Крылатые качели
Шрифт:
Дэв гулко рассмеялся, клоунски растягивая огромный рот.
– Ну мы же умные люди, Семен Анатольевич, что вы тут устроили представление? – сказал он, засунув руки в карманы. – Зачем тянуть тяжелую ношу, если можно не тянуть? Я же, помните, сразу говорил, что это глупая затея. Зачем вообще плыть?
Анна подошла к отцу и погладила его по плечу. Миловидов мягко отстранил руку дочери и встал. Все следили за его сухой, чуть сутулой фигурой. Однако он, словно не замечая никого, поднял с земли веточку, вновь уселся на место и охотничьим своим ножом начал ее строгать. Все переглянулись, не зная, что теперь делать.
– Федор, пойми, такие вопросы надо решать
– Либо? – нетерпеливо спросил Федор.
– Мы возвращаемся домой, садимся в мягкие кресла и пьем кефир с сахаром.
Федор, конечно, хотел плыть, но что было делать с друзьями? Петька с Пелагеей, как ему казалось, ждали, что он возьмет их с собой. И еще эта оскорбительная формулировка «балласт». «Если б он не сказал так резко, все было бы проще», – подумал Федор и тут, оглядевшись, понял, что все зависит только от его решения. Грибоедову было все равно, а Мягков, в ответ на его взгляд, пожал плечами, передавая ему право решать. Все смотрели на Федора. «Миловидов прав в каждом слове, в каждом аргументе и наблюдении, – думал он. – Плюс у него опыт». Но принять логически вытекающее решение бросить товарищей он не решался, а ехать домой ему и вовсе не хотелось. Ему хотелось одного – поскорее плыть, с этим ли суровым человеком или без него, и чтоб все были счастливы. «Ох уж эти альпинисты, обжегшись на молоке, на воду дуют!» – подумал он.
– Я все же рискну! – сказал Федор. – Вы же сами говорили, надо попытаться.
Семен Анатольевич задумался на некоторое время, продолжая неторопливо работать над веточкой.
– Неправильное решение! – сказал он. – Имей в виду, я не пущу Анну.
Настроение и мнение Федора сразу переменились. «Что же делать? – подумал он. – Я хочу быть с Анной! Ради кого и чего я буду делать то, что не хочу?»
– Ну папа, ты что? – возмутилась от неожиданности Анна. – Я хочу плыть с Федором.
– Поступки мужчины должны соответствовать его решениям. – Миловидов долгим взглядом смерил Федора, а Федор, поняв значение этого взгляда, опустил глаза. – Речь об опасности для жизни. Я не могу пустить дочь на смерть! – закончил Миловидов, разглядывая покрасневшие глаза Пелагеи. – Может, я забыл раньше это сказать, но горы – оправданный риск. Я никогда не пойду на вершину, не будучи уверенным в снаряжении и команде. Кто здесь безумец? – он закрутил головой по сторонам. – Точно не я!
Анна словно знала, что отца не переубедить, – опустив голову, она подбежала к матери и спрятала лицо у нее на груди. Мать Анны обняла ее и с упреком глянула на мужа.
– Но они утонут! – сказала она.
– Я никому не могу запретить тонуть, – сказал он и вздохнул. – Ну, все, пойдем на электричку, у меня спину продует.
Федор знал, что мог поменять решение и все бы его поняли, но он очень хотел переплыть Волгу. Ничего не говоря, он потащил волоком свой рюкзак по деревянному причалу к качающимся на воде лодкам. Старый лодочник, еще издали заметив его, отбросил сигарету и поднялся с пластикового стульчика. Анна плакала, словно овечка, которой выбрали смерть.
Альпинист был крутой мужик. Он пытался дать Федору урок смелости.
26
Надо сказать, альпинист боялся зря, они все выжили. Но ангелам-хранителям пришлось изо всех сил махать крыльями, вытаскивая каждого из них за плечи из той переделки, в которую они попали.
Пьяница Гриб благоразумно остался на берегу,
Они договорились переплыть Волгу и причалить к поселку Солнечная поляна напротив, но Богомолов вдруг прельстился далеким крестом на Монастырской горе и поплыл к Ширяево. Им пришлось плыть следом. Петька никого не ждал и греб, как чемпион мира по гребле. Мягкова сильно снесло. Федор, заболтавшись с Пелагеей, отстал. Все они потеряли друг друга из виду.
Когда друзья были посередке огромной качающейся серой глади Волги и оба берега виднелись тонкой полоской, внезапно задул штормовой ветер, и на востоке появилась черная туча с проблесками вспышек внутри. Она быстро съела голубое небо над ними, и через несколько минут они были в аду. Настала ночь. Было холодно. Волны ходили с метр высотой. На их лодки падали кубометры воды. Молнии ослепляли их, а гром оглушал ужасом стихии.
Мягков с женой спаслись сами. Илья позже рассказывал, как Кира бешено вычерпывала воду, а он надорвал мышцы и стер ладони в кровь, выгребая к берегу. Богомолов не справился. Пока он ссорился с женой, его лодка заполнилась водой, и все шампуни и гели, в двойных пакетиках, вместе с Петькой и Изабеллой пошли ко дну.
Федор боролся со стихией, выставляя плоскодонку навстречу волнам. Старые уключины выли, когда он табанил. В ногах бурлила вода. Наверное, он был похож на Посейдона. И вдруг Пелагея позвала его. Молнии сделали ее кожу синеватой, платье сбилось складками и прилипло к ее красивому телу. Пелагея наклонилась к Федору, расставив ступни в босоножках в борта. В вырезе платья была видна ее полная грудь. Пелагея притянула его руки к себе на бедра и мягкими ладонями обняла его голову. Она смотрела на него, и глаза ее светились. Федор повалил светловолосую широкоскулую красавицу на мокрые рюкзаки. Синяя молния пробила черную тучу, и раздался оглушительный гром. Лодка вспыхнула пламенем, но им было все равно. Криворукий Амур поразил сердца маленького Федора и высокой красавицы Пелагеи стрелой любви.
Через некоторое время они лежали под штормовкой, прижавшись скулами, и глядели, как с черного неба на них падают капли. Лодка медленно тонула. Но ангелы, выдернув из пучины полуживых Петьку с Беллой, сквозь бурю летели к ним, размахивая исполинскими крыльями.
Федор испуганно приподнял голову, только когда о борт их лодки стукнулась моторная лодка, и сразу увидел большие красивые глаза Анны. Анны, бросившейся к нему на помощь, несмотря на запрет отца.
Их всех спас Миловидов.
Часть третья
27
Петр Богомолов не был плохим парнем, как могло показаться. Нет. Друзья знали о нем больше других и уважали его. Петька родился в деревне Боброво на Северной Двине, с населением восемьдесят человек. Мама его умерла при родах. Отец был плугарь [6] , возможно, последний плугарь на планете и странный человек. Отличался его отец от прочих странных типов только тем, что желал сыну другой судьбы и отправил его в Московский университет.
6
Пахарь на плуге. 11 1