Крыло бабочки
Шрифт:
И, словно по волшебству, передо мной возникает Муза, обнимает обеими руками и телепортируется в нашу комнату, толкая меня руками в грудь, валит на кровать. Теперь она на мне, и тут я отмечаю, наверно, впервые, что наши тела будто... Похожи? Или что? Я всегда был несколько больше Музы, но не настолько. Накачан, но не до огромных мускулов, которыми щеголяли некоторые спецы. До меня доходит. Че-е-ерт, и от этой простой мысли почему-то дико взрывается мозг.
– Ты уверен, Рив?
– Я чертов пассив, тебе не повезло, – бормочу я. – И всегда им был. Я хочу те...
– Тогда я это сделаю. Не пожалеешь? –
– Нахера жалеть? Что бы я там ни сказал. Трахни меня.
– Хорошо. И не говори, что я не предупреждала, – Муза прижимается ко мне, слегка прогибаясь в животе, надавливая на меня своим весом. Ее бледное тело на фоне моего смотрится странно, офигенно, и я отчаянно горю.
Черта с два... Я пассив. Я бисексуал. Я вполне это осознаю. Я могу представить мужчину. Нормального, сильного, офигенного мужчину, который долбит меня со всей силой. И мне это нравится. Мне хочется, черт, я хочу, чтобы меня трахнули...
– Я би, – произношу я, задыхаясь. – Черта с два, Муза, я хочу, чтобы меня оттрахали...
– Твой мужик – это я, – вот этот стальной голос припечатывает меня обратно. – Будет какой петух рядом ошиваться, яйца тут же отрежу. Не посмотрю, что тоже баба.
– Черта с два, ты станешь моей женой, я все сказал, – она все так же лежит на мне и тянется за моими руками, моими губами и каждым моим движением. Чертов жар, пожирающий меня изнутри.
– Непременно, – обещает Муза. – Только сделаешь мне предложение по-человечески.
Да, я не против. Не против жить с ней вместе. Не против сходить с ума. Это определенно того стоит, и на кой черт я вообще уматывал? И вдруг почему-то становится смешно. Очень смешно. Я примирился с самим собой, но не доставало чего-то важного. И вот сейчас во мне все будто на место встало. Стоило признать собственную бисексуальность, и все черти станцевали на прощание и заняли свои места. Теперь никаких расколов и метаний. Я цел, как никогда. Хренов бисексуал и бывший специалист.
Ты же сможешь меня выдержать, девочка? Только ты, никто другой на это не способен. Меня фигарит лишь на твои атомы.
Но тут я цепенею, когда Муза спускается под горящий и твердый член, вниз, дальше, мягко кладя свою руку на мой сжавшийся анус. В другой руке у нее странный тюбик.
– Смазка, – поясняет она. Я херею. Отлично, сейчас мне смажут жопу. – И, кстати говоря, хорошо, что я догадалась обрезать ногти. Знала же, что дойдет до этого.
Муза заставляет меня перевернуться на живот, и я чувствую ее мягкие прикосновения. По голове бегут приятные мурашки, и да, это высшее блаженство. А еще я – впервые, кстати, – ощущаю странную беспомощность. И беззащитность. Никогда не испытывал подобного. Хотя вру. Было дело... В Бескрайнем. Змей... Член снова начинает твердеть.
– Так, ты ж у нас ни хрена не разработанный, недогей чертов, – смеется Муза, ложась рядом со мной. Испытываешь мое терпение. Мое тело, оно не... – Ладно, будет немного волшебства, готовься.
И тут я вздрагиваю, потому что в меня входит... Да, палец. Вот только желаемого эффекта что-то нет. Ощущения странные. Словно я на унитазе сижу.
– Конечно, это ж первый раз.
Я что, комментирую все это? Хотя Муза тоже жаловалась на боль, когда я в первый раз отымел ее в попу. Но... Сейчас
Мои мышцы рефлекторно сжимаются, организм противится, но в то же время пляшет от внутреннего восторга. Это потрясающе. Само понимание того, что... Что входят в меня. Двигаются во мне. И тут понимаю: отвлекшись, я невольно расслабился. И Муза фигарит уже чуть увереннее. Так быстро? Мне кажется, что должно быть больнее, гораздо.
– Волшебство же.
Ах да, черт. Она облегчает мою боль. Ведь всегда все предусмотрит, даже когда пьяная. А во мне все больше скручиваются те странные ощущения. Странная боль, от которой хочется разреветься и сжаться в позу эмбриона. Что за нахрен? Странные ощущения. Непривычно. Паршиво и вроде терпимо. Сердце бьется, как иccтупленное. Я не вижу Музы, знаю, что она там, сзади. Она ведет.
Муза еще только в самом начале, я изо всех сил стараюсь расслабиться, Муза протискивает свой палец внутрь, все дальше, и в конце концов добивается результата. Я выгибаюсь все сильнее. И вздрагиваю.
Потому что через боль Муза прошла вглубь. Туда, где гораздо свободнее. И че-е-ерт. Вот теперь я понимаю прелесть тонких женских пальцев. Пальцев, которые могут разгуляться у тебя внутри, лаская каждую складку. Пальцев, заставляющих тело дрожать. Пальцев, изучающих тебя внутри.
Хорошо, пока один палец. Двоякие ощущения: с одной стороны я чувствую боль, а с другой – получаю сомнительное удовольствие от того, что происходит внутри. Муза медленно двигается во мне, гладя влажную кожу, сгибая палец, медленно перемещая его внутри, стараясь не причинять боли. Я на грани шока и напряженности. Мне даже становится немного щекотно. Муза не двигается дальше, застывая там, где я могу это выдержать.
Это приятно. Это сводит. От этого цепенеешь. Нет, я не ловлю крышесносящий оргазм. Я просто растекаюсь от счастья. Потому что что-то очень важное встает на место, появляется чувство удовлетворенности, потому что во мне двигаются, меня наполняют. Это потрясающее чувство.
Это. Черт. Офигенно. Останется только подождать, когда тело привыкнет и не будет испытывать боли. Стоп. Я собираюсь еще это практиковать? А почему бы и да?
Когда Муза выходит из меня, я почти не замечаю этого. Только морщусь от странного ощущения, которое испытывает жопа. Что за нахрен? Дискомфорт тот еще. А само тело... А сам я... В растерянности, шоке и абсолютно без сил. Кажется, будто Муза все их из меня выпила.
– Ну что? – интересуется фея, ложась рядом.
Я смотрю в спинку кровати. Я бисексуал. Моя задница только что лишилась девственности. Мир катится к чертям. Из жопы мира я даже и не выбирался.
– Ты то же самое чувствовала, когда я тебя трахал в первый раз туда, да?
– Угу, сначала не особо приятно. Но кайф словить можно.
– Я и словил.
Муза устало дышит. Поворачиваю голову и смотрю на нее. Кажется, у нас даже начались намеки на отходняк.
– Я в шоке.
– Я тоже, – кивает Муза. – Но, блин, это круто, – вдруг смеется она. – Ты так стонал, что я даже немного начала бояться, что ты к парню какому-нибудь свалишь.