Крутые колобки
Шрифт:
Уйбуй Дюпель как раз находился в том состоянии, когда был готов на всё. Карманы пустовали вторую неделю, следовательно, виски купить не на что. И если поначалу он еще умудрялся выпивать в долг, то последние три дня все сородичи, даже гниличи — и даже его собственная десятка! — решительно отказали ему в дальнейших кредитах.
Дюпель бестолково слонялся от стола к столу в "Средстве от перхоти". В любимом кабаке Красных Шапок стоял крепкий смрад, но даже сквозь него измученный трезвостью уйбуй улавливал аромат виски, который пили его
Глотни Дюпель тогда хоть немного виски, у него заработали бы мозги, и он бы понял, что собирается совершить поистине самоубийственный поступок… Но виски не было. Зато кружилась голова, и аромат близкого алкоголя сводил с ума. Уйбуй затравленно оглянулся, улучил момент, когда бармен отвлекся на звук разбиваемой о чью-то голову бутылки, и отчаянно бросился на заляпанную стойку. Лихорадочно зашарил рукой, нащупал какое-то стеклянное горлышко, сжал, спрыгнул на пол — и со всех ног рванул к выходу под громкие вопли заметившего кражу бармена.
Дюпель несся к выходу, ловко лавируя между столами, перепрыгивая через перевернутые стулья и уклоняясь от тянущихся к нему рук. На ходу рвал обертку на горлышке и раскупоривал бутылку — он понимал, что его вот-вот нагонят и был полон решимости глотнуть хоть немного прежде чем у него отнимут драгоценную добычу. Что будет потом, уйбуя не волновало; он запрокинул бутылку и жадными начал опустошать содержимое.
То, что вкус у виски какой-то странный, Дюпель понял далеко не сразу. Но даже когда осознал, не остановился — оторваться от горлышка сейчас было выше его сил.
Уйбуй почти допил бутылку, когда, наконец, смог перевести дух. Утер рот тыльной стороной ладони — и вдруг понял, что в "Средстве от перхоти" стало тихо. Никто его не преследовал, никто не кричал. Красные Шапки стояли вокруг и смотрели на Дюпеля во все глаза, так, словно наблюдали за каким-то удивительным зрелищем.
И тут в голову уйбуя закралось страшное подозрение. Словно во сне, он поднял бутылку, поднес поближе к глазам, чтобы рассмотреть этикетку в густой полутьме кабака.
— Водка… — выдохнул он.
— Гы! — раздалось из притихшей толпы.
— И что теперь с ним будет? — спросил кто-то.
Ответ Дюпель не расслышал. Впрочем, что с ним будет, он знал. Неспособные опьянеть от виски, напитка, жизненно необходимого для мыслительного процесса Красных Шапок, от водки дикари валились с ног.
Голова закружилась, в голове зашумело.
— Уроды! — пробормотал он, обращаясь непонятно к кому — и повалился на пол.
А когда очнулся, обнаружил, что находится в зарешеченном джипе, и какой-то коротышка напротив него настырно повторяет, обращаясь к равнодушным затылкам полицейских:
— Требую звонок адвокату!
— Неплохо тебя отделали, — покачал головой коренастый крепыш в
— Ы? — глупо отозвался еще не пришедший в себя Петр. Хотя алкоголю полагалось бы уже выветриться, обстановка и, особенно, ведущиеся вокруг речи были уместны скорее для пьяного бреда, чем для трезвой реальности
— Да что с ним такое, мля?
— Не знаю, Сабля, — отозвался один из байкеров. — Еще когда мы его из вытрезвителя забирали, он уже был такой, в натуре, стукнутый.
— Из вытрезвителя? — удивился тот, кого назвали Саблей.
— Ага, — радостно подтвердил ему целый хор голосов. — Фюрер, неужто не слышал? Это ж наш уйбуй вчера в "Средстве от перхоти" водки напился!
"Чем я вчера напился?" — удивился про себя Петр. Он помнил, что пил палёную водку, отбитую у каких-то бомжей; никаких химикатов, никаких средств от перхоти он точно не пил.
— Ну, придурок, мля, — процедил Сабля, глядя на Шашкина. — Такой план мне запохабил! И кто теперь будет его выполнять? — раздосадовано продолжил он. Затем огляделся и задумчиво ткнул пальцем в одного из байкеров: — Ты!
— Уйбуй Тарелка, — с готовностью подсказал коротышка.
— Сойдет. Будешь следить за Секирой. Если увидишь, что он решит перехватить амулет, убьешь, понял?
— Понял!
— Слушайте, Гниличи! — повысил тут голос Сабля, вскарабкавшись на крышу стоящей рядом "Газели". — Штурм Замка начинается через шесть часов. Мы должны захватить амулет любой ценой, мля! Если всё получится, как задумано, то я стану императором! И все Красные Шапки объединятся в под моей властью, властью Гниличей! А того кто отличится в штурме, я, в натуре, щедро вознагражу!
— Как? — выкрикнул кто-то из толпы.
— Как отличится?
— Как наградишь!
— Я же сказал — щедро! — попытался было увильнуть Сабля.
— Откуда щедро, у тебя же денег не осталось, в натуре! — не дали ему отвертеться подданные.
— В императоры метит, а казны нет!
Собравшиеся на миг притихли, а затем разразились целым водопадом альтернативных казне предложений.
— Император может полцарства дать.
— И золота!
— Откуда царство?
— Ну, пол-Южного Форта.
— Титулы всякие, мля.
— Медали с брильянтами.
— И руку принцессы в придачу.
Тут наступила тишина.
— А у него нет принцессы, — послышался чей-то неуверенный голос.
— У настоящих императоров всегда есть принцессы, в натуре, — авторитетно заявил какой-то знаток императорских традиций.
"Ну, точно, белая горячка", — сделал окончательный вывод забытый бандитами Петр.
— Слышь, Сабля, а чего это мы, в натуре, за тебя будем задницу рвать и Замок штурмовать, если у тебя, мля, даже принцессы для нас нет?