Крутая девчонка (Осень Ричарда Блейда - 3)
Шрифт:
– Босс? Разве ты не самый главный?
– Самый главный - Господь Бог... Конечно, и я не из последних в нашем бизнесе, но надо мной есть человек, а над ним, наверное, кто-то еще...
– И все кормятся с девочек?
– Ну, почему же... Парней мы тоже берем... чтобы продать на урановые рудники русским, - он подмигнул Блейду.
– Там и без вас народа хватает.
– Блейд поднял чемоданчик и направился к выходу из бара.
– Только учти, - сообщил он по дороге, мисс Силверберг - товар опасный. И я никаких гарантий не даю.
– Тебе же сказано - доставь ее в "Ямайку", и все! Ну, посиди
– А если ты не сумеешь ее удержать?
Джек самодовольно усмехнулся.
– Сумею! А не сумею - наш контракт аннулируется.
– Деньги?
– Деньги тогда оставишь себе.
* * *
Поднявшись в номер, Блейд бросил кейс на диван и, раскупорив прохладительное, направился в лоджию, где нежилась Эдна.
– Малышка, я тебя продал, - сообщил он, протягивая девушке бутылку.
Эдна благодарно улыбнулась и сделала пару глотков.
– Надеюсь, ты не продешевил, милый?
– Восемьдесят тысяч в американской валюте.
Потянувшись, бой-леди мечтательно подняла глаза к голубому безоблачному небу.
– Восемьдесят тысяч... Да мне столько за два года не заработать! Я всегда считала, что этот старый скупердяй Дж. платит мне гроши...
– Но, дорогая, не он же назначает оклады государственным служащим, вступился за начальника Блейд.
– Капитану положено столько, - он отмерил пальцами пару дюймов, - а полковнику - столько...
– его ладони разошлись на целый фут.
– И все же...
Как и большинство женщин, Эдна Силверберг полагала, что ее недооценивают - правда, у нее были основания так считать. Не всякая женщина способна подстрелить муху с двадцати ярдов!
Огладив свои маленькие крепкие грудки, девушка протянула руку к халатику.
– Куда мы должны явиться, милый?
– В бар "Ямайка", к семи. Представляешь, в нем хозяйничает наш Джек... Он сказал, что на тебя хочет взглянуть большой босс.
– Прекрасно! Я обожаю больших и богатых боссов! Значит, он на меня взглянет...
– задумчиво протянула Эдна.
– А что потом?
– Потом я уйду, а ты останешься.
Эдна набросила халатик и стянула его пояском.
– Только ты не торопись уезжать, милый, посиди в машине и подожди меня. Не волнуйся, я не задержусь.
Блейд внимательно посмотрел на нее: личико Эдны было ангельски спокойным.
– Детка, только постарайся обойтись без стрельбы. Если ты оставишь за собой дюжину трупов...
– Ах, милый, какая стрельба, какие трупы! Фи, фи и еще раз фи! Я одену свое голубое шелковое платьице... ведь на меня хочет взглянуть сам босс! А платье такое легкое... под ним не спрячешь ни автомат, ни парабеллум... она на минуту призадумалась.
– Пожалуй, я прихвачу с собой ножик... да, ножик... и еще что-нибудь длинное и увесистое... бейсбольную биту например! Могли же мы с тобой играть сегодня в бейсбол?
Блейд покачал головой, по его мнению, трехфутовая толстенная палка плохо гармонировала с голубым шелковым платьицем.
– Где же ты возьмешь биту, девочка?
– спросил он.
– Как где? В своем чемодане, разумеется!
Значит, в чемодане... В Лондоне Блейд едва дотащил ее кофр до машины судя по весу, в нем находилась не только бита, но и пара крупнокалиберных авиационных пулеметов с солидным боезапасом.
* * *
В "Ямайке" было тихо, сумрачно и весьма прилично. Стены, обшитые дубом и навощенные, сверкали, стойка бара сияла бронзовой оковкой; за ней, на зеркальных полках, выстроились батареи бутылок с разноцветными наклейками. Напротив находилось огромное окно, задернутое золотистыми шторами, создававшими приятный полумрак. Бармен, могучий негр в белоснежной куртке, явно скучал: посетителей было немного, да и те - свои. За столиком в углу расположились четыре джентльмена благородной наружности, пятым в этой компании был Джек. Блейд не сумел бы сказать, кто из этой четверки является главным боссом - все они выглядели людьми преуспевающими, и каждый время от времени бросал на Эдну заинтересованные взгляды. У стойки попивали джин с тоником семь крепких парней - вероятно, охрана, которой предстояло скрутить его возлюбленную. На Эдну они не произвели особого впечатления; она лишь заблаговременно расстегнула молнию на пляжной сумке, в которой ждала своего часа бейсбольная бита.
– Тебе пора, милый, - небрежно помахав ручкой в сторону двери, девушка соблазнительно улыбнулась компании в углу.
– Подожди меня... минут десять или двадцать...
– Только обещай, моя радость, никакой стрельбы, - еще раз напомнил Блейд. Ему очень не хотелось оставлять свою леди один на один с этой чертовой дюжиной тертых мафиози. В конце концов, ее возможности не беспредельны, угрюмо подумал он.
– Ах, я же сказала...
– достав пудреницу, Эдна придирчиво уставилась в крошечное зеркальце, оттопырив мизинец поправила помаду на нижней губке, и резко щелкнула крышкой. Щелчок прозвучал словно пистолетный выстрел.
– Я вас не задерживаю, полковник, - бой-леди снова величественно повела рукой.
Блейд покорно встал, вышел из заведения и направился к своему спортивному "ягуару", арендованному в местном прокатном бюро. Усевшись на место водителя, он закурил и начал рассматривать роскошную витрину "Ямайки", которая снаружи производила еще большее впечатление, чем изнутри. Зеркальное стекло девять на двенадцать футов, золотые витиеватые буквы названия, под ними - тщательно прорисованная карта Ямайки, вся в голубых виньетках океанских волн, окруженная старинными испанскими галионами. Невидимый ветер надувал паруса маленьких кораблей, над бортами клубились облачка пушечных залпов, реяли длинные вымпелы с гербами Кастилии и Арагона, сверкали шлемы королевских мушкетеров... Картина была просто умилительная.
Дзинь - бам! Зеркальное стекло раскололось, на тротуар вылетел человек и рухнул на теплый асфальт. Он не двигался - даже не дергал конечностями.
"Первый", - отсчитал про себя Блейд, и довольно усмехнулся, никакой пальбы из недр "Ямайки" не донеслось. Вероятно, Эдна справлялась холодным оружием.
Дзинь - бам! Дзинь - бам! Еще двое павших в сражении окончательно добили витрину "Ямайки". Эти тоже не шевелились, но, кажется, пока дышали. Один из них прихватил в полете роскошную штору и сейчас напоминал римского папу на смертном одре - весь в золоте и пурпуре. Источником последнего, насколько мог разглядеть Блейд, была здоровая ссадина на лбу.