Кто, если не мы! СИ.
Шрифт:
Глава 33
Что и почему или одни вопросы.
Как долго приходила в себя, не могу сказать, но почему-то обнаружила своё бренное тело у себя в квартире. На столе, нахально подмигивая, разместился монитор, словно призывая к работе над книгой. Ах да, я ведь вчера начала работу над новым романом. Пришлось проверить, на какой стадии застыла рукопись. Слегка покачнувшись, ухватилась за спинку стула. Что-то мне нехорошо. Вроде бы и не пила вчера, а голова болит. Доплелась до спальни, где у меня хранилась аптечка, приняла пару таблеток, вернулась обратно, присела за стол и посмотрела на монитор, занеся руки над клавиатурой, но не тут-то было. Мой взгляд скользнул по номеру страницы. Ничего себе, 205. Я точно помнила, что написала не более десятка листов. Интересно, когда успела? Прокрутила на начало последней страницы. Стало интересно, чем я закончила роман, а судя по количеству написанных страниц, это и было окончание моего эпического труда. Так, читаю.
«Я сфокусировала взгляд на дороге и меня взяла оторопь. Прямо на нас нёсся легковой автомобиль, управляемый молоденькой барышней. Не знаю, что там у неё случилось, но она, сжавшись от страха, выпустила руль и с ужасом смотрела на дорогу. Пришлось как-то сориентироваться, чтобы
Ничего не понимаю, это что, я написала? Не помню, господа, не помню. Интересно, если я писала от своего имени, то кто тогда этот Вадим, о ком я так беспокоилась, проваливаясь в небытие. Придётся читать всё с самого начала. Ой, а есть-то как хочется. Прошла на кухню, но в холодильнике было достаточно места, чтобы десятка два мышей нашли там своё последнее пристанище. Как мне не хотелось, но пришлось отправиться в магазин. На улице парило. Народ сновал туда-сюда. Всё, как обычно. Ладно, по-быстрому закуплю продукты, а потом почитаю, что и кто там наваял в моём романе. Вернувшись домой, по-быстрому сварганила яичницу с колбасой, заварила кофе, уселась перед монитором и приступила к изучению литературного опуса. Интересное дело выходит, главной героиней романа является моя скромная персона. Что? Моя скромная персона? Никогда бы не написала книгу от первого лица. А вот имя Агафья показалось знакомым. Где я могла встретить девушку с таким странным именем? Помню, по телевизору показывали репортаж о семье старообрядцев Лыковых, проживавших всем семейством в сибирской тайге. Так вот, там была некая Агафья. Нет, не эту Агафью я помню. Моя была одного со мной возраста. Вот и Вадим, а что Вадим? Вроде бы я с ним встречалась, но было это так давно, что и не вспомнить. Здесь что-то не то. Однозначно, я не являюсь автором сего романа, но всё то, что там написано, явно произошло со мной, но только вот в голове сплошной вакуум. Девятьсот четырнадцатый год? Ерунда. Сейчас на дворе две тысячи двадцать первый и я по-прежнему здесь, в своей родной и любимой квартире. Дочитав до последней страницы, поняла, что книга пока не закончена. Кто-то её написал, но вот концовку так и не придумал. Оставили мне? Вполне вероятно. Впрочем, как говорится, утро вечера мудрее. Значит, будет новый день, появятся и новые идеи. Решено, побоку роман, лучше пойду, прогуляюсь, а завтра вновь за компьютер. Наверняка в издательстве обрадуются, что я наконец-то сдам рукопись вовремя. Успокоенная этой мыслью, вновь покинула квартиру и побрела, не имея определённой цели. Решила, куда ноги принесут. Вот уж ноги окаянные, принесли, так принесли. Идти пришлось долго, но за время пути голова прочистилась. Правда, настроение падало с каждой минутой. Сама не знаю, что со мной происходит. Вроде бы всё идёт как нельзя лучше, а самое главное, роман, с которым я мучилась последнее время, почти закончен. Осталось дописать всего несколько листов. Шла я, шла и, наконец очнувшись, обнаружила себя перед афишей на стене исторического музея. Надпись гласила, что в залах музея на втором этаже открыта выставка, посвящённая развитию российской авиации начала двадцатого века и участию авиаторов в сражениях Первой Мировой. Раз уж судьба