Крыло бабочки
Шрифт:
Мы с ним согласились и молча покивали головами.
– Скажи, Леш, – я решила придать нашей беседе более конкретный характер, – а что, у Кирилла Кириллыча богатое наследство? Просто, как-то странно все получается, если это не самоубийство, то кому и зачем понадобилось его убивать?
– Вот это мне тоже хотелось бы узнать. Хотя, конечно, он был небедным человеком. Бывший военный, генерал даже, по-моему. Один только дачный участок его чего стоит. У него же чистого леса несколько десятков гектаров огорожено. А дом какой он себе там отстроил, дворец целый. Более подробно я не знаю, конечно, что у него там за имущество, но то, что оно
Мы насторожились и навострили уши.
– А что, Леш, там самое главное? – робко пролепетала Ленка.
– Самое главное – это то, что после самоубийства или убийства Кирилла Кириллыча очень странным образом умерла его сестра, Мария Кирилловна, пожилая женщина, незамужняя, бездетная, она жила в доме Кирилла Кириллыча… Ее смерть была странной, потому что она никогда ничем не болела, это была очень здоровая женщина. И вдруг, каким-то совершенно непонятным образом, она заснула вечером, а утром не проснулась. Это произошло вскоре после кончины Кирилла Кириллыча. Но самое главное – это то, что вскрытие показало, что она умерла из-за остановки сердца. Почему – то все потом решили, что она съела что-то не то и отравилась. Мария Кирилловна в тот день купила себе лапшу быстрого приготовления, так вот, все почему-то решили, что именно этой лапшой она и отравилась. Мне лично такая версия кажется, по меньшей мере, сомнительной.
– Да уж, – выдохнули мы с Ленкой. Выдох был сильный, потому что все это время мы слушали, затаив дыхание, и даже не замечали этого, настолько невероятным казался рассказ Алексея. И самое невероятное – то, что все происходит здесь, в тихой дачной гавани, утопающей в золотой пыли скуки, щедро разбрызгиваемой жарким летним солнцем.
– Но и это еще не все, – продолжал Алексей, явно воодушевленный впечатлением, которое произвел на нас его рассказ. Мы ничего не отвечали, завороженные цепочкой зловещих событий, совершенно необъяснимой и непонятной и потому еще более пугающей.
Неожиданно послышались голоса, они доносились из сада, видимо, к Алексею кто-то пришел. Наверное, никогда в жизни у меня не возникало такого сильного чувства досады из-за того, что прервали мой разговор. Я посмотрела на Лену и поняла, что она испытывает точно такие же чувства. Но ничего не поделаешь, придется смириться, обстоятельства сложились именно так и в данный момент бытия они сильнее нас.
Леша встал и пошел посмотреть, кто к нему пожаловал. Я подумала, что, возможно, нам лучше удалиться и прийти навестить Алексея в другой раз. Но Лена, уловив мое намерение, крепко сжала мое запястье и не дала подняться. – Сиди, – повелительно прошептала она и выразительно посмотрела на меня, как будто давая понять, что самое интересное еще впереди.
Я послушно осталась сидеть. В любом случае, интересно посмотреть, кто там пожаловал, дома все равно делать сейчас нечего.
Алексей вернулся вместе с высоким худощавым мужчиной в джинсовых шортах и белой футболке лет сорока и высокой женщиной с короткой стрижкой примерно такого же возраста. Скорее всего, муж с женой, между ними было какое – то неуловимое сходство, которое присуще всем семейным парам, прожившим много лет вместе. Невозможно определить, в чем именно оно заключается, во взгляде или в общем выражении лица, в стиле поведения или манере одеваться, но совершенно
– Познакомьтесь, девочки, это Сергей Кириллович Звонков, а это его жена Марина.
– Звонков? – переспросила Ленка удивленно.
– Да, Звонков, – ответил за Сергея Леша, – он сын покойного Кирилла Кириллыча.
Я тихонько охнула и от неожиданности немного сползла под стол.
– Извините, – смущенно сказала моя подруга, – я так, от неожиданности спросила. Примите мои соболезнования…
– Спасибо, – ответил приятным баритоном Сергей, – ничего страшного, мы же с вами не были знакомы…
– Нет, – ответила Лена еще немного смущенно, – но вот отца вашего я очень хорошо знала.
– Да, конечно, папу здесь все знали, он же столько лет у вас председательствовал. Это я редко показывался, то работа, то дела всякие, трудно было вырваться.
– А сейчас… полегче стало? – с невинным видом подковырнула его моя подруга и прихлебнула шампанского из стройного фужера.
– В общем, да, – не заметил или сделал вид, что не заметил ее укола Сергей. – А потом, обстоятельства так сложились, что мое присутствие здесь совершенно необходимо, особенно моей бедной маме, которая до сих пор никак не придет в себя от горя.
– Да, – вздохнул сочувственно Леша, – бедная Ольга Ивановна, ей сейчас, наверное, тяжелее всех. Шутка ли, столько лет вместе прожили.
– Прожить – то прожили, но, как оказалось, от сюрпризов никто не застрахован, – сказал вдруг Сергей совсем другим, жестким и даже немного скрежещущим голосом. От милого бархатного баритона не осталось и следа. – Папа – то наш, видите – ли, столько лет еще одну семью содержал, эта молодуха ему и дочку народила, времени даром не теряла, путана…
Неприличное слово звучало немного странно после бархатного баритонного вступления и в окружении представительного, импозантного даже, облика самого Сергея. Но я подумала, что, пожалуй, в сложившихся обстоятельствах его можно понять. Шутка ли, столько всего произошло в его семье и за столь короткое время.
Марина тихо и незаметно взяла его за руку, как будто успокаивая и одновременно призывая его держать себя в руках и не давать волю эмоциям. Он в ответ слегка сжал ее пальцы, и на какие-то доли секунды наступило молчание. Все о чем-то думали, каждый о своем, конечно, но мне почему-то показалось, что у этого «своего» была одна и та же тема.
Ленка сделала мне знак, что пора уходить. Мы и вправду что-то засиделись сегодня у Леши, пора и честь знать. Я и раньше бы ушла, если бы Ленка меня не остановила. Хотя, конечно, она оказалась права, вот, познакомились с сыном Кирилла Кириллыча, очень даже полезное знакомство. Но, прежде чем уйти, Ленка не удержалась и спросила:
– Сергей, скажите, а чем вы занимаетесь? Знаете, я обычно легко могу определить, кем человек работает. Но что касается вас… я в затруднении.
Сергей засмеялся и сказал снова бархатным и милым баритоном:
– Я делец.
Мы с Ленкой от неожиданности замерли, я в это время как раз собиралась допить свой прохладительный напиток, и так и застыла с изящным фужером в руке, как на картинах фламандских мастеров, дама с кубком, то есть с фужером.
– Как интересно… – попыталась я немного пошутить, – что вы делите, если не секрет?