Крутой опер
Шрифт:
— Как ему не знать? По одной линии служим. Но я перед ним не раскрываюсь. Строго имей это в виду. Юра может тебя насчет меня как-то проверять… О Гвидонове он знает?
— Нет, я ему только о своей первой поездке в косметический салон сказала.
— Лады, Викуля. И на будущее: ты мне свои прелести не подставляй. Нормально себя веди, мне помогай — все у тебя хорошо будет. Ничего не можешь добавить по действиям Юры с той «опергруппой»?
— Нет, я только иногда их в ресторане видела. Но когда они появлялись, Юра просил меня уйти. Я их
— Но перед твоей поездкой в салон он на даче был, — сказал Кострецов, чтобы дать ей понять о непрерывной слежке его «группы» за майором.
— Это случайно, как-то внезапно приехал.
— Как он себя чувствует?
Вика подумала и ответила:
— Напряженный. Словно от чего-то хочет отвлечься.
— Ну-ну. Поезжай домой, Викуля. Счастливо тебе! Связь по телефону.
Она вздохнула, встала и пошла к выходу, все же фиксируя обольстительную линию ноги в прорези платья от Валентино, которое сегодня никто не оценил.
Вика, если бы устояла на стороне Осы, могла бы вести себя так же самоотверженно, как Зинка. Но ее переориентировало искушение, какое той еще не выпадало.
Без усилий и задарма заполучила Вика крупную недвижимость, а песенка ее хозяина-дружка была, безусловно, спета. И топ-модель с безошибочным расчетом, наличие которого так ценил в ней Осиповский, с легкостью его предала. Предателей всегда предают.
В связи с розыском пропавшего прапорщика ОМОНа тело неизвестного, убитого в квартире Яши, вскоре опознали. Опрашивая соседей, выяснили также, что снимал квартиру некий Яша с пятнистой физиономией и глазами-щелочками. По фото Тундры уточнили: это он и есть.
Ситников, получив эти сведения, быстро направился к Ашоту. Тот отдраил дверь подсобки, поплелся обратно к дивану и рухнул на него.
— Ашот, — сказал Петя, — ты чего? Совсем скис? Приободрись, парень, у меня хорошие новости.
Армянин затуманенно поглядел на него и махнул рукой.
— Вряд ли чем, дорогой, милиция меня может порадовать.
— Ошибаешься. На Яшу Тундру киллеры напали. Он из Москвы сбежал и вряд ли скоро здесь покажется.
Ашот вскочил с дивана, расправляя усы на зеленом от постоянных впрыскиваний лице.
— Да что ты говоришь, честное слово!
— Заметь, я первым тебе это докладываю. Не ГУОП твой, а утро четко информирует.
— Говори дело, понимаешь!
Ситников сел и начал заливать, чтобы набить себе цену:
— Удалось мне установить Яшин заныр. Извини, что сразу тебе не сообщил, но надо ж было за Тундрой понаблюдать. Он не только тебе, а и утро нужен. Ну что? Жил он на той хате не высовываясь. Я уж начал кумекать, как по-умному сделать, чтобы ты ему от души свое слово сказал, а потом бы мы его взяли.
— Ты, Ситников, правильно понимаешь, — одобрил Ашот, — я хотел с ним только побазарить. Ничего больше в виду не имел.
— Да-а. А пас я эту хату в олиночку. И проморгал на нее налет. Точнее,
Ашот, светлея лицом, сказал:
— Кому только этот вонючий Тундра не был нужен, понимаешь? Я за ним гонялся, ГУОП гонялось, угро подключилось… А нашлись какие-то толковые люди, которые эту суку надыбали и попытались замочить. Большое им спасибо!
Он подумал о Сереге Вороне: «Неужели это его работа? Как же Ворон Яшу нашел? Все может быть у такого крутого парня, честное слово! Не просто так он имя клиента спросил».
— Кого Яша на хате завалил? — поинтересовался Ашот.
Ситников понимал возможный ход мыслей Ашота о нанятом им Сереге Вороне и перечислил приметы убитого, совершенно отличные от кудрявого блондина Кострецова:
— Молодого парня, лет двадцати семи. Чернявый, стрижен ежиком.
— Из блатных?
— Похоже, но личность не установлена.
Петя подумал, что Ашот после его ухода, чтобы уточнить новости, начнет названивать своему гуоповскому куратору. А куратор после того, как подполковник Миронов отбрил его начальство, возьмется за своего стукача с пристрастием. Он попытается выяснить, как проявила Ашота стукачом уголовка. А кроме того, учитывал Ситников, гуоповец может сообщить, что убитый — милиционер.
Чтобы упредить все это, опер начал Ашота запугивать:
— ГУОП, не исключено, сейчас возьмет тебя в оборот. О твоих разборках с Яшей там знают. Решат, что покушение на него — твои проделки.
Он попал в точку, так как Ашот уже не сомневался, что Ворон от нечего делать сам разыскал Яшу и попытался с напарником его убрать. Вымысел Ситникова насчет нажима ГУОПа взволновал Ашота.
— Что ты говоришь, честное слово! — воскликнул он. — Какое я могу отношение к этому иметь? Я все время в подсобке сижу, никого не вижу. Пусть моих официанток спросят.
— Знаю, что ты ни при чем. Но для гуо-повцев выглядит убедительно: ты нанял людей, они нашли Яшу, чуть не завалили. При твоих связях среди «деловых» тебе для «заказа» одного телефонного звонка достаточно. Зачем с кем-то встречаться?
Воспрянувший Ашот быстро приходил в себя.
— Пускай что хотят, то и думают! Надоели их ширли-мырли, честное слово.
Петя продолжал «вешать лапшу» на уши армянину:
— Да, конечно. Пусть докажут. Но все же учти: они могут за тебя и как за информатора взяться. Залепят, например, что убитый киллер из бывших или нынешних ментов. А ты с нашей братией по сотрудничеству близок. В общем, могут глушить тебя по-разному.
— Ты, Ситников, напридумываешь, честное слово. — Ашот рассмеялся. — Как я с ментами близок? Что ты городишь, понимаешь? Мне что, своя жизнь не дорога? Я всегда только с куратором связь имел, да вот теперь ты на мою бедную голову свалился.