Крысоловка
Шрифт:
– Но как ты здесь очутился? – спросила Йеннифер. – Ты же должен быть в жопе мира!
– Мы приехали ночью.
Она отметила это «мы», интересно, кто тут еще. И тут вспомнила, с какой целью они приехали, сжалась, поникла.
Вперед выступила Юлия:
– Случилось страшное… Поэтому мы здесь. Отец. Папа умер. Вчера.
– Что?! – вырвалось у Томаса.
Юлия вздохнула:
– Да… Такое горе…
– Проходите же! Поговорим в доме! – Он шагнул с крыльца, ступил на мокрую траву. – Мама!
Роза медленно уходила по тропинке, по которой только что пришли девушки. Движения как у старухи.
– Мама, ты слышала? Девочки приехали рассказать о Титусе.
Они сидели в гостиной. Рядом с Томасом – девушка, зовут Майя. Экзотическая внешность, и, кажется, старше его. Он представил ее как свою жену.
– Мы приехали ночью. Ужасно уставшие. Вымотались в долгой дороге.
Известие о смерти Титуса его явно потрясло. Майя сидела рядом с Томасом точно приклеенная.
Она так и не сказала ни слова. Девушки рассказали все снова.
– Это Ингрид его убила, – заявила Юлия. – Я не преувеличиваю. Она его предала. Сбежала.
– Я не понимаю, о чем ты.
– От нее пришло письмо, в котором говорится, что она больше не в состоянии выносить все тяготы. Мы нашли письмо дома у отца, в его квартире. Мы не знали, прочесть его отцу или не надо. Непонятно ведь, как больной воспримет такую новость. И все-таки прочитали. – Она разрыдалась.
– А он понял, о чем письмо? – спросил Томас. – Он был в сознании?
– Да, – мрачно ответила Юлия. – Он все понял. Фактически новость его уничтожила. Во всем виновата Ингрид.
Томас недоуменно смотрел на девушку:
– Но какие именно тяготы она не смогла выносить? Ничего не понимаю.
– Да мы и сами ничего не понимаем. Но она так написала. И попросила простить ее.
Роза все время бродила по комнате. С ней явно было что-то неладно. Подошла к двери, надела ветровку.
Томас вскочил.
– Мама, – умоляюще произнес он, – посиди с нами, ладно?
Роза вырвалась и вышла из дома.
– Что с ней? – спросила Йеннифер. – Какая-то она…
– Да-да, – подхватила Юлия, – мы видели ее в среду, и тогда она была совершенно обычной. И что у нее с рукой, зачем эта ужасная повязка?
Томас потер лоб. Виду него был обеспокоенный. Йеннифер заметила, что вокруг глаз у него уже наметилась сеточка морщин.
– Она все о каких-то мерзких крысах говорит. Я ничего не понимаю. Видимо, ее крыса цапнула. Но рану она не показывает. А вдруг заражение крови! И беспрерывно ходит к мусорным контейнерам, что-то там ищет.
– Что ищет?
– Откуда я знаю, черт возьми. Наверное, эту крысу.
Юлия поднесла руку ко рту:
– Крысу? Здесь что, есть крысы?
– Я не знаю. Но мои вещи из подвальной комнаты мама перенесла наверх. Помните ту комнату внизу, мы там себе всё оборудовали для репетиций? Возможно, там завелись крысы. А я-то думал, что мы наглухо загерметизировали стены и пол…
Юлия поежилась. Покосилась в сторону кухни:
– Но они куда угодно могут пробраться.
– Да что тут рассуждать! – воскликнула Йеннифер. – Это не шутки! А вдруг Роза подхватила инфекцию?.. Крысы очень опасные, они переносят кучу болезней. И если Розу укусила крыса, то инфекция могла поразить мозг! Менингит или еще что.
Томас смущенно посмотрел на девушку:
– Да, Йенни, ты права. Я и сам так думал. Дело в том, что мы приехали так поздно, мало что соображали…
Майя судорожно выдохнула. И вдруг коротко вскрикнула. Томас повернулся к жене:
– What’s the matter, darling? [45]
Экзотическая жена Томаса смотрела в сторону кухни. И тут они все увидели. Под столом сидело животное. Крыса. Привстав на задние лапы, она вглядывалась в гостиную. Длинный безволосый хвост подрагивал.
45
Что случилось, дорогая? (англ.)
– Вот черт! – выкрикнул Томас. – Черт, ну и дрянь! А мы здесь ночевали.
Он вскочил, громко топая, двинулся к кухне. Крыса мгновенно скрылась.
Майя, спрятав лицо в ладнях, жалобно подвывала. Внезапно она перегнулась через подлокотник, и ее вырвало прямо на пол.
– I am sorry, – простонала она. – I am very, very sorry [46] .
Йеннифер неловко похлопала ее по плечу:
– It’s okay, it’s okay [47] .
46
Простите. Простите, пожалуйста (англ.).
47
Все в порядке, все в порядке (англ.).
Юлия, тоже вскочив, заорала:
– Сваливаем отсюда! Сейчас же! Не могу больше оставаться ни секунды! Гнусь какая. Уходим. Отвезем Розу в больницу. Ее нужно обследовать! А потом домой, к маме. Мне нужно в душ, прямо сейчас! Я час буду отмываться, не меньше! Мама звала нас на обед. Она обрадуется гостям. Обрадуется, Томас, вам. And you, Maya. It is our mother! [48]
Томас бросился в спальню и почти сразу выскочил с сумкой и гитарой. Юлия отвела Майю в ванную, помогла привести себя в порядок. Йеннифер слышала мягкий, утешающий голос сестры.
48
И тебе, Майя. Она наша мама! (англ.)
– Как же ты, бедняжка, испугалась, наверное, – бормотала та по-шведски, – как испугалась… Бедная малышка…
Материнские интонации в голосе сестры. Удивительно.
– Вы можете пожить у нас, в нашей уютной берложке в Блакберге, или на Тулегатан. Без крыши над головой не останетесь. Все образуется. А здесь жить нельзя.
– Я найду Розу, – сказала Йеннифер. – Вы идите к машине. Там встретимся.
Ингрид
Старик седой, крестьянин вольный…