Крымский роман
Шрифт:
Кроме глаз.
Пожалуй, Дашка была права: как-то сразу становилось понятно, что он – начальник, не потому что высокомерен, а просто чувствовалось, что этот человек умеет командовать.
«Да, с «дядечкой» я точно промахнулась…»
– Простите, я не хотел вас разбудить! – холодно и отстраненно произнес объект ее пристального изучения.
– Все с дверьми воюете? – понесло Наталью, видимо, еще не до конца проснувшуюся. Язвить с этим товарищем, похоже, не рекомендовалось, но когда это благоразумию удавалось ее остановить!
– Так
– Вообще-то – я. А что? – живо поинтересовалась она.
– Да, собственно, ничего.
– Ну и славно! – ехидно согласилась Наталья.
Куда ее несет?! Мужик явно раздражен, да и цену себе знает. Может, поэтому ее и проняло?
Говорить им было не о чем, и мужчина твердым полукивком отпустил ее из разговора и одним сильным движением поместил свое крупное тело на верхнюю полку.
«Ого, да мы еще и спортсмэны», – подумала Наталья, с издевкой вставив «э».
Слишком увлекшись его разглядыванием, она совершенно забыла о других пассажирах, но они о себе немедленно напомнили:
– Здравствуйте, а как вас зовут, а то мы все познакомились, а как вас звать – не знаем. Хотите чаю? У нас настоящий, не из пакетиков, – очень быстро и громко, как из пулемета, строчила Даша.
– Зовут меня Антон Александрович, чаю не хочу, благодарю вас.
Вот так – холодно и очень понятно: «Все свободны, всем спасибо».
«Что ты к нему прицепилась, Наталья?! То рассматриваешь его во все глаза, то язвишь, то его тон тебя задевает, тебе-то что? А бог его знает – что? Бог знает…»
В этот миг зазвонил ее сотовый.
Схватив в руки телефон как спасательный круг, она спустилась с верхней полки и выскочила в коридор. Звонила ее бывшая клиентка, просила помочь приятельнице, которой нужно срочно продать квартиру. Она переадресовала клиентку к Ольге, ее нынешней коллеге и почти подруге. Закончив разговор, Наталья заглянула в купе, взяла сигареты и снова поплелась в тамбур.
Надо кое-что обдумать, успокоиться, а то настроение, как качели, – то вверх, то вниз.
Ей повезло второй раз: в курилке никого не было.
Она уставилась в окно на мелькающий пейзаж, и мысли потекли, как картинки за окном.
После ухода от мужа она, конечно, потеряла и работу.
Начинать заново жизнь после тридцати сложно, а после тридцати шести практически вообще невозможно, да еще не имея ничего за спиной, кроме старого шмотья. Она работала у него всем на свете, от секретаря до главбуха, и, конечно же, без трудовой книжки и без зарплаты, а еще с целой кучей проблем.
Как-то по ТВ шел сериал о женщине с тремя детьми, ушедшей от мужа. Сериалы она не смотрела в силу занятости и не особой любви к ним. Из этого сериала почему-то запомнила некоторые высказывания, из тех эпизодов, что видела случайно.
Героиня говорила своей подруге: «Начинающие развод делают одну большую ошибку – уходят, а уходящий получает не более десяти
Десять процентов она не получила, но одну десятую процента ей все-таки дали и подтолкнули в спину – «иди, иди, убогая, пока я не передумал».
А что? Прав ведь! Точно, убогая – шесть лет угробить на мужика: на его жизнь, его бизнес, его здоровье, его родителей. На все его.
Конечно, убогая.
А где же я?! Ну или хотя бы «мы»?! Ну и сама дура – заслужила!
Наталья стала искать, куда пристроить свои жалкие копейки, чтобы сделать наконец что-то для себя, хотя бы организовать жилье. Она купила комнату в совершенно «убитой» коммуналке, в отдаленном районе, без соседей. У них имелась другая квартира, а вторая комната стояла пустая: супруги держали ее для детей, когда те подрастут. Люди они оказались неплохие, и им было все равно, что она там делает – ремонт так ремонт.
Негатива, обид и обвинений в ней накопилось – море, девать это куда-то требовалось, вот она и взялась за ремонт. Своими силами – за исключением сантехники, электрики и каких-то сложных работ.
Деньги быстро закончились, а что-то делать плохо Наталья не умела, вот и вышел ремонт на славу. Зато она оказалась совершенно без денег, без работы и без понятия, что ее ждет впереди.
Однако половину злости на себя и на весь мир Наталья сбросила. Она продала эту комнату – надо же на что-то было жить – и вдруг обнаружила, что неплохо на этом заработала. Очень даже неплохо! И пошла на фирму, через которую покупала и продавала комнату, где устроилась работать риелтором в отдел купли-продажи.
Через два месяца она заработала первые неплохие деньги. Через год приобрела однокомнатную квартиру, а вместе с квартирой – и самоуважение, потерянное где-то в начале «счастливой» семейной жизни. А еще она приобрела устойчивый страх – пустить в свою жизнь и в свое одиночество хоть кого-то.
Ну, и накрывающие время от времени с головой, вот как сегодня, приступы хандры…
В активе у нее имеется любимая мама, к которой она и едет сейчас в Крым, еще – любимая же сестра, четверо горячо любимых племянников, детей сестры.
Между прочим, сестра с семьей в ближайшее время собирается перебираться с Урала в Москву: бизнес мужа требует.
А с ее любимыми племянниками рядом скучать не придется – это, как они говорят, «без вариантов». Так что нечего, нечего хандрить!
Ну подумаешь – тридцать девять лет, ну подумаешь – нет детей и ты одна.
Делов-то.
Скучный, рутинный секс раз в неделю с сослуживцем в течение последнего года, не доставляющий никаких радостных эмоций ни ему, ни ей.
А куда деваться? Чувств друг к другу никаких, кроме дружеских, они не испытывают. Жениться, боже упаси, не собираются. Ну, хоть секс есть – вяленько так вяленько…