Крылья любви
Шрифт:
– Милорд…
– Ардет, – поправил он, – или Корин, если мы намерены вступить в брак.
– Милорд, – с нажимом повторила она, – вы находились в гуще сражения, вы переживали его последствия. Вы еще не в состоянии мыслить вполне ясно. Ни один разумный джентльмен не сделает подобного предложения, и ни одна порядочная леди не сможет его принять.
– Вы считаете, что у меня… ох, как это выражается сержант? Да, вспомнил! Вы считаете, что у меня труха в голове?
Что есть, то есть, но Джини была слишком воспитанна, чтобы высказать это мнение вслух.
– Конечно, нет. Разве что вы переутомили
Ардет посмотрел на сгущающиеся тучи, то ли ожидая возвращения своего ворона, то ли обдумывая ответ на заданный вопрос. Наконец он снова повернулся к Джини.
– Денег у меня достаточно, меня нисколько не привлекают ваши так называемые сливки общества. Красота увядает, но ваша как раз такого рода, которая с течением времени расцветает все ярче и становится все более привлекательной.
Джини снова покраснела до ушей. Сама она считала себя хорошенькой, но Элгин находил, что волосы у нее слишком рыжие и блестят, как медная проволока, что фигура у нее уж очень хрупкая, а нос коротковат. Он к тому же был влюблен в ее сестру Лоррейн, пышную белокурую богиню.
Ардет все еще смотрел на Джини, и взгляд его словно проникал сквозь ее черное платье, мало того, проникал в ее мысли.
– Ум женщины, ее сердце и душа – вот что главное. Я успел это понять и скажу вам, что вы настоящая леди. Помогая вам, я искупаю мои прошлые грехи, это воистину так. Вы спрашиваете, что я хочу получить взамен? Отвечу, что взамен я попрошу вас о помощи.
Джини рассмеялась невеселым смехом, пытаясь уловить, в чем суть его силы, его уверенности в себе, той ауры всемогущества, которая окружала его. Проходившие мимо солдаты старались держаться от него на расстоянии и опускали глаза; офицеры приветствовали его почтительным наклоном головы, также держась на определенной дистанции. Что касается женщин, то они глазели на него, облизывая губы, словно собаки в лавке мясника. Этот человек ни в чем не нуждался, и Джини сказала ему об этом.
– Нет. Я очень нуждаюсь в том, чтобы мне помогли вернуться в ваш мир. То есть в Англию. Я многого не знаю и не понимаю здесь.
Джини вспомнила, как он говорил майору лорду Уиллфорду, что его семья жила за границей. Это, видимо, объясняло некоторые не совсем обычные обороты его речи и его манеру держать себя.
– Вы очень скоро всему научитесь от джентльменов в кофейнях и клубах для мужчин.
– Напыщенные щеголи и бездельники не в состоянии помочь мне найти то, что я потерял. Вы другое дело. На вас – вся надежда.
– Здесь, в Брюсселе?
Джини была готова на многое в благодарность за то, что он уже дал ей.
– Надеюсь, что нет. Но если даже моя потеря находится здесь, мне придется оставить поиски, потому что дела требуют моего переезда в Англию. Мой вложения, мое имение, унаследованная собственность нуждаются
– Но если вы уедете, как же вы найдете потерянное вами сокровище, если можно так сказать?
– Я не совсем понимаю, что мне в точности надо найти. Так, теперь все так же ясно, как небо в тучах!
– В таком случае чем я могу помочь?
– Тем, что позволите мне помочь вам, если это вам понятно.
– В качестве вашей жены?
– Лицензия на брак избавит от всех неприятностей. Все мое будет и вашим. Ваш дом, нет, даже несколько домов – нуждаются в женской руке. Вы сможете без счета тратить деньги на платья, меха и драгоценности. Лошади, яхты – словом, все, что пожелаете. Путешествия, если вам это нравится, благотворительная деятельность, если вам это по душе. Защита от оскорблений и средства для вашего сына. Первое место в местном обществе и гарантированное высокое положение в лондонском бомонде.
– Я занимала бы более высокое положение, чем моя сестра, верно? Ее муж всего лишь барон.
– Графиня уступает только принцессе, герцогине и маркизе, а многие ли из них имеют доступ к такому богатству? Или такого щедрого мужа?
– Это звучит так, будто вы торгуетесь.
– Но вы продали бы только ваше присутствие, отнюдь не ваше тело, клянусь. И лишь на короткое время:
– Как я могу отказаться? Понимаю, что должна, но ваше предложение слишком соблазнительно.
– Само собой разумеется. Я брал уроки у самого дьявола. – Он прижал руку к сердцу. – Я отдаю мою жизнь и все, что мне принадлежит, в залог вашей чести и вашему счастью.
Потом он опустился на колени у ее ног и поцеловал ей руку, скрепив таким образом их соглашение.
Эта минута могла бы стать самой счастливой в жизни Джини, если бы не червь сомнения, который тревожил ее душу.
Глава 4
Солнечный восход и волосы Джини. После долгого пребывания во мраке Ардета тянуло к этому, словно мотылька к пламени свечи или скрягу к золоту. Ему казалось, что он мог бы наслаждаться и тем и другим целую вечность. К несчастью, вечности в его распоряжении не было.
Намерение остаться здесь и по истечении отведенных ему шести месяцев укрепилось в нем теперь еще более, и не имело значения, сколь долгим будет этот срок. Со всеми ее бедами, страданиями и грязью жизнь все-таки лучше, чем любая иная возможность. Она… живая.
Точно так же рассуждал и гремлин. Даже сидя в полудреме на столбике большой кровати Ардета в номере лучшего отеля в Брюсселе, ворон бормотал:
– Живой… Будь проклят ад. Я живой!
Накинув на плечи одеяло, Ардет подошел к окну. Видимо, его тело не привыкло к прохладе. А может быть, ощущение холода возникло при мысли о том, что еще один день прожит, а песочные часы так и не найдены. Он понимал, что эта проклятая штуковина всего лишь символ, уловка дьявола, имеющая целью добиться, чтобы Ардет постоянно мучился тем, что теряет драгоценное время. Он никогда не найдет песочные часы, это даже не зависит от воли Сатаны. Но он может обрести собственную человеческую суть, и, возможно, этого достаточно, чтобы выиграть пари.