Крылья Феникса; Введение в квантовую мифофизику
Шрифт:
полнота, изобилие] Бога,
Иногда лишь снести может его человек.
(Ф. Гельдерлин)
Высокие творческие порывы часто оставляют разрушительные последствия в виде физических и душевных болезней (например, безумие самого Гельдерлина). Вхождение духа в жизнь человека может происходить очень болезненно, но, в конечном счете, будучи осознано путем внутренней работы человека, ведет к восстановлению его целостности и к решению психологических проблем. Этими вопросами много занимался швейцарский мистик и психиатр К. Г. Юнг, который сам достаточно успешно прошел через эти испытания.
Может ли, действительно, вместиться в слабом сосуде --
Впрочем славу и сияние даже в тварной природе никогда не назовешь сущностью; как же тогда можно считать божественную славу сущностью Бога, -Бога, Который, будучи неприобщаем, невидим, неосязаем, по сверхсущей силе делается приобщаем, доступен, явен и в созерцании становится един дух (1 Кор. 6:17) с чистыми сердцем.
(Триады в защиту священнобезмолвствующих 2.3.66)
При всем том Святой дух выше действующей в Нем и от Него богодействующей жизни как своей собственной природной энергии, которая сходна с ним, но не в точности.
(Триады в защиту священнобезмолвствующих 3.1.9)
Божественные энергии осуществляют контакт между миром человека (вообще тварным миром) и миром Бога: они действуют в тварном мире, но сами ему не принадлежат. Утверждение о принципиальной незамкнутости мира (если угодно, физической Вселенной) будет для нас очень важным при обсуждении квантового описания Вселенной как целого (см. главу 14).
В исламе до некоторой степени аналогичная концепция развивалась Ибн Араби (1165-- 1240), крупнейшим мыслителем суфийской традиции, получившим от своим последователей титул Величайший Учитель. Помимо Абсолютного Бытия -- Аллаха -- и второй вещи -- тварного мира, Ибн Араби вводит Третью вещь, которая не характеризуется ни бытием, ни небытием.
Она есть основа мира, основа элементарной частицы (!) и сферы жизни; она была предпослана всему несотворенному... Эта вещь есть всеобъемлющая сущность мира, постигаемая умом (в отличие от Аллаха.
– - Авт.), проявляющаяся в вечном как вечная, а в преходящем как преходящая. Ты будешь прав, когда скажешь, что эта Вещь есть мир, но ты также будешь прав, утверждая, что она не является ни миром, ни Богом, -- да возвысится Он!
– - и что она есть некое дополнительное понятие...
К примеру, если мы желаем создать треугольник, мы особым образом соединяем отдельные части, и возникает фигура с тремя сторонами. Тогда мы говорим: Вот треугольник. Таким образом обстоит дело и с другими образами, формами, цветами и предметами, которые познаются в некотором универсальном, всеобъемлющем целом...
Предвечное знание приложилось к состоящей из индивидуальностей совокупности, содержащейся в Третьей вещи... Это напоминает процесс приложения нашего знания к какой-то конкретной детали: оно прилагается к нерасчлененной совокупности индивидуальных деталей, разделяя ее, когда пожелает.
(Изображение окружностей, охватывающих подобие
человека творцу и сотворенному миру)
Легко видеть, что Третья вещь Ибн Араби, как и
Дао пусто,
но благодаря ему существует все и не переполняется.
О, бездонное!
Ты, как глава рода, а род твой -- вся тьма вещей.
Ты сохраняешь его остроту,
не даешь превратиться в хаос
бесчисленным его нитям,
наполняешь гармонией его сияние,
уравниваешь меж собой все его бренные существа.
О, величайшее, хранящее жизнь!
(Дао Дэ Цзин 4)
Технически контакт человека с Богом затруднен практически полной несогласованностью времени человека и времени Бога. Мы как люди живем во времени; для Бога же времени нет. Для восприятия Реальности необходимо в каком-то смысле выйти из времени туда, где времени нет -- в вечное настоящее. Это и есть та точка, о которой пишет Мамардашвили. Наоборот, человек современной цивилизации буквально одержим временем. Одержим здесь сказано не для красного словца; одержимость временем может пониматься действительно буквально, в том же смысле, что и одержимость бесами.
Как будто маленький собор,
Висящий крепко на гвозде,
Часы кричали с давних пор,
Как надо двигаться звезде.
Бездонный времени сундук,
Часы -- творенье адских рук!
И все это прекрасно понимая,
Сказал Фома, родиться мысли помогая:
Я предложил бы истребить часы!
И закрутив усы,
Он посмотрел на всех спокойным глазом.
Блестела женщина своим чугунным тазом.
(Н. Заболоцкий. Время)
Жить в прогрессивно развивающемся мире зачастую довольно приятно; но расплата за одержимость временем -- рост энтропии и, в конечном счете, смерть. Часы были запущены в момент грехопадения и будут остановлены в конце мира, после которого времени не будет, как нет его для Бога:
Ты не во времени был раньше времен, иначе Ты не был бы раньше всех времен. Ты был раньше всего прошлого на высотах всегда пребывающей вечности... Года Твои не приходят и не уходят, а наши, чтобы прийти им всем, проходят и уходят... Всякое время создал Ты, до всякого времени был Ты, и не было времени, когда времени вовсе не было.
(Бл. Августин. Исповедь)
Аллах предшествует в смысле бытия подобно тому, как вчерашний день предшествует сегодняшнему, однако Он предшествует не во времени, ибо Он и есть время... Однако воображение представляет дело так, будто между бытием Творца и Его творения имела место временная протяженность. Это объясняется обычаем чувственного восприятия предполагать наличие временного предшествования и отставания между преходящими вещами.
(Ибн Араби)
Для сравнения с процитированными текстами, принадлежащими к библейской традиции, приведем отрывки из восточных религиозных и мистических текстов:
Ты -- без начала, за пределами времени, за пределами пространства. Ты -- Он, из которого возникли три мира.
(Яджурведа)
Нет Тебя ни далеко, ни близко, ни на небе, ни на земле, ни в сансаре, ни в нирване. Хвала Тебе, не прибывающему нигде! ... Кто же может восславить Тебя, лишенного происхождения и не подверженного гибели, не имеющего ни концов, ни середины, не воспринимающего и не воспринимаемого? Восславим же Будду и умеющего ходить (Сугату), и оставившего путь, Того, кто не уходил и не приходил!