Крылья Кхарту
Шрифт:
Левой рукой я отыскиваю следующую выпуклость на гладкой поверхности этой стены. Мне кажется, что я постоянно двигаюсь горизонтально влево вдоль стены. На самом деле это может оказаться движением вниз или вверх, четкого ориентира нет, точка отсчёта давно потеряна. И она может находиться где угодно от меня. Наверное, точнее будет сказать, что движение происходит возле этой конструкции, возможно, даже и не снаружи, а внутри нее, иначе откуда такая беспросветная темень, густая, вязкая, заползающая в душу. Звуки гаснут в ней, едва успев родиться, мысли приобретают причудливую форму и становятся неузнаваемыми.
Останавливаюсь и прислушиваюсь к этой вечной темени. Чувства подсказывают мне следующий ход. Укладываю правую
Вижу всплеск мерцания впереди. Пространство вздыхает ОХ, погружая меня в молочно-белую пелену. Внутри тела возникает вихрь и проносится в сознание, и точно такой же вихрь, только закрученный в другую сторону, появляется снаружи. Я оказываюсь в потоках движения сразу нескольких пространств, в круговерти временных форм сознания.
Мне казалось, что я зависла в пустоте, там, где нет ничего, и меня в том числе, есть только присутствие внимающего сознания... Так же из Ничего возникло мерцание, к которому я стала приближаться с бешеной скоростью. Ощутив вхождение в него, я поняла, что попала во владения Памяти. И тут же вспомнила, что в таком состоянии оказывалась неоднократно. Это нечто, напоминающее мне стену в кромешной темноте, было переходом временного портала.
Я держусь за призрачные перила Времени, пребывая в полной безызвестности, и не понимаю в какую сторону сделать шаг. Мое тело, там, в Отражении Земля, мечется в полусне, не осознавая происходящего. Открываю глаза и вновь удивляюсь нереальности всего окружающего. Не так давно все было насыщено яркими красками переживаний, запахами и эмоциями, а сейчас все вокруг как будто размазано по плоскости, без объема и радости восприятия.
Там, в реальности земного тела, я могу посчитать отрезки времени, называемые сутками, их уже минуло больше пяти, или нет, если считать с самого начала этой пропасти, то больше двадцати. Пропасть — это то, где пропадают, не успев или не сумев пролететь до следующего края берега. Пропасть — это забвение самого себя, когда теряешься в понимании смысла собственного существования и границы жизнь-смерть совершенно размыты. В таком состоянии мне сложно находить общий язык с нормальными людьми, они не понимают меня, толкуя про свое, привычнообыденное, переливают свои эмоции и крутятся в наслаждении от переживаний событий, которые уже давно прошли.
Я не могу им даже посочувствовать тогда, когда они говорят об утрате своих близких, которые перешагнули порог, называемый Смерть. Потому что со своей точки зрения не наблюдаю этого порога. С той точки зрения, в которой я нахожусь, границы между тем, что называют Жизнь и Смерть, не существует, одно плавно перетекает в другое, капля за каплей. Успев только родиться, существо сразу же медленно и неуклонно начинает перетекать в Смерть. Все же об этом знают, но старательно закрывают глаза на это и плотно затыкают уши, чтобы не слышать шагов смерти.
— А как же! Как мы будем играть в Горе и Потери.
— Хотя, что оплакивают? Тело. Потерю того, что ходило, ело, говорило, моргало глазами. И многие, за всю жизнь этого Тела не удосужились заглянуть ему в глаза и понять его Душу. Может быть, от безразличия или неумения, а возможно, из-за неосознаваемого
И кого винить! А некого. Слепы и глухи, вот и спотыкаемся друг о друга в сотый раз, не давая выхода себе и другим.
Я бьюсь о стены этого реального мира, они плотные и упругие, и чем сильнее пытаюсь прорваться сквозь них, тем изощреннее становится защита.
— Как же умудриться выскочить из стен этой тюрьмы, не окосев от боли и сохранив рассудок. Нет, ненависть ко всему этому позволить себе иметь я отказываюсь. Она еще глубже затянет в этот мир страданий, зацепит своими щупальцами за сердце, да так, что каждый вдох будет отдаваться дикой болью, и тогда ты перестаешь свободно дышать, а затем двигаться, а потом и думать. Опять наступит Безвременье, потеряется и чувство времени, и ритм времени, и жизнь замкнётся вокруг интересов тела. Получается духовный дефицит, где только боль и тяжелый труд, и не важно, какая боль — физическая, эмоциональная или ментальная, от которой даже думать больно. Это пойманность. И не думайте, что кто-то виноват в этом. Нет! Это вы сами поймали себя за свой любимый хвост. Тут все до предела гениально. В этой тюрьме никогда не было стен, цепей, ошейников и наручников. Все это создали сами прибывающие в этот законченный мир. Создали и создают неустанно тем, что ненавидят себя и других, выливают в пространство души обиды и горечь поражений, зависть и сожаления.
Люди заполняют все свободное пространство своими желаниями. ТЕЛА, ТЕЛА, ТЕЛА!!! Но не ДУШИ.
Я преклоняюсь перед гениальностью Создателя всего Этого! Где-то, ближе к окраине Вселенной, он создал место, куда попадают потерянные Души, и многие века они влачат свое существование, играя в одну и ту же Игру. Умирают, забывая себя напрочь, чтобы родиться и в сотый раз повторить уже неоднократно прожитую заигранную пластинку жизни.
Душа моя стремится уйти из этого круга, но для начала надо вырваться, выпрыгнуть из накатанной глубокой колеи предыдущих воплощений. А чтобы вырваться, надо Вспомнить, в чем погрязла!!! Вспоминая шаг за шагом, в обратном порядке, медленно подбираясь к выходу. Вот новая дверь, но проходишь её и понимаешь, что она опять не последняя, не та, через которую тебе предстоит выйти. Да и прежде чем сделать шаг, надо понять, а в каком направлении та, следующая дверь, о которой я сегодняшняя не имею даже представления. И опять. Сонные потемки, где все на ощупь, все приблизительно, непонятно и неузнаваемо. И казалось, уже я, научившаяся двигаться быстро, нахожусь в ступоре, буквально, в подвешенном состоянии.
Если ко всему этому подойти с «нормальной» и «человеческой» точки зрения, то ничего страшного, тем более опасного не происходит. Даже можно сказать наоборот: жизнь спокойно течет своим чередом, успевай только радоваться. Но голос сердца бьется в тревоге:
— Паутина, опять паутина. Опять липкость и сонливость, опять тупое благодушие: что воля — что неволя. Нет, нет! Рвется душа из этой липкости, которая пытается впитаться в сознание. Нет, нет! Мечется в поисках причины этой липкости.
Сон — это хорошо? Да? Многие и многие страдают оттого, что не могут устроить себе десятичасовой сон, пьют таблетки, пилюли, не задумываясь о том, что пытаются поддержать в себе состояние, близкое к смерти. Как тяжело проснуться в этом мире, где в кумирах ходит Сон, о котором люди практически ничего не знают. Изучают сны на уровне «сонников».
— Какая глупость, ведь это опять ловушка. Толковать там нечего, надо опять проснуться в этом так называемом сне и попытаться понять, кто ты там и что собой представляешь.