Крылья
Шрифт:
Одного из юношей-студентов вырвало.
Мастер Кодонак только хмыкнул, а вот его ассистент Мастер Бордо – постоянный учитель, полноватый темноволосый флегматичный человек, брезгливо скривился.
– Через полчаса продолжим занятия в Саду! – скомандовал Кодонак. – А если кто не явится вовремя, тот будет все здесь мыть.
Студенты одобрительно загудели, они, как один, подумали о кухне, куда можно было успеть за эти полчаса. Элинаэль судорожно сглотнула при мысли о свежем хлебе.
– Полчаса? – услышала она удивленный голос Мастера Бордо,
Мастер Кодонак ничего не ответил, но девушка подумала, что он сейчас улыбается.
Элинаэль, легкая и шустрая, сбежала по лестнице на нижний этаж на одном дыхании и одной из первых оказалась на месте. Там действительно не ожидали внезапного набега – занятие первогодков по контролю Силы должно было закончиться только через час. А к концу этого урока обычно кухня, видевшая не одно поколение студентов, готовилась держать настоящую осаду – прятали продукты, закрывали двери, брали в руки тяжелые поварешки.
Сейчас здесь ничего не подозревающие о надвигающемся бедствии повара жарили пирожки, которые пахли так, что Элинаэль не успевала сглатывать слюнки. Она быстро схватила четыре пирожка из широкой корзины на столе, запихивая один себе в рот, и выскочила в заднюю дверь еще до того, как в кухне началось настоящее сражение, которое она видела в приоткрытую створку. Студенты мгновенно опустошили корзины, некоторые изловчались выхватывать горячие пирожки прямо со сковороды; те, кому не досталось пирожков, рассыпались по кухне, заглядывая в кастрюли и под полотенца, уворачиваясь при этом от щедрых поварских оплеух. Один особо хваткий налетчик умудрился где-то выудить огромный окорок и сейчас боролся за снедь с крепким усатым кухонным служащим не на жизнь, а на смерть – в конце концов он прямо зубами вырвал из окорока немалый кусок мяса и скрылся, оставив усатого охать и возмущаться.
Главная повариха кричала во все горло и изрекала такую отборную брань, что некоторые, заслушавшись, потеряли бдительность и упускали добычу. Студентов охаживали скалками и грозили доложить о них Ректору. Но те, даже самые совестливые и ответственные из них, ушли, лишь получив хотя бы корочку хлеба, – голод после этих занятий был нестерпимым.
Элинаэль, поглощая на ходу добытые пирожки, стала подниматься на самый верх Академии Силы, где под куполом здания располагался Зимний Сад. Занятия здесь, среди экзотических растений, нравились ей больше, чем где-либо еще.
Здание Академии Силы было построено в форме сужающейся кверху пирамиды из кругов-этажей. И если на первом этаже размещались сто семьдесят аудиторий и четыре зала площадью более двухсот квадратных ярдов каждый, то на последнем – был только этот Сад, по площади не превосходивший ни один из залов. На каждом этаже имелся выход на широкую террасу – крышу предыдущего яруса, огражденную по краю кованой балюстрадой. С террасы верхнего этажа открывался потрясающий вид на реку Тасию-Тар и Кружевной мост. На расположенные вокруг Академии Силы здания Пятилистника. Вдали, поверх
Элинаэль могла бы проводить здесь часы и целые дни, но свободный доступ на верхний этаж в любое время имели только студенты последнего года обучения и Мастера. До первых ей было далеко, а до вторых… еще дальше.
Когда истекли отведенные на перерыв полчаса, минута в минуту, заговорил Мастер Кодонак:
– Ну что? Вы извлекли урок?
– Из перерыва? – спросил веселый кудрявый парень по имени Мах с заднего ряда, тот самый, который отхватил кусок окорока. Сейчас он выглядел как сытый большой кот.
– Напомните мне, – продолжил Кодонак, не обращая внимания на его реплику, – каково это: быть дикарями?
Студенты переглянулись.
– Вы брали то, что брать вам не позволялось, то, что принадлежало другим, и эти другие отдавать вам этого не хотели. Но все же отдали. Почему?
– Вы о еде? – снова ответил за всех Мах. – Мы просто взяли.
Мастер Кодонак кивнул:
– Вы убедили поваров отдать вам это?
Студенты молчали на этот раз.
– Так, значит, вы взяли это силой? Как дикари. Просто физической силой: ловкостью, количеством или мышцами. А почему?
– Мы хотели есть… – робко попытался оправдаться невысокий, с пухлыми щечками скромный юноша по имени Тико; он больше всех переживал о том, чтобы хорошо учиться. Он-то, скорее всего, не взял ничего больше сухой корки хлеба, которая и так валялась под столом, забытая всеми.
– Да, Тико, ты хотел есть. И ты, Мах, хотел есть. Вы все были очень голодны. Я это знаю. Так, значит, вы применили силу против других людей, потому что хотели есть?
И снова молчание в ответ.
– Вот если бы в той кухне дежурил Золотой Корпус, вы взяли бы оттуда что-нибудь?
– Это вряд ли… – пробормотал Мах, который уже не выглядел таким довольным.
– Так, значит, вы взяли еду только потому, что люди на кухне были слабее вас?
Он чуть наклонился к студентам, проверяя, все ли глаза смотрят на него, и медленно произнес, чеканя каждое слово:
– Вы применили силу против тех, кто слабее вас!
В этот раз молчание воцарилось воистину гробовое.
– А если учесть, что вы – Одаренные, то большинство людей всегда окажутся слабее вас в чем-то. И вы сможете взять, что хотите.
– Но применять так Дар против людей запрещено, – пролепетал Тико.
– Да! Но не в законе дело. Ты боишься закона, потому что он сильнее тебя, Тико. Потому что если ты нарушишь закон, то за тобой придут сильные и заставят тебя покориться. А если ты окажешься сильнее закона?
– Сильнее закона?.. – прошептал кто-то из задних рядов, уже не Тико и не Мах.
– Да. Если ты настолько силен, что никто не может навязать тебе никакие законы? Ты сам себе закон! Что тогда?
Тишина.