Крымский узел
Шрифт:
47 Независимая Газета, 10 января 1992
48 Там же
49 Горбачев С. Указ. соч., с. 68
воречие с идеей сохранения флота как «общего для всего будущего содружества». Л. Кравчук накануне выборов неоднократно заявлял о том, что ЧФ останется флотом СНГ, а Украина будет иметь свои собственные небольшие Военно-морские силы. Свою роль сыграло то, что Украина участвовала в содержании флота, и то, что около 20 % офицеров и 30 % матросов были выходцами из Украины.[50] На флоте ожидали, что обретение Украиной независимости не отразится на будущем Черноморского соединения.[51] Слишком быстрые и грубые действия Киева в январе 92-го вызвали своего рода шок и стимулировали ответную негативную реакцию флотского командования.
Трудно сказать, в какой мере действиями Касатонова
51 Адмирал Касатонов в частности говорил в ноябре 1991 года: «лидеры (Украины) ведут себя очень тактично в отношении флота». См.: D. Clarke. The Battle of the Black Sea Fleet, RFE/RL Research Report, January 31/05, 1992, p. 53
52 Савченко В. Анатомия необъявленной войны. Крым. Севастополь. Флот. 1991-199… Киев, 1997, с.17
53 Там же.
январе 1992-го указывал, что 2 и 3 января в Киеве проходили переговоры бывшего МО СССР и МО Украины, где шла речь о судьбе ЧФ, причем российская делегация отстаивала идею единого ЧФ как части стратегических сил СНГ.[54] Тем не менее, официальная реакция Москвы последовала лишь после того, как И. Касатонов и Военный совет флота сказали свое твердое «нет» новой присяге, что заставляет думать о том, что адмирал в известной степени действовал самостоятельно. В 1992 году он стяжал в общественном мнении Крыма славу непреклонного патриота, противостоящего так называемому «объективному ходу событий». Так же смотрели на него и многие политики в России. Например, Председатель ВС РФ Р. Хасбулатов сказал о нем: «Я думаю… что если бы не было Касатонова там, то сегодня спорить с Украиной было бы не о чем. Уже давно флот перешел бы».[55]
У военных и политических лидеров России в начале 1992 года не было единого мнения относительно будущей судьбы флота. Наряду с необходимостью сохранения флота в качестве «общего флота Содружества» высказывались и иные идеи. В украинской прессе в начале года промелькнуло несколько сообщений об имевшемся, якобы, неопубликованном указе президента России Б. Ельцина о передаче под юрисдикцию России всех вооруженных сил бывшего СССР, призыве вице-президента А. Руцкого не поднимать над кораблями ЧФ украинские флаги, а также заявлении председателя ВС России Р. Хасбулатова о том, что все четыре флота бывшего Союза будут при54 Горбачев С. Указ. соч., 87–88; См. Также: Савченко В. Указ. соч., с. 13
55 Горінь Б. Кухня політичної провокації, Буткевич В., Горінь Б., Свідзінський А. Крим — не тільки зона відпочинку. Львів, 1993, с. 72
надлежать России.[56] На упомянутом уже всеукраинском совещании Л. Кравчук зачитал шифрограмму маршала Е. Шапошникова, в которой содержался приказ всем войскам, дислоцировавшимся на территории Украины 10–12 января принять присягу на верность России.[57] 5 января, согласно сообщениям прессы Б. Ельцин действительно подписал текст присяги на верность России, а 8 января он был опубликован. Находясь в Поволжье, Б. Ельцин заявил: «Черноморский флот был, есть и будет российским… никто у России его не отберет, в том числе и Кравчук…».[58] 10 января это заявление поддержал адмирал Чернавин, отметив в то же время, что ЧФ является частью стратегических вооруженных сил, несет ядерное оружие и выполняет стратегическую задачу.[59] 28 января Б. Ельцин посетил корабли ЧФ, находившиеся на внешнем рейде Новороссийска, где выступая перед командованием флота, он высказался в несколько ином духе: «Позиция российского руководства в отношении судьбы флота не может быть равнодушной. Российским его объявлять никто не будет. С Украиной предстоят переговоры по решению военных проблем, она вправе иметь свой флот. Но мы против раздела ЧФ, он должен быть единым,
