Крыло. Последний Патрон
Шрифт:
— Ты сдался из-за той девушки?
Сидеть в яме, в полусотне шагов от стен форта, не видя наступающих отрядов противника, под аккомпанемент разрывающихся снарядов артиллерии, всё это давило. Бронс мог сохранять спокойствие, но за разговором это было проще.
— Да, из-за неё, — не стал отрицать Като. — И любому, кто ей навредит, я откручу голову, сразу после того, как откручу руки и ноги.
Бронс хмыкнул:
— Громкие слова.
Като вернул ухмылку:
— Расскажи это Боярским. Или Локам. Или Харонам.
Ухмылка сползла с лица стража. Он сидел в яме с убийцей,
— Как тебя всё ещё не убили? — спросил Бронс.
Минакуро пожал плечами. Страж ожидал ещё чего-то, каких-то слов, но одержимый молчал.
— И всё? Никакого ехидства по поводу слабаков и неудачников? — попробовал спровоцировать Франсуа заключённого.
— Называя своих врагов слабаками и неудачниками, ты принижаешь свои заслуги. В чём твоя крутизна, если победил ты слабаков и неудачников? — ответил Като. — Нет, мои враги идиотами не были. Но как-то так получилось, что все они оказались не в том месте, не в то время. Ну и недооценили меня, не без этого.
— Хочешь сказать, что ты не виноват?
Като поморщился:
— Бронс, вот твоего друга обидели, а ты за него ответил и дал обидчику в морду. Но потом тебе сказали, что обидчик был жутко высокородным, и тебе не по рылу. И что ты должен смиренно сложить лапки по швам и терпеть, пока высокородная мразь будет тебя бить. А ты не стал терпеть и порвал идиота на куски. И скажи мне после этого, что я был не прав.
Он поднялся, потянулся и будто прислушался к себе.
— Я виновен только в том, что не прогибаюсь под тем, в ком голубой аристократической крови больше. Только и всего, — он повернулся в сторону противника. — Ну что? Попробуем напугать? Или сразу вернёмся за стены?
Страж тоже встал.
— А мы сами не напугаемся?
— Ну, можешь пока подождать здесь, — предложил Като. — Я из-за щита пару огненных мячиков им подброшу, и сразу назад.
Бронс сосредоточился и зажёг в ладони заклинание.
— На пару огненных мячиков и я вполне способен.
— Это дело! Сейчас зажжём!
Страж только покачал головой на глупый каламбур. Короткое напряжение, и над Минакуро возникает полукупол щита, закрывающий в первую очередь с фронта. Одним прыжком он выпрыгивает из собственноручно созданной ямы, страж выпрыгивает следом.
Две фигуры, в каком-то смысле даже бесстрашно, выходят навстречу приближающимся противникам. Бронс на секунду отвлекается, представив, как в сторожке над воротами Хейс с улыбкой на губах материт самодеятельность двух спятивших храбрецов. И эта мысль заставляет самого Франсуа улыбаться.
Щиты уже близко. Двух одарённых и ряды лоялистов разделяют чуть меньше сотни метров. Не проходит и десятка секунд, как раздаются первые выстрелы, но нет даже попадания по защитному заклинанию. Като медлит, и Франсуа понимает, почему. Одарённые противника. Если они начнут взламывать щит — нужно сразу уходить.
Не начали.
Десяток щитов первой линии замерли на тех местах, на каких их застали одарённые форта. Солдаты лоялистов, сделав несколько десятков выстрелов и заметив заклинание, временно затаились. А затем сразу в нескольких местах выстрелили ручные мортирки. Като
— Сказал бы: теперь моя очередь, но это слишком клишированная фраза, — улыбаясь произнёс Минакуро.
Бронс счёл, что фраза звучало бы уместно и сильно, и не понял, почему заключённый считает её клишированной.
В правой руке одержимого вспыхнул огненный шарик, маленький, плотный и яркий. За несколько секунд он вырос до размеров арбуза, а жар от него начал доставлять дискомфорт стражу. В защите открылась прореха, и заклинание устремилось в неё. Огненный росчерк стремительно прорезал воздух, оставляя огненный хвост, и с рёвом разорвался об один из центральных щитов. Пламя хлынуло во все стороны, охватывая ещё несколько щитов. Солдаты лоялистов вытаскивали своих собратьев из пламени и отступали за щиты второго ряда. Като, внимательно следивший за их действиями, зажёг ещё один шар. Через несколько секунд он улетел в правую часть строя, устроив так такой же пожар. Лоялисты не огрызались выстрелами, не бросились в самоубийственную атаку, а отступили. Даже организованно и дисциплинированно. Третий шар улетел уже чисто ради симметрии и мирового равновесия, поджигая остаток щитов первой линии.
— Заметил? — спросил Минакуро.
— Да. Берегут свои жизни, сразу отошли, — кивнул страж.
— Отойди-ка назад.
Франсуа не стал спорить.
Като убрал щит, переключаясь на атакующую магию. Бронс испытал некоторое напряжение, оказавшись без защиты, и присел, но малодушное желание отойти и спрятаться в яме подавил. Ладони одержимого заискрили, между ними возникла яркая молния. Несколько секунд на окончательное складывание заклинание…
Голубая вспышка улетает с ладоней одержимого и врезается в горящие щиты лоялистов, разнося их на щепки и оплавленные куски разорванной металлической обшивки, открывая путь к щитам второй линии. Четвёртый огненный шар улетает туда, вызывая новый взрыв пламени.
Като вновь закрывается щитом, глядя вперёд с таким видом, будто всерьёз собирается дойти до пушек и поджечь ещё и их.
— Можем с этого и надо было начинать? — спросил Франсуа. — И не тратить время и силы на ров?
Бронс шутил, но Като ответил спокойно.
— А если бы среди них были одарённые? Да и ров в любом случае их замедлит. Возвращаемся?
Было понятно, что атака остановилась, не успев начаться. Сегодня лоялисты не были настроены жертвовать людьми, солдаты спешно отступали к лагерю. И даже обстрел прекратился.
— Да, может возвращаться, — согласился Франсуа. — Отличная работа.
— Обычные люди мало что могут мне противопоставить, — пожал плечами Минакуро. — Как и любому одержимому, насколько я понимаю.
Обратно возвращались под крики и вопли одобрения со стен. Солдаты были рады пережить ещё один день без боёв и стычек. Однако Минакуро особо воодушевлённым победой не выглядел.
— Ты совсем не рад, — ответил Франсуа.
— Мы никого не убили почти, — ответил Като.
И, поняв, что как звучит это заявление, вздохнул и продолжил:
Английский язык с У. С. Моэмом. Театр
Научно-образовательная:
языкознание
рейтинг книги
