Крылья Руси
Шрифт:
– Может и не одобрить...
Судя по тону, в такую возможность Чарлзу не верилось. Король-солнце своего добивался всегда – и намерения прослеживались четко. Сначала объявить мальчишку королем, потом воспитать под себя, а потом и...
Нет, с Францией ему не потягаться.
Но...
– Мало ли в мире происходит несчастных случаев...
– Ваше высочество, если Богу будет угодно оборвать ниточку жизни бедного малыша – на то Его воля. А я... как это будет выглядеть, если его признают законным королем? Мы станем
И печально вздохнуть.
Да, именно так. И «ваше высочество», хотя ублюдок, он и есть бастард, и «мы», и искренняя грусть в глазах...
Сейчас Эдвард ничего и не теряет. Если у Англии появится законный король, хотя и признанный католиками – он просто будет соблюдать нейтралитет. Флот – он кому хочешь пригодится.
Если Чарлз будет предпринимать все усилия, чтобы уничтожить мальчишку... ну, тоже не так плохо. Пауки в банке будут жрать друг друга, пока не останется сильнейший. Вот и пусть жрут, а Эдвард полюбуется. Главное оказаться с правильной стороны банки – там, где не достанут.
То, что он подставляет почти младенца...
А у него мать есть. И отчим. И вообще... что еще может хорошего получиться из короля, воспитанного исконными врагами?
Хотя мать Карла Второго тоже была француженкой. Ну...
На все воля Божья.
Нельзя сказать, что Чарлз был доволен таким исходом разговора, но главное Эдварду донести удалось. Флот, разумеется, на его стороне. Но сначала докажи, что ты можешь править.
Детоубийство?
Пфффф.... какое грубое и гнусное слово.
Несчастный случай – и только-то. И не первый в истории, кстати. Так что...
Подождем, помолимся.
Главное, что теперь Эдвард может пока не опасаться за свою жизнь и флот, а остальное...
На все воля Божия.
То, что беседа вельмож может стать достоянием посторонних ушей, им и в голову не пришло. Но стала. Уши... они же такие. И из стен растут, и из потолка, и слышат, что им не надо. Тут слуги, там матросы, здесь камердинер... вот и складывается у неприметного человечка полная картинка происходящего. И ой как она ему не нравится.
Или нравится?
Смотря что будет выгоднее для Руси.
Стоит ли упоминать, что весточка тут же отправилась с почтой через пролив, а оттуда, с голубями и гонцами и на Русь-матушку?
О таком афронте государь знать должен, иначе в жизни нерасторопных не простит!
***
– Ванька! Вырос-то как!
Ну да, в этом парне чуть ли не на полголовы выше старшего брата и не узнать было уезжавшего мальчишку. Крепкий, загорелый, волосы выгорели чуть ли не в белизну…
И рядом – прехорошенькая девушка. Громадные черные глаза, черные косы, робкая улыбка – Изабелла была очаровательна.
– Здравь… здравстьвуйтье…
Акцент у нее тоже получался премиленьким. Алексей Алексеевич не удержался – и расцеловал красавицу в обе щеки.
– Добро пожаловать, сестренка!
–
– И что с того? Белла – твоя невеста, значит – моя сестра. Так что не ревнуй.
– Вот еще!
– Так, иди-ка сюда!
– Софья поспешно заключила младшего братца в объятия и крепко расцеловала. Пока чего не ляпнул. – Эка вымахал! Каланча!
– Сонечка!
Старшую сестру Иван обнял так, что у той ребра хрустнули. От всей души.
– Полегче, медведь! Раздавишь! Лучше невестой похвастайся!
Изабелла единогласно понравилась всей семье. Милая, неглупая, обаятельная – и искренне любящая своего жениха. Что еще надо?
Свадьбу! И поскорее!
А еще детишек, штук десять!
– А мне сказали, что с тобой целый кортеж приехал? – поддразнила Софья. – Что, без свиты никуда?
Иван прищурился в ответ.
– Да пес бы с ней, со свитой! Со мной столько интересных людей! В Университете оценят! Винченцо Вивиани! Ян Сваммердам! Вильгельм Хомберг!
Софья этих имен отродясь не знала, но, надо полагать, баранов Ванька на Русь не потащил бы!
– Замечательно! Но раньше, чем через десять дней ты в Университет не попадешь! Иначе мы тебя точно не увидим.
Ваня надулся, но было видно, что в синих глазах проскакивают веселые искорки.
– Вредная ты, сестренка!
– Я – что? Мы тебя еще со всеми племянниками не познакомили! А уж они…
Софья посмеивалась, отгоняя мысль, что… а хорошо бы Белла стала правительницей, а Ванька – консортом, а? А то Педру женился второй раз на Марии-Софии Пфальц-Нойбургской – и та вроде как была в тягости… ну к чему им еще наследники престола?
К чести Софьи, мысли «помочь» бедняжке с родами у нее не возникло. Воля Божья – это хорошо, но и пределы жестокости у нее тоже есть.
Пусть все идет, как идет. А брат с невестой побудут пока на Руси. Ведь несколько лет не виделись!
***
Прими все усилия для охраны сына. Англия не оставит его в покое.
Анна знала этот почерк. Эту бумагу с тонкими сиреневыми прожилками, этот запах духов...
Хочешь что-то скрыть?
Положи на видное место.
Записочка, переданная украдкой, всегда вызывает подозрения, если это не любовное письмо. Или сонет. Или мадригал.
Вот последний и был начертан на листке изящными буквами. Воспевалась красота Анны, ее глаза, приносились соболезнования Англии, которая лишилась своего главного украшения... А точки над некоторыми словами – это просто капельки чернил. Наверное, с пера стекло.
Бывает.
Анна мило запунцовела, бросила мадригал в камин и обмахнулась веером.
– Нет, это слишком плохо написано. Я не знаю от кого это, но пусть сей милый человек оттачивает свое искусство стихосложения.