Крысиные Короли Годо
Шрифт:
Богомол аккуратно положил заключенного к ногам охранников, сказал им что-то, из-за чего лица "вертухаев" мгновенно стали свекольно-красными. После чего жук развернулся и быстро потопал на свой корабль….
— Отвести в лазарет! — почему-то пряча глаза, приказал кому-то из осужденных старший смены, здоровенный детина лет сорока. Заключенные подхватили "отмороженного" за руки и за ноги, быстро понесли в тюремную лечебницу….
…В сознание Александр
Медбрат заметил открытые глаза Александра, присел возле него.
— Кушать будешь? — голос у парня был низкий, с хрипотцой.
— Да не отказался бы! — едва слышно ответил Сашка.
— Щас сварганим! — санитар быстро ушел куда-то.
Он появился вновь минут через пятнадцать. В одной руке у него была полупрозрачная пластиковая бутылка, с трубочкой, во второй — тарелка, на которой лежал один-единственный кусок хлеба.
— Здесь — мясной бульон! — пояснил парень, подавая Заречневу бутылку. — Пей его через трубочку! Но сильно не налегай! Ты давно ничего не ел! Вот тебе хлеб! Пока один кусманчик! Больше тебе пока нельзя!
— Благодарю! — ответил Сашка. — Где я?
— Ты? Там же, где и все мы! Это место называется Годо! Самая большая тюрьма Империи Тороса!
Александр обратил внимание, что санитар почему-то не называет государство папаши Маялы Великой Империей, а именует его иначе.
Интересно, почему?
— Давно я здесь? — спросил он, потрескавшимися губами касаясь пластика и делая глоток. Бульон показался ему самым вкусным блюдом из того, что ему довелось пробовать в своей жизни. Жидкость провалилась в пустоту желудка, наполняя его теплом и сытостью.
— С утра!
— Что произошло? Как я оказался здесь?
— Хе, брат! Да ты же ничего не знаешь! Весь лагерь только о тебе и говорит!
— Что именно? — процесс опустошения бутылочки с бульоном уже шел полным ходом.
— Ну, это же ты угрохал троих бывших охранников Годо?
— Я…. Но я не знал, что они — охранники!
— Вот даже как! А что там произошло?
— Я зашел в камеру…. Эти трое стали угрожать мне. Требовать какой-то оплаты…. Потом набросились на меня…. Вот, собственно, и все!
— Всё? Нет, это не всё! Ты убил их голыми руками, а это в среде зеков очень ценится! Но самое интересное было потом, когда тебя вытащили из шатла! Жаль, что ты не видел этого!
— Да что произошло-то?
— Эти…. Суки из охраны…. Они же бросили тебя прямо под дюзы. А богомол тебя спас! Представляешь! Богомол спас человека!
— Какой такой богомол?
— Да пилот же! Жук! Эх, деревня! Ладно, отдыхай пока! Мне наши приказали следить за тобой очень хорошо!
— Ваши — это кто? — осторожно уточнил Сашка.
— Наши — это наши! — вмиг посуровел санитар. —
— Я постараюсь! — шепотом пообещал Сашка, аккуратно ставя пустой пластик рядом с собой и проваливаясь в сон….
…Его "выписали" ровно через десять местных суток. Как пояснил "санитар", десять суток — это предельный срок содержания заключенных в больнице Годо. После десяти суток лечения заключенного либо выдворяют в общий барак, либо…. "Медбрат" после этих слов поджал губы и выразительно посмотрел на потолок.
Впрочем, Заречнев не поводу ранней "выписки" не переживал вообще. Бульоны, которыми его четыре-пять раз в день "потчевал" "медбрат", так и не назвавший своего имени, видимо был не совсем обычным.
Точнее говоря — совсем необычным.
Ушлые зеки каким-то образом умудрялись "напихать" в небольшую по объему пластиковую тару столько калорий и витаминов, что Сашка буквально возрождался, день ото дня набирая утраченные в карцере силы.
— Кушай! Кушай! — частенько приговаривал "санитар". — Набирайся сил, они тебе скоро понадобятся!
Однако на законные Сашкины вопросы — когда, зачем и как именно, предпочитал отмалчиваться, всякий раз отвечая одно и то же:
— Не спеши события! Придет время, всё узнаешь сам!
И вот это время пришло.
О том, что у заключенного Заречнева закончился срок релаксации, ему объявил один из охранников, судя по вытянувшемуся лику "медбрата" — не самого низкого ранга.
— Куда вы его? — вопрос, адресованный охраннику, догнал Сашку и его конвоира уже в коридоре.
— В двенадцатый бокс, разумеется! К самым отъявленным!
Александр быстро глянул в лицо "санитара". Судя по довольному выражению простоватой физиономии лагерного эскулапа это было не самое плохое для Сашки место. Скорее — наоборот.
Двенадцатый бокс, на местном сленге — "банка", находился в самом дальнем краю Годо — лагеря для особо опасных преступников Великой Империи.
Всего "банок" для заключенных в Годо было четырнадцать. Каждый кубический бокс, обшитый прочными металлическими листами со всех сторон, населяли не менее тысячи человек. Таким образом, всего в Годо постоянно обитало и трудилось на благо Великой Империи не менее четырнадцати тысяч осужденных. С учетом того, что население Империи Тороса недавно превысило два десятка миллиардов жителей, лагерь для особо опасных преступников на четырнадцать тысяч человек был маленьким, даже — крошечным….