Крыло бабочки
Шрифт:
Не то чтобы все предвкушение предстоящих выходных куда-то улетучивается, просто ко всему этому примешивается странный страх. Стоит Рокси подумать о – прости, Дракон! – том, чего она может лишиться, ее начинает сильно трясти.
И к вечеру ее состояние не улучшается. Ана выносит вердикт, что у Рокси типичная для многих девственниц реакция, только слишком бурная, а Кристалл отпаивает ее успокаивающим отваром, чтобы нервишки перестали пошаливать.
И постепенно фея животных приходит в норму. Так заканчивается пятница.
Солярия – прекрасна. Солярия – божественна. Рокси влюбляется в эту планету сразу. Еще больше, пожалуй, чем в Магикс. Здесь как будто особый воздух. Здесь
И тут же сходит с ума.
Улицы, бегущие в разные стороны, с множеством открытых кафе и завлекающими витринами магазинов, улицы с бесконечным потоком туристов и коренных жителей. По дорогам несутся машины, Рокси, будучи полным профаном в автомобильных марках волшебного измерения, все же успевает различать эмблемы баттермобилей. Блумикс, улыбаясь, тянет фею животных за руку, а ее голову кружат ароматы, голоса, звуки.
“В этом городе, право, – делает вывод она, – я не отказалась бы жить”.
А Блумикс ведет ее вперед, держа путь к огромному стеклянно-серебристому зданию – самому крупному аквапарку Солярии. И одному из наиболее известных в Магиксе. Еще издалека к зданию тянется огромная очередь, но кардиналу бояться нечего – ведь билеты у него на руках.
Рокси не успевает насладиться Солярией и вдыхает последние запахи улицы – Блумикс тянет ее внутрь, тянет в мир развлечений, где брызги и веселый визг станут твоими постоянными спутниками. Но Рокси еще дурманит голову Солярия.
Родина Стеллы. Здесь правит лето. Здесь будет ее дом. Когда-нибудь в другой жизни. А может, и нет. Когда ты бессмертна (и пусть пока слабо еще это осознаешь), перед тобой открывается много перспектив. Только бы не ошибиться.
А они врываются в рай. Почти ничего не слышно за громкой музыкой, шумом воды и гулом радостных голосов. У Рокси разбегаются глаза, потому что такого в своей жизни она точно не видела. Ведь у себя на Земле она никогда не была в аквапарке. И не знала, есть ли такой в Гардении. Но тот, что на Солярии, явно круче всех земных, вместе взятых.
Рокси снимает яркие шлепанцы и идет босыми ногами по гальке, а Блумикс ступает в купальных шортах следом за ней. Такой бледный на фоне остальных посетителей. Но на них никто не обращает внимания, ведь все стремятся получить свой максимум.
И Рокси бросается в пучину удовольствий. Через несколько минут они с Блумиксом уже стоят в очереди на одну из горок, а еще через несколько уже с визгом – во всяком случае, Рокси, а вот кардинал просто улыбается, как и всегда, – скатываются по мудрено закрученному аттракциону и плюхаются в прохладный бассейн. Рокси закрывает глаза и сильно зажмуривается, когда с головой уходит под воду, а затем резко выныривает, откидывая волосы и почему-то широко улыбаясь. Сквозь крышу на нее падают лучи яркого солнца, и фея животных будто чувствует его тепло. Она подплывает к бортику бассейна, где уже сидит кардинал и помогает ей выбраться.
И на следующие несколько часов они выпадают из реального мира, с удовольствием скатываясь все с новых горок, бултыхаясь в прозрачной воде, вставая под маленькие фонтаны и принимая таким образом душ, гуляя по гальке, растягиваясь на шезлонгах, сидя в баре, поглощая мороженое и фруктовые коктейли.
Кажется, что здесь можно провести вечность. Они и не замечают, как наступает вечер. И тогда они недолго гуляют по вечернему городу, где Рокси снова сходит с ума по Солярии и признается ей в любви. И клянется, что они будут вместе. Они даже ужинают в одном из уличных кафе, где играет живая музыка, а молодой парень с малиновым галстуком-бабочкой на шее поет песенку о мандариновой девочке, что сводит
А потом Блумикс перемещает их в холл отеля, где им и предстоит переночевать, а завтра провести день по своему усмотрению. Рокси с большим интересом осматривается вокруг, пока кардинал забирает ключи. Их номер на шестом этаже. Одноместный, с шикарной кроватью и не менее шикарной душевой.
