Крутая парочка
Шрифт:
— Весьма кстати.
— Кэл бы подтвердил, что эта парочка во время нападения на Ибсена была на Луне. Должно быть, у них есть фотография, где он трахает козу, — с отвращением сказала Лиска. — Дело Ибсена поручено Касл-тону. Он и начальник смены согласны на мое участие, если Леонард не станет возражать.
— Леонард надерет тебе задницу за то, что ты копаешься в делах БВД.
Лиска пожала плечами:
— Что я могла сделать, если парень сам захотел поговорить со мной? Насколько
— А кто болен СПИДом?
— Эрик Кертис был ВИЧ-инфицирован. Это кое-что меняет, верно? Какой гомофоб станет забивать до смерти гея, рискуя вступить в контакт с зараженной кровью?
Ковач нахмурился, вспоминая свой разговор с человеком, осужденным за убийство Кертиса.
— Все утверждают, что это сделал Верма.
— Если так, то кто же меня предупреждал? Ведь Верма в тюрьме.
Несколько секунд они молча смотрели друг на друга. Потом Ковач повернулся на вращающемся стуле:
— Я ставлю на Огдена.
— Я тоже.
— Только будь осторожна.
— Как прошло вскрытие Майка?
— Никаких особых откровений. Под ногтями ничего, кроме грязи. На тыльной стороне кистей рук есть синяки, но это не обязательно следы борьбы. К то же мы знаем, что он недавно упал. Да и Стоун не может поклясться, что это ушибы — посинение кожи на руках могло быть вызвано положением тела.
— А как насчет следов пороха?
— Имеются на обеих руках. Конечно, не исключено, что кто-то заставил его засунуть револьвер себе в рот, но как это доказать?
— Значит, Стоун даст заключение о самоубийстве?
— Она мне обещала не давать никакого заключения, пока не поступят все результаты анализов. К тому же бумаги часто кладут не туда, куда надо, — если ты понимаешь, что я имею в виду.
Лиска усмехнулась.
— Думаю, доктор Стоун не возражала бы, чтобы ты положил не туда, куда надо, ее саму, — если ты понимаешь, что имею в виду я.
Ковач почувствовал, что краснеет. Перед его мысленным взором предстала не Мэгги Стоун, а Аманда Сейвард. Он заставил себя нахмуриться.
— Я не собираюсь ложиться в постель с женщиной, которая зарабатывает себе на жизнь потрошением трупов. А если серьезно, Мэгги обеспечит нам немного времени, но едва ли за этот период произойдет чудо. Я также попросил ее взглянуть на результаты вскрытия Энди Фэллона на случай, если Апшо что-то напортачил.
— Вы нуждаетесь в чуде? — осведомился Элвуд, входя в каморку. Плотный мохеровый свитер поверх рубашки с галстуком делал его похожим на шерстистого мамонта.
— Я бы продал за него душу дьяволу, — отозвался Ковач.
— Тут есть противоречие,
— Ты что-то узнал? Так выкладывай же, черт побери!
— Соседка видела грузовик Нила Фэллона, стоявший у дома Майка в ночь со среды на четверг — точнее, в девять минут второго. Я проверял показания, которые вчера взяли патрульные у соседей. Они приходили и в тот дом, но хозяйки не было — дверь открыла уборщица. Я решил позвонить — и вот результат.
Ковач вскочил со стула.
— Слава богу, Элвуд!
— Я тоже решил, что это уже кое-что.
— Соседка видела грузовик, но не слышала выстрел? — с сомнением спросила Лиска.
— Она глухая, как пень, и днем обычно пользуется слуховым аппаратом, — объяснил Элвуд. — Ей восемьдесят три, но с головой все в порядке.
— А со зрением?
— Тоже — особенно когда она смотрит в бинокль, лежащий на кофейном столике.
— Как насчет освещения?
— У ее дома стоят прожекторы. Она не узнала грузовик, но запомнила номер.
— Пожалуй, ей стоит занять мое место, когда Леонард меня уволит.
— Она видела, когда отъехал грузовик?
— Да, в час тридцать две.
— Раньше, чем предполагаемое время смерти, но, сойдет.
Ковач спрятал в ящик снимки Майка Фэллона и поправил галстук, глядя в темный экран компьютера.
— Доставь для допроса Нила Фэллона, — велел он Элвуду. — А я сообщу новости Леонарду.
— Что, черт возьми, все это значит? — осведомился Нил Фэллон.
Пара патрульных забрала его прямо из магазина. На Фэллоне был все тот же засаленный комбинезон, что и в тот день, когда Ковач сообщил ему о смерти брата. Руки были темными от грязи и жира.
— Господи, мой брат и отец мертвы, а вы привозите меня сюда, как какого-то гребаного преступника! — негодовал Фэллон, меряя шагами тесное пространство комнаты для допросов — той самой, где Джамал Джексон огрел Ковача по голове. — Ни объяснений, ни извинений…
— Вы и есть гребаный преступник, — спокойно отозвался Ковач. — Мы знаем о приговоре, который вы получили за нападение, Нил. Думали, мы не станем проверять ваше прошлое? Как насчет ваших объяснений и извинений?
Он стоял, скрестив руки на груди, прислонившись спиной к стене рядом с зеркалом и наблюдая за реакцией Фэллона. Лиска заняла позицию у противоположной стены, а Элвуд — возле двери. Никто не воспользовался стульями вокруг стола. Видеокамера мерцала красным светом.