Кружок любителей чтения
Шрифт:
Два часа спустя Гидеон подводил итоги перед заполненной на четверть аудиторией:
— Таким образом, «Север и юг» является романом, который еще острее, чем «Мэри Бартон», ставил под сомнение справедливость существующего порядка.
Он посмотрел на своих слушателей. За исключением пяти женщин постарше, сидящих в первом ряду и старательно конспектирующих его лекцию, все они были безнадежно молоды. Двое печатали текстовые сообщения на своих мобильных телефонах. Скорее всего, друг другу. И Гидеон мог биться об заклад, что писали они не о бедственном положении рабочих в романе «Север
Одно он выучил хорошо: никогда не давать темы сочинений устно. Однажды одна студентка поняла его фразу «Оцените «Грозовой перевал» с точки зрения марксизма» как «Оцените «Грозовой перевал» с точки зрения «Маркс энд Спенсер» [20] » и потом подала ему полторы страницы с предполагаемыми рекомендациями от «Маркс энд Спенсер»: плотные гардины на окна, чтобы уберечься от ветра с вересковых пустошей, Хитклифу — льняной костюм и, возможно, мягкие кожаные ботинки. Гидеон приписал: «И, само собой, посуду для микроволновой печи, чтобы облегчить жизнь экономки?» и великодушно поставил ей 25 %.
20
«Маркс энд Спенсер» — британская сеть универмагов.
Он принялся собирать свои книги и бумаги, потом снова посмотрел в аудиторию и увидел, что все ушли, даже та девушка, которая спала. «Хорошо», — удовлетворенно подумал он.
В коридоре к нему подошла женщина лет пятидесяти с небольшим, в пальто из верблюжьей шерсти и туфлях-лодочках. Ее волосы были наполовину светлыми, наполовину седыми, а прическа типа «паж» напомнила ему о его студенческих годах в Лидсе.
— Здравствуйте, Гидеон, — сказала она с милой, теплой улыбкой.
— А, здравствуйте. — Кто же она такая? Он нахмурился, вспоминая: — Прошу прощения, но я…
— Я — жена Боба, — напомнила она ему. — Кристин.
Он по-прежнему тупо смотрел на нее.
— Боб из литературного кружка.
Точно.
— А, конечно, — сказал он, и воспоминания о бисквитном пироге с кремом и джемом защекотали его вкусовые рецепторы.
Кристин затеребила свою кожаную сумочку:
— Я бы хотела поговорить с вами. Если, конечно, вы не заняты.
— Разумеется, — сказал Гидеон. — Может, нам лучше пройти в мой кабинет?
Он догадался, о чем пойдет речь. Она получила базовое образование, вышла замуж в восемнадцать, никогда не работала и теперь хочет учиться. Конечно, он поддержит это ее желание. Он-то знает, что люди, которые бросили школу в пятнадцать, пережили послевоенный голод и незнакомы с игровыми приставками, не имеют привычки писать сочинения об универмагах.
«Эд Джордж Адамс», — напечатал я. Была пятница, и мы с Джорджией уже купили продукты на следующую неделю. Теперь она спала, а на кухне под крышкой тихонько булькал рататуй. Белье постирано, пол на кухне вымыт, гостиная приведена в порядок. Я позвонил в банк распорядиться насчет оплаты счетов своим родителям — с еженедельным отчетом о Джорджии. А времени всего половина второго. Я еще не купил «Белые зубы» и, соответственно, не мог приступить к чтению. Дальнейшая же доработка диссертации могла только испортить ее. «Так почему
Итак. «Я вырос в деревне среди торфяников Кембриджшира. Про те места говорят, что если там встать лицом на восток, то можно увидеть Уральские горы. Когда мне и моему брату близнецу Уиллу было по пять лет, нас повезли в Брекон Биконс [21] . Но мы так испугались, что заплакали и спрятались в машину, так что поездка на этом закончилась».
Постучали в дверь. Я надеялся, что это Кейт. Так оно и оказалось. На ней была замшевая куртка, которая очень подходила к ее волосам. Черная юбка до колен и черные колготки. Она выглядела восемнадцатилетней девушкой.
21
Брекон Биконс — горный массив и Национальный парк в Уэльсе, Великобритания.
— Привет! — сказал я. — Заходи.
— Ты занят?
— Не-а, просто писал автобиографию для кружка.
— Можно посмотреть?
— Конечно, — сказал я и подвел ее к компьютеру. — Но пока готово только два предложения.
Она прочитала и воскликнула:
— Ого! Вы с братом близнецы!
Я кивнул.
— А твой брат такой же красивый, обаятельный, остроумный и интеллигентный, как ты?
Я не услышал иронии в ее голосе, но вместо того чтобы сказать, что я тоже без ума от нее, я осторожно ответил:
— Мы не идентичные близнецы. Чашку чая?
— Да, пожалуйста. Я принесла свой обед, надеюсь, ты не против? — Она вынула из сумки багет. — Майлз отпустил меня на час.
Значит, я красивый?
— Принести тебе тарелку? — спросил я.
— Нет, не надо.
Но на тарелке я все же настоял, так как только что все пропылесосил и вымыл. На кухне, в ожидании, пока закипит чайник, я закрыл глаза и представил, как целую ее.
— А теперь тебе нравятся горы? — поинтересовалась Кейт, покончив с расспросами о жизни в торфяниках. Как идет ему эта темно-синяя рубашка, но как странно он отреагировал на ее комплименты. Смущен и стесняется? Глубоко привязан к Бернис? А может, она просто с самого начала неправильно его поняла. Кембриджшир и горы казались вполне безопасными темами для разговора.
— Обожаю. Я путешествовал в Гималаях несколько лет назад. Фантастика.
— Да, конечно, — ответила Кейт, неспособная придумать худшего способа провести отпуск. Одна мысль о том, что магазины, кафе, другие человеческие существа находились более чем в четырех минутах ходьбы, всегда вызывала в ней страх.
— Я покажу тебе, — сказал он, встал со стула и подошел к аккуратной книжной полке. Отыскав атлас мира, он вернулся и сел на диван рядом с ней.
— Вот здесь.
Его щека находилась всего в полутора дюймах от ее лица, и Кейт было трудно сосредоточиться на маршруте, который он описывал. Она стала прикидывать, хороши ли его ноги так же, как его грудь, какова на ощупь его кожа…
— Мне пора идти, — сказала она. — Час, отпущенный мне Майлзом, почти истек.
— Пожалуйста, не уходи. — Рука Эда упала на руку Кейт.
Кейт улыбнулась:
— Увы.
— Ты действительно находишь меня красивым, очаровательным, остроумным и эрудированным? — спросил Эд.