиума кабинета министров и некоторых руководителей ведомств. Достаточно разносторонней была информация, которую направлял М. С. Горбачеву В. А. Крючков. С особо доверительными документами он приезжал сам к генсеку и докладывал их ему лично. По многим вопросам
Другой важный канал поступления информации был связан с деятельностью помощников. У них были широкие связи с членами ЦК, министрами, писателями, художниками, военными, дипломатическими работниками. Это позволяло генсеку знать личное мнение руководителей не только ведомств, но и общественных организаций, ведущих деятелей культуры, науки, образования. Поскольку помощников и советников было много, то их сообщения также составляли значительную часть информации М. С. Горбачева.
И, наконец, третьим важным каналом поступления документов был общий отдел, куда направлялись материалы партийных комитетов республик, краев, областей с постановкой вопросов, требующих официального рассмотрения. Они докладывались лично заведующим общим отделом, его первым заместителем или через секретарей М. С. Горбачева, а также направлялись в закрытых пакетах ему на дачу, а во время отпуска — в место отдыха. В отсутствие генсека-президента такая почта докладывалась лицам, его замещающим.
В последнее время Михаил Сергеевич все раздражительнее воспринимал направляемые на доклад документы. Видимо, его нервировали тревожные сообщения с мест, кроме того, он быстро уставал и не мог с прежней энергией читать все бумаги, давать им оценку, подчас долго держал их, а иногда возвращал пакеты нераспечатанными. В дни его работы над материалами к съездам, пленумам, выступлениями в Верховном Совете было практически невозможно доложить почту, и она ждала своей очереди, старела, и принимать решения было подчас уже поздно. Правда, некоторую часть деликатной информации, особенно касающейся его реальных и потенциальных соперников, он смотрел без промедления и в любое время.
Большинство почты составляли письма граждан. Я уже сказал, что в год их поступало более миллиона, а в 1987 году даже 1 миллион 200 тысяч. Значительная их часть шла из-за рубежа, достигая 300, а порой и 400 тысяч. Большая часть адресовалась непосредственно генсеку. Правда, последние годы эта река быстро мелела, а после начала дебатов на сессиях Верховных Советов и Съездах народных депутатов СССР и РСФСР и по мере снижения популярности М. С. Горбачева она превратилась в обмелевший ручеек.
Как-то Михаил Сергеевич позвонил мне и попросил собрать и показать ему все письма, которые получил ЦК за один день. Когда их сложили в коробки и занесли в один из больших пустовавших кабинетов на пятом этаже, то они заняли все столы, стулья и даже лежали на полу. Только на его имя было прислано три тысячи писем. Генсек полистал и почитал некоторые письма, а позже на заседаниях Политбюро ЦК, различных встречах с общественностью говорил о своем ознакомлении с почтой, ее характере. Почти каждое письмо в ЦК, содержащее просьбы, жалобы, предложения и пожелания, представляло собой человеческий документ огромной эмоциональной силы. Многие из них было больно и страшно читать. Люди писали о своей бытовой неустроенности, беззаконии, тяжелой жизни. Больше всего меня волновала та часть писем, где говорилось о болезнях детей и стариков. Крик о помощи погибающих из-за равнодушия, нехватки лекарств до сих пор бередит душу. И все, что можно было сделать и помочь страдающим, в отделе предпринималось. Но не все было в силах его сотрудников.
По мере того как критическое отношение к генсеку в письмах стало преобладать, М. С. Горбачев потерял к ним интерес. Но я ежедневно подбирал десятка два писем и просил положить ему на стол. Радости это не доставляло ни мне, ни тем более генсеку.
Значительная часть писем граждан, как я уже говорил, направлялась в отделы ЦК, делались, кроме того, по наиболее острым вопросам аннотации, обзоры, докладные, тематические записки. Все это в обязательном порядке докладывалось М. С. Горбачеву, иногда он просил разослать документы членам Политбюро и Секретариата ЦК. Обзоры почты рассылались также участникам пленумов ЦК. Это была подчас малозаметная, но очень нужная работа, и ее исполняли насколько возможно добросовестно.