– Хочешь что-нибудь поесть или выпить? Можем заказать прямо в номер, – предлагает Блумикс, но Рокси отказывается. Тогда тот сообщает, что сейчас примет душ, и исчезает. Кардинал любит пользоваться телепортом. Теперь, когда притворяться человеком перед феей животных больше не нужно, он частенько это проделывает.
Пока кардинал отсутствует, Рокси ходит по номеру и садится на широкое окно, наблюдая за своей Солярией. Да, уже своей. Ибо этот воздух, эти улицы. Ей хватило одного дня, чтобы влюбиться. Одного дня, чтобы понять, где она хотела бы жить. Солярия стала целью номер один. Вскоре Блумикс возвращается и интересуется, будет ли Рокси принимать ванну. Причем он так выразительно убирает прядь волос ей за ухо, что фея животных почти настораживается. И что-то внутри начинает всплывать.
Оно всплывает, когда Рокси стоит под теплыми струями, моет голову и тщательно умывает лицо. Всплывает, пока она вновь прокручивает в голове сегодняшний день. А когда Рокси выходит из душа, с высушенными волосами, без макияжа, обернутая полотенцем, то наконец-то понимает: это неизбежно. Весь день ей как-то было некогда думать об этом, голова была занята совсем другими вещами, но сейчас... Рокси понимает – и инстинктивно вздрагивает. Блумикс, таинственно улыбаясь, медленно обнимает фею животных, берясь цепкими пальцами за край ее полотенца, что тут же спадает вниз. Рокси зачарованно перешагивает его, не замечая, как кардинал перемещается назад и, обхватывая ее сзади, слегка приподнимает над полом, неся к широкой кровати, застеленной бежевым покрывалом, куда плавно опускает фею животных, что от волнения даже не дышит. По ее телу бархатными волнами перекатывается восхитительная дрожь. Легкий трепет и волнение. Первое таинство – важное таинство – в жизни феи. Первое обнажение, первое соприкосновение тянущихся друг к другу тел. Рокси пленит атмосфера: отель, роскошный номер...
Блумикс двигается волнующе, слово “изящно” сюда не подходит – слишком грубо и просто. Блумикс сидит перед феей без своих извечных бинтов – медленно и плавно, будто бы стараясь не спугнуть, сжимает ее аккуратные, упруго-небольшие груди с нежными, розовыми сосками. Рокси боится пошевельнуться, а тело покрывается мурашками.
Блумикс с не сходящей с его губ улыбкой проводит руками по ее ложбинке – Рокси чуть-чуть поднимает руки – гладким подмышкам, чуть упругому животу, не касаясь интимной зоны. Неторопливо и постепенно кардинал приучает фею к своему телу, холодные пальцы гладят ее везде. Рокси рискует даже чуть-чуть вдохнуть, но цепенеет и еще боится расслабиться.
Трепет купается в ее глазах. Дрожь бежит по рукам.
– Ты боишься? – с кошачьими нотками спрашивает кардинал.
– Д-да, – выдыхает она. – Т-то есть... Я в первый раз оголяюсь перед кем-то.
– Я знаю, – мурлыкает кардинал, пробегаясь по шее Рокси, – это наш первый раз. Я никогда не делал этого прежде.
– А как же Сиреникс? – приглушенно произносит Рокси.
– Он входил в меня, но мне в него вход закрыт. Я буду в тебе – буду первый раз в жизни в ком-либо.
Фея животных невольно улыбается. Таинственная, завораживающая до чертиков огненная трансформация – ее трансформация – в некоторых вопросах знала куда меньше, чем Рокси. Но мысли феи прерываются, потому что бледный палец гуляет по ее губам, а потом Блумикс целует ее глубоким, испытующим поцелуем. Рокси закрывает глаза и чуть обмякает в его руках, что исследуют ее спину, нежно рисуя узоры на коже.