Крутой опер
Шрифт:
Кострецов спокойно закурил и процедил:
— Нет на Москве людей, кто мог бы с меня спрашивать.
— Да что ты, честное слово, — торопливо сказал Ашот. — «Заказ» возьмешь?
Ашот имел в виду заказ на убийство. Сергей с достоинством помолчал и бросил:
— А почем будет?
— Двадцать штук «зеленых». Пять — как выслежу заныр клиента, остальные — после дела.
— Что за клиент?
— Приблатненный, но мутный. С ментами делится. Но если сгинет, долго искать его ни наши, ни менты не станут.
Кострецов
Яшу капитан собирался привлечь за убийство Молота руками Толяныча. За попытку организовать подобное убийство Ашот однозначно попадал под уголовную статью. Этим его уже можно было давить в разговоре начистоту. Но требовалось Ашоту дать поглубже увязнуть в реализации преступления.
Кострецов молчал и курил, набивая цену своей невозмутимостью.
— Что не устраивает, дорогой? — спросил Ашот.
— Как всегда, бабки. Если отстегнешь тридцать штук и десять авансом, можно подумать.
Ашот мечтал об устранении Яши все время после последней с ним встречи. Он пришел к твердому решению его ликвидировать, потому что перестал надеяться на ГУОП, хотя и взяли бригаду Маврика. Ашот не сомневался, что гуоповцы постараются поймать Яшу, но когда это произойдет?
Ашота поджимали сроки. После визита Яши он мог схлопотать пулю в любом случае: отдаст он деньги, сколько Тундра ни запросит, или не отдаст. Ашот, возможно, еще раньше решился бы убрать Яшу, но своих средств на заказ у него не имелось. Были только из «общака». Но взять оттуда на собственные нужды равносильно пуле уже от армянских воров.
Пока в него целился Яша. И наркоман Ашот, живущий одним днем, решился избавиться от этого снайпера, а потом бежать от всех напрягов куда-нибудь под Новую Зеландию. Ашот мог бы, конечно, попробовать расправиться с Тундрой своими руками, но в их силу он давно не верил: армянин рискнул тратить из общака.
Ашот измаялся от необходимости торчать в закусочной, хотя и за надежной теперь дверью. Он обязан был присутствовать здесь как держатель «общака», доступ к которому мог потребоваться его хозяевам в любой момент. Пребывание Ашота на рабочем месте являлось свидетельством того, что с деньгами все нормально. Убежать же из Москвы сейчас, пока жив Тундра, было невозможно, потому что Яша мог засечь его в этом броске и отнять все деньги, без которых жизнь доходяги наркомана — та же смерть.
Ашот готов был дать Сереге Ворону и тридцать тысяч долларов, раз решил «дерба-нить общак», но чтобы убедить киллера, что перед ним не лох, а «путевый солидняк», Ашот торговался:
— Давай, Ворон, ни мне, ни тебе. Семь штук аванса из двадцати пяти тысяч за дело.
Кострецов кивнул и спросил:
— Когда заныр клиента надыбаешь?
Как добыть координаты Яши, Ашот плохо себе представлял, главным пока был договор с Сергеем.
— За
Кострецову недоставало таких улик против Ашота, как просто разговоры, требовались факты. Он сказал:
— Неделя многовато. Мне с Москвы пора линять, сейчас зашел к тебе попрощаться.
— Ну три-четыре дня потерпишь, честное слово?
— Стремно, меня тут отморозки тоже пасут… Долгая у тебя бодяга получается. Целых три-четыре дня ждать. И на исполнение, глядишь, уйдет неделя. Надо ж позы-рить, где и как клиент шастает.
Ашот поник головой.
— Давай три штуки сейчас, — сказал Сергей. — Ждать будет повеселее. А по клиенту можешь быть в полной надеге, возьму «на-глушняк».
— А как же иначе? — пожал плечами Ашот, подразумевая, что если Ворон будет пользоваться пистолетом, то обязательно с «контрольным» выстрелом, а если ножом — только в сердце.
Ашот прошел за шкаф, где за плакатом в стену был вделан сейф. Извлек оттуда три тысячи долларов и вынес их Кострецову. Потом достал из шкафа коньяк, налил в бокалы.
Кострецов убрал деньги и спросил:
— Кто конкретно?
— Яша Тундра с Чистых прудов. Он там зал игровых автоматов имел.
Они звонко чокнулись и выпили за удачу предстоящего дела.
Этим утром Яша Тундра, хотя совершенно не подозревал, что его выследили, не поехал уточнять недостающий ему маршрут Серченко «дом — работа». Не хотел слишком много раз мелькать по городу, пусть и в гриме. Послал за этим Зину.
Он ждал от нее известий, чтобы доложить Осиповскому о завершении задания и попрощаться с куратором перед согласованным отпуском.
Зинка наконец позвонила. Она сообщила, что «провела» Серченко от дома к банку и загорает в том же сквере, где вчера наблюдал и Яша.
Тундра связался с Осиповским. Тот был еще дома.
— Докладываю с Чистяков. Человек на работе. Маршруты его были те же. Звоню из телефона-автомата напротив банка, рядом со сквером, отсюда банковская дверь хорошо просматривается, — врал Яша, помня, что такая телефонная будка у сквера точно есть.
— Молодец, — сказал майор, — завтра передашь наблюдение моему сотруднику, он дальше этим займется.
— Как завтра? Мы до сегодняшнего дня договаривались!
— Ну нет у меня сейчас тебе смены. Поработай еще денек, завтра с утра сменишься — и свободен.
— Ты меня с кем-то спутал! — разозлился Яша. — Я одолжение тебе сделал, а ты борзеешь. Я в вашем заведении на зарплате не состою.
— Есть вещи покруче отработки зарплаты, — мрачно проговорил Осиповский.
— Да поимей совесть, у меня на завтра билет на самолет!
— Сдашь свой билет, если не хочешь башку сдать.
Тундра насторожился. По майорскому тону, который он изучил до малейших оттенков, читалось: произошли какие-то касающиеся Яши события. Он спросил:
— Хреновые новости?