Крылья и волны
Шрифт:
– А заправка?
Рауль похлопал рукой по камню, вернее тому, что я принял за камень. Он отозвался глухим эхом.
– Припасы нашего доброго клуба. Сегодня наконец пригодились. Заправляемся и в путь.
Я вызвался помогать, облил руки и ботинки керосином. Теперь запах неба преследовал меня постоянно. Впрочем, все лучше, чем запах канцелярских чернил.
– Не понимаю, – произнес я. – У них тоже аэропланы и ничуть не хуже ваших. Я думал, что клуб авиаторов – маргинальное объединение любителей.
Рауль хмыкнул.
–
Я промолчал. Мне не следовало вообще поднимать эту тему, помня о той статье в утренней газете, профинансированной владельцами воздушных кораблей.
– Я и невменяемый Кит – вот и вся гордость авиации Архипелага, – продолжал Рауль уже спокойнее. – Тебе повезло, что летишь со мной. Кит нырнул бы в океан и не заметил.
Он захохотал.
– С этими ребятами из береговой охраны мы что старые приятели. Каждый раз одно и то же. Уж поверь, продырявить нас они бы не посмели, но попугать – святое дело. Каждый раз выдумываю новый способ скрыться с их глаз. А вот с конкордийскими военными шутки плохи. Если мы встретим воздушную крепость конкордийцев, я не дам и пятидесятипроцентной гарантии, что доставлю тебя в Город хотя бы частично.
– А знаешь, я рад, что ты меня нанял, хоть это и чертовски опасное мероприятие. Я слишком долго протирал стаканы и слушал истории не просыхающих пилотов. А ты, поди занимался тем же у себя в столице?
Он рассмеялся.
– Откуда вы знаете, что я из столицы?
– А мне знакомо твое лицо. Александр Морша из клана Морша. Первые полосы газет и обложки журналов. Денег больше, чем я видел за всю жизнь
– Это в прошлом, – заверил я.
– Одного я не пойму – зачем тебе в Город? За сувенирами и развлечениями?
Я промолчал.
– В любом случае, не мое это дело.
– У меня есть личные причины туда попасть.
–Как и у каждого, кого я туда возил. А в итоге все оканчивалось сувениром на память и фотографией возле башен. Каждый придет, посмотрит с края на облака, скажет, что это лучшее зрелище в мире, отковыряет стекляшку от башни, помнется, подрожит от холода, протянет фотоаппарат для снимка и попросится обратно.
– Это не про меня.
Рауль усмехнулся.
– Конечно, ты – совсем другое дело.
Мы вновь набирали высоту. Под крылом планера океан казался вторым небом, в котором колыхался неровный серп Планеты.
– Приехали!
Я осмотрелся по сторонам, но не увидел ничего, кроме серых облаков.
– Где?
–
Самолет плавно ложился на крыло и уходил вниз. Я всматривался в облака, пытаясь понять, столкновения с чем Рауль пытался избежать. И я увидел его вдалеке, то, что поначалу принял за грозовое облако. Это была тень в серой пелене, но скоро она начала выплывать, разрывая острым носом облака. Гигантское веретено пролетало сквозь тучи, освещая себе путь светом прожекторов. Казалось, что там бушуют настоящие молнии, но тучи хранили нечто более опасное, чем электрический заряд.
– Крепость! – крикнул я, но Рауль только зашипел в ответ, словно далекий корабль мог нас услышать. Воздушная крепость конкордийцев патрулировала пространство, которое по праву принадлежало ей.
Я сидел тихо, считая про себя. Это не слишком успокаивало. Аэроплан жался к воде, но экипаж воздушной крепости – это не пилоты береговой охраны. С ними этот фокус мог не пройти, хотя особо большого выбора у нас не было. Рауль не мог заставить аэроплан лететь бесшумно.
И все же крепость была достаточно далеко, чтобы дать нам шанс уцелеть. Ее черный корпус наполовину скрывался в облаках и от этого выглядел еще более жутко. Луч мощного прожектора скользнул по воде, зацепив наш фюзеляж. Затем описал круг и вернулся в то место, где нас уже не было. Рауль уводил нас на северо-запад, стараясь как можно скорее разминуться с крепостью.
Черное веретено удалялось, его прожектора смотрели вперед. Отсюда он уже не казался таким огромным. Он вплывал в облако – словно дремлющий зверь уходил на покой. На его брюхе мигнул яркий огонек и тотчас погас.
– Да чтоб тебя!
Рауль развернул машину и стремительно понесся над водой, набирая скорость. Меня вжало в кресло, и я не мог повернуть голову. Где-то позади меня послышался чудовищной силы взрыв, а затем волна обрушилась на нас. Аэроплан затрясся и едва не зачерпнул воду крылом. Рауль яростно ругался и пытался удержать штурвал. Под нами расплывалась широкая круговая волна.
***
Раньше мне казалось, что таких мест, как Гаусс не существует в нашем мире, а Конкордия – далекая и загадочная, хоть и не слишком приятная страна, товары из которой изредка привозил в наш дом отец. И весь мир был огромной гравюрой с витиеватыми контурами островов и розой ветров, красовавшейся на пустом океане. В нем не было место трассирующим пулям и воздушным торпедам, взрывающим волны. Мир был огромен и в то же время невероятно мал. Я знал с детства о двух других мирах за пределами нашего, где тоже жили такие же люди, как мы и бороздили моря на парусных судах, сражались с невероятными чудовищами, поднимались под самые облака на воздушных шарах. Я вспомнил, что так страшило меня в моих снах об огромной волне. Она смогла дотронуться до неба, а я не мог даже покинуть свой остров.
Конец ознакомительного фрагмента.