Крыса из нержавеющей стали призвана в армию

Гаррисон Гарри

Стирнер нахмурился.

– Если Лига намерена прибегнуть к насилию, мы вынуждены отказаться от ее помощи.

– Не беспокойтесь. Лига против любого насилия.

– В таком случае, нет проблем. Что от нас требуется?

– Проводите меня до электростанции, только и всего. Остальное я сделаю сам. Пойдем втроем - вы, я и добрый доктор Лум. Нам понадобится еда и питье в дорогу.

– Ты забыл обо мне, - сказал Мортон.

– Нет, не забыл. Ты вырвался из армии, вот и держись от нее подальше. Я обойдусь своими силами. Надеюсь, никто не готовит

мне теплую встречу. Оставайся здесь, побеседуй с Шарлой; думаю, это не потребует от тебя особых усилий. Постарайся узнать побольше. Завтра ночью я вернусь.

– Я охотно расскажу вам об индивидуальном мютюэлизме, - сказала Шарла медовым голосом.

Мортон расплылся в улыбке и даже не заметил, как мы ушли. Несмотря на седину, Стирнер годился в марафонцы. Доктор Лум был ему под стать. А мне (благодаря стимулятору) казалось, что если я сильно замашу руками, то оторвусь от земли и полечу.

Мы шагали по грунтовой дороге, потом по лугу, где темные животные уступали нам дорогу. Через несколько часов огни города остались далеко позади, а впереди выросли черные горы, упирающиеся вершинами в безлунное звездное небо. Стирнер предложил передохнуть, и мы уселись на траву под деревом.

– Здесь мы оставим припасы, так что советую поесть, - сказал он.

– Мы уже близко?

– Да, неподалеку отсюда вход в дренажный туннель. В это время года там нет воды. Туннель выведет нас на берег реки возле электростанции.

– Замечательно. Сколько часов до рассвета?

– Минимум четыре.

– Прекрасно. Отдохнем немного, а потом доктор сделает мне укол-другой, и пойдем дальше.

– Но вам станет плохо после того, как прекратится действие стимуляторов, - сказал Лум с тревогой в голосе.

– Это пустяки по сравнению с тем, что может произойти, если мне не удастся выкрасть птицу.

Мы наелись и напились, затем доктор спрятал в ветвях дерева наши припасы, сделал мне укол, и мы пошли дальше. Я был полон сил и боролся с желанием насвистывать и бежать вприпрыжку. Вскоре мы оказались у входа в туннель.

– А там не могло спрятаться какое-нибудь опасное животное?

– Маловероятно, - ответил Стирнер.
– Совсем недавно кончился дождливый сезон.

– К тому же, - добавил Лум, - на этом континенте нет опасных животных.

– Кроме тех, с которыми я сюда прилетел.

Мы вошли в темноту, ступая по невидимым лужам, касаясь пальцами осклизлых стен туннеля. Пока мы пробирались по нему, наши глаза настолько привыкли к темноте, что пятно звездного неба в конце показалось нам светло-серым.

– А теперь - молчок, - прошептал я.
– Я скоро вернусь.

Осторожно высунув голову из туннеля, я увидел внизу реку. Бесшумно вскарабкался на обрыв и осторожно раздвинул траву. Метрах в двадцати, у входа в здание, стояла командирская машина. Я тенью метнулся к ней и забрался на заднее сиденье. Ящик со спиртным был на месте. Прекрасно! Я вытащил фляги и поднял второе дно.

Пусто!

В этот миг за моей спиной распахнулась дверь. Я обернулся. В глаза ударил свет.

На пороге

стоял сержант Блох с птицей в руке.

– Не ее ли ищете, капитан?

Я перевел взгляд с птицы на пистолет, нацеленный мне в лоб, и не нашел, что ответить.

– Капитан, вы - беглый преступник.
– Сержант улыбался, довольный собой. Я по-прежнему не находил слов.
– Сюда прилетела военная полиция, забрала ваше барахло. А когда вертолет улетел, я вспомнил, как вы нянчились со своими фляжками. Я-то думал, что вы боитесь за свое любимое пойло, а теперь смекнул: что-то тут не так. Когда нам сказали, что вы - инопланетный шпион, я решил порыться в машине и нашел эту птичку с начинкой. Уже собирался доложить кому следует, но тут узнал, что вы сбежали, и подумал: постерегу-ка я птичку, вдруг вы за ней вернетесь. Так оно и вышло. Ну что, пойдем потихоньку? Только ручки держите на виду, а рыпаться не советую.

Выбора у меня не было, но мозги уже зашевелились, оправляясь от потрясения.

– Сержант, я бы хотел получить обратно птицу.

– Уж в чем, в чем, а в этом я не сомневаюсь. Но с какой стати я ее отдам?

– Чтобы предотвратить убийство. С ее помощью я свяжусь с флотом Лиги.

– Плевать мне на убийства, - с его лица исчезла улыбка, а в голосе зазвучала жестокость, которой прежде я за ним не замечал.
– Я - солдат, а вы - шпион. Я сдам полиции вас и вашу дерьмовую птицу. Сами понимаете, как это скажется на моей карьере.

– Подумайте о тысячах ни в чем не повинных, безоружных людей! Неужели какая-то карьера вам дороже чистой совести?

– Дороже, клянусь всеми своими потрохами.

Я хотел было высказать все, что о нем думаю, но воздержался. Этим делу не поможешь.

– Сержант, вы берете взятки?

– Нет.

– Я говорю не о мелкой взятке. Предлагаю десять тысяч в кредитках Лиги. Поможете сорвать вторжение - они ваши. Подумайте хорошенько. Кредитки Лиги - твердая валюта.

– А какая гарантия, что я их получу?

– Мое слово.

– Слово шпиона! Что десять тысяч, что десять миллионов - шпионам верить нельзя.

Я уловил быстрое движение за его спиной и услышал смачный удар. Сержант рухнул наземь. Я быстро нагнулся, чтобы завладеть его оружием.

– Куда?! Стой где стоишь.

Я поднял взгляд. Бывший капрал, а ныне рядовой Аспайя держал меня на мушке.

– Так вот почему он торчал здесь всю ночь, - щеря в улыбке кривые зубы, Аспайя убрал пистолет в кобуру и сообщил: - Я беру взятки, но десять тысяч мало. Двадцать.

Я показал на птицу.

– Отпусти меня с этой штукой, и по возвращению домой получишь тридцать тысяч в надежных кредитках Лиги. Даю слово.

– Мой личный номер 32959727. В армии много Аспайя.

Он ушел. Я тоже не стал задерживаться, рассудив, что довольно с меня ночных свиданий. Схватил птицу под мышку и помчался к реке.

– Скорее в туннель!
– крикнул я своим спутникам. Силы вдруг покинули меня, уколы больше не действовали.
– Бежим, пока не поднялся переполох.