Шрифт:
Пролог
Прощально трубы протрубят
моих иллюзий.
Не собираю все подряд
и пуст мой узел.
Прощай Египет, весь мой род,
и бог мой, Ра мой.
Напет ответ, пришел завет
и в путь пора Нам.
Зовет труба печалью Сфер,
там волны плещут.
Лучом нечайно Люцифер —
заденет — Вещий.
И будет неба водопад
парад стихийный
И тыча пальцем невпопад
я вспомню Имя.
Взмахну крылами, озарюсь
в сиянье светом.
Увы, я больше не боюсь
скользить к ответам.
Вновь будет внешняя вода
и воздух сдавлен,
Я возвращаюсь в никуда.
порог
Там уходящая вода
сквозит сквозь сушу.
Я, вновь шагая в никуда,
влетаю в Душу.
По долгу истины стуча
крылом метели,
Не видя плахи палача,
мы в злобе зрели.
Вдруг, усмотрев неверный путь,
жизнь обрывали.
Еще чуть-чуть — и не вздохнуть.
Увы, сдыхали.
по перетокам Злой Судьбы
добро искали
и в вечном Море Доброты
печаль ласкали.
Измерив милями дорог,
мы справедливость
едва пускали на порог,
уйдя в стыдливость.
И, перепутав Звездный Путь
с остывшим пеплом,
мы поспешили зачерпнуть
все Смерти пеклом.
Невзрачно Времени Вода
шаги считала.
Любовью Вечность позвала
начать сначала.
Глава 1
Уже несколько дней подряд самочувствие оставляет желать лучшего. Меня мучают кошмарные ощущения, которые я точно и описать-то не могу. Тело корежит, а перед глазами частенько мелькают туманные силуэты, блёклые сполохи. Хотя болью в полном смысле это нельзя назвать, но другого описания своим ощущениям подобрать не могу. Телефон «в отключке», как и я, совсем оторван от внешнего мира, выдернула его из сети, а себя из — общения.
На посетителей глаза бы мои не смотрели. И что они со своими проблемами ко мне? Когда я сама не могу разобраться в самой себе.
Какой-то непонятный холод скрючивает меня изнутри, леденеют руки и ноги, хочется забраться под одеяло с головой, уснуть и не проснуться. Вот бы убежать на необитаемый остров от всех этих проблем, которые плодятся, как мухи. Но острова в нужный момент под рукой никогда не бывает. И приходится выкарабкиваться из этого положения без его помощи. С каждым днем это необъяснимое состояние все более обострялось. Вот что интересно: на фоне полного житейского благополучия появилось желание умереть. Да и вообще постепенно начала ощущать себя немножечко мертвой, погасли все чувства и интерес к жизни. Тело отказывалось двигаться. От безысходности я просто легла, скрестив руки на груди, закрыла глаза и смирилась с тем, что пришло время... а чего — я тогда еще не могла себе объяснить. Постепенно скованность тела стала более ощутимой. Душа моя успокоилась и перестала метаться, и мне показалось, что я погружаюсь в сон. Наступила тишина и ощущение движения или падения, а может быть, водоворота — сейчас трудно восстановить в памяти, как это происходило.
То, что последовало за этой тишиной, было столь необычно и реально. Боль не исчезла, а стала ещё более конкретной. Тело находилось сразу в двух реальностях. Я переместилась в иное пространство и время, в прошлое. В те события, которые происходили когда-то со мной, другая жизнь, другое имя и судьба. Это не было похоже на фильм. Все было живым, реальным и осязаемым. Мне оставалось только наблюдать.
Сознание возвращалось вместе со жгучей болью в левом боку и ощущением скованности и стиснутости, хотя дышалось свободно. И я с ужасом начинаю понимать, что жгучую боль и скованность испытывает мое тело. К счастью, ум остается холодным и расчетливым. Так-так, что за теплая липкость под левым боком? Похоже, сочится кровь, которая медленно остывает. Не открывая глаз, я начинаю понимать, что все происходящее мною
Память!
Она яркой вспышкой озарила ступени, по которым я спускалась в нижнюю библиотеку, туда, где хранились рукописи и труды древних пророков. Что же мне там понадобилось? Не помню. Помню только черные ступени из обсидиана, шорох сзади, за пыльной тяжёлой шторой, и тупой удар в левый бок. Что-то металлическое покатилось вниз, опьяняющий запах, и сознание провалилось в черноту. Что же произошло потом с моим телом и где я? Не открывая глаз, слушаю звуки.
Тихо.
Где я? Возникает ощущение, что я нахожусь в большом помещении. Почему помещение? Воздух не движется. Тишина и запах ароматов курения. Медленно приоткрываю глаза и пытаюсь сказать себе, что это сон. Эхом звенит в ушах какая-то фраза. Закрываю плотно веки, пытаясь поверить в то, что это сон. Но тело болью возвращает в реальность. Открываю глаза снова. Холодная волна неистовости прокатилась гневом в моей душе, по моему естеству. Я, то есть тело мое, забальзамированное, лежит на подиуме в центральном зале дворца. Я, живая и осознающая, не могу прошептать ни звука, только глаза подвижны и могут смотреть. Только дышать и смотреть, а ещё вспоминать.
Луна бледным светом оросила пространство, и я вспомнила все. Но от этого не стало легче, и ужас происходящего начал проникать в мое сердце, дыхание участилось, стон погас в плотно сжатых губах.
Я — старшая дочь, принцесса, жрица, находящаяся у власти в центральном городе. Я из династии Ахи, из той династии, где веками народом правили женщины, передавая знания из поколения в поколение. Сверкающей и всемогущей династии хранителей Междуречья. И я — держательница престола на земле и в поднебесной, ответственная за гармонию в этой точке Геи. Гея — мать наших тел, существо, много времени назад предоставившее приют нашим заплутавшим душам. Геолисима!
Память медленно сочится в мое пространство, и боль непредсказуемости событий начинает терзать мой ум. Имя, мое имя? Я старшая, а дальше... Пустота. Так, что еще может служить мне подсказкой?
Лихорадочно роюсь в памяти, а точнее, в том, что от нее осталось. Крохотные кусочки прожитого мной времени в этом теле разрозненными звеньями из цепи событий начали выплывать, наполняя скорбью душу. Моим народом и экономикой с глубокой древности управляли женщины, правили блестяще и легко, по всему царству разливался покой, порядок и достаток. Мужчины поддерживали связь с Поднебесной, практически все время находясь в храмах, и это была большая честь, если Совет Старейшин выбирал мальчика в ученики к храмовнику. Высшая честь и огромная радость. Радость!
В сознании проплыла фраза: «Да не для всех». А для кого это было горем, кто же печалился по этому поводу, да с такой силой, что его эмоции запечатлелись в моём сознании? Кто? Кто? В голове снова чехарда из слов, фраз, образов и боль, которая усиливается от воспоминаний. Храмовники и жрецы. В их союзе хранилась великая тайна Междуречья, тайна блестящего царствования, тайна содружества и сотрудничества двух начал — мужского и женского, левого и правого, верха и низа. Результатом этого равновесия была гармония на всех уровнях царства. Каждый посильно занимался тем, что соответствовало качествам его личности. Жрицы поддерживали плодородие земель и скота, обилие дождей и ветров в меру, но самым главным искусством жриц было не изобилие, а любовь, которая проходила через их сердца, и заполняла все пространство Междуречья. И от этого слияния их сердец царство наполнялось достатком и славой. И это было единственной защитой от возможных набегов диких племён.