57 Независимая Газета, 10 января 1992
58 Независимая Газета, 11 января 1992
59 Там же
60 Горбачев С. Указ. соч., с 101
было принято постановление, в котором ВС поручал правительству «принять все необходимые меры по сохранению ЧФ как единого целого…».[61]
Украинская сторона, заявляя о своих правах на флот, исходила из иных представлений. Украинские военные и политики настаивали на собственном праве определять, что входит в состав стратегических сил, а что нет. Они рассматривали как стратегическое подразделение не весь флот, а лишь ту его часть, которая имела ядерное оружие, или решала задачи «глобального сдерживания».[62] Политики Украины заявляли, что Украина внесла свой вклад в строительство ВМФ бывшего Союза и имеет полное право требовать свою долю этих сил (которая определялась даже как большая, чем Черноморский флот). Ряд западных исследователей, в частности Д. Кларк отмечает, что такой подход Украины к флоту появился после декабрьского референдума и президентских выборов. Первоначально, как утверждает Кларк, политические деятели Украины заявляли о том, что государству необходимы небольшие военно-морские силы для несения пограничной службы.[63]
В январе 1992 года на встрече глав государств СНГ в Москве были подписаны новые документы по военным 61 Там же, с. 105
62 Не смотря на то, что в тексте соглашения указывалось, что термин «стратегические силы» означает любые группировки, соединения, военно-транспортные учреждения предназначенные для решения стратегических задач, воздушные и морские силы и войска ПВО, а также космические войска и т. д., украинские эксперты склонны были относить к стратегическим, только соединения с ядерным оружием. См.: D. Clarke. The Battle of the Black Sea Fleet, RFE/RL Research Report, January 31/05, 1992, p. 54
63 D. L. Clarck. Op. cit.
вопросам, в частности, протокол, в котором указывалось, что «ВМФ бывшего СССР входит в состав стратегических сил Содружества, за исключением части сил ЧФ, которые войдут в состав вооруженных сил Украины».[64] Эти решения, однако, не принесли в решение проблемы ничего нового, поскольку стороны имели свое представление о том, каков должен быть размер этой «части». Украина видела ее как большую (около 80 % флота). Маршал же Шапошников заявлял о том, что большая часть ЧФ должна остаться у СНГ.[65]
Между тем, обстановка в Севастополе накалялась с каждым днем. В январе при участии министерства обороны Украины в ряде частей и подразделений флота были созданы организации Союза офицеров Украины, в которые объединились сторонники перехода ЧФ под украинскую юрисдикцию, Авангардом переприсягания, как пишет С. Горбачев, стали флотские политработники. Влияние сторонников новой присяги было сильно на некоторых кораблях флота и крымской Военно-морской базе в Донузлаве, командир которой Б. Кожин был один из активистов этого движения.[66]
Под юрисдикцию Украины удалось перевести особые отделы частей флота, военную прокуратуру и трибунал, что означало, что разведывательные структуры ЧФ начали действовать против своего командования. В течение января — марта 1992 года украинскую присягу приняли ряд частей флота, дислоцировавшихся преимуще64 Независимая Газета, 21 апреля 1992
65 Горбачев С. Указ. соч., с. 116
66 Там же.
ственно за пределами Крыма, а также на Крымской базе ЧФ в Донузлаве, в том числе батальон морской пехоты. Командование ЧФ распорядилось прекратить допуск флотских особистов на территорию частей. Была усилена охрана штаба ЧФ подразделениями морских пехотинцев и пловцов-диверсантов. Это мотивировалось имевшей место, якобы, присылкой спецподразделения украинской службы безопасности для ареста Касатонова.[67] Адмирал Касатонов отказался от встречи с депутатами украинского парламента и представителями МО Украины, что вызвало специальное заявление Л. Кравчука с требованием отстранить И. Касатонова от должности.[68]