привела меня к историческому музею, грех не воспользоваться таким случаем. Возможно, здесь я смогу найти что-то интересное для завершения романа. Поднялась по лестнице, купила билет и прошла в зал, где в основном были представлены подлинники документов и фотографии конца девятнадцатого, начала двадцатого веков. Ничего интересного и занимательного, а тем более, подходящего для моего романа пока не обнаружилось. Прошла в следующий зал, где разместилась уменьшенная копия одного из первых русских аэропланов. Рядом примостились фотографии русских пилотов. Уже любопытно, но всё не то. Побрела дальше. Зал, посвящённый Первой Мировой, чем-то привлёк меня и я стала более внимательно рассматривать экспонаты, представленные там. Здесь же были выставлены подлинные вещи, некогда принадлежавшие лётчикам. Сама не знаю почему, но меня привлекли старые, слегка пожелтевшие фотографии. Переходя от одного стенда к другому, вглядывалась в изображения давно ушедших из жизни людей. Вроде бы обычные лица, но чем-то неуловимо они отличались от нас. Скорее всего, своей одухотворённостью. Вдруг передо мной мелькнуло нечто знакомое. Стоп. Мне это точно не снится? На одном из фото я увидела себя рядом с мужчиной, одетым в лётную форму. «Капитан Вознесенский с неизвестной на аэродроме» гласила надпись под фотографией. Не может быть, чтобы меня каким-то образом запечатлели на фото четырнадцатого года перед самым началом Первой Мировой. Возможно, просто кто-то похожий? Ладно, остался последний зал, как раз посвящённый годам войны. На одной из стен висел телевизор с громадным экраном, перед ним стояли банкетки, на которых расположились немногочисленные посетители, смотревшие кинохронику начала века. Я также решила присоединиться к ним и устроилась на свободном месте. Передо мной мелькали чёрно-белые кадры. Было несколько непривычно смотреть на странно двигавшихся людей. Вот на аэродром приземлился биплан, лётчик спускается вниз, снимает очки и шлем. Я не могу поверить своим глазам, опять тот же Вознесенский. Следующий кадр - навстречу лётчику бежит девушка. Вот оператор крупным планом показывает её взволнованное лицо, губы шепчут: «Вадим, слава богу, ты жив». Конечно, кадры не озвучены. Но я почему-то знаю, что говорит девушка, вернее, говорю я. Ибо в кадре вижу себя. И это уже второй раз. Пока другие не заметили моего сходства с персонажем хроники, потихоньку встаю и двигаюсь к выходу, но тут меня ожидает ещё один сюрприз. На выходе из зала я наткнулась на стенд, «Лётчики-герои, отдавшие свои жизни за отчизну. Вечная память от потомков». Я сразу же выхватила фото знакомого мне авиатора Вадима Вознесенского. Не знаю почему, но на меня накатила волна боли от потери близкого человека. Непроизвольно навернулись слёзы. Что со мной происходит? Я же никогда не встречала этого мужчину. Тогда почему такая реакция? Вытерев слёзы, оглядываясь на стенд, побрела к выходу. Сходила, развеялась. Настроение и так не блиставшее оптимизмом, скатилось ниже плинтуса. Пора заканчивать с прогулками. Домой и только домой. Решила не брать такси, а воспользоваться услугами метро. Начала спускаться к станции метрополитена и тут мне привиделось, что обстановка вокруг меня изменилась, исчезла суетная толпа, появились кавалеры и барышни одетые в старомодные костюмы. Я осознала себя стоящей напротив «Метрополя».
– Извините, - девушка продолжила свой путь, а мне показалось, что я её встречала, и тут пришло узнавание имени незнакомки: Агафья, Агафья Вяземская.
Я хотела позвать её, но тут кто-то задел меня сумкой и женский голос вывел из задумчивости.
– Ты чего встала-то? Не видишь, людям пройти надо. Отойди.
Я оглянулась. Сзади меня женщина с тяжёлым баулом пыталась протиснуться к входу в метро. Я же стояла и не могла сдвинуться с места. Впереди заскочил в дверь молодой человек, обернувшись, он, как показалось, махнул мне рукой.
«Михаил», пронеслось в голове. Интересно, откуда я знаю этих людей? Выйдя из ступора, увлекаемая толпой, влилась в вестибюль. Спустилась вниз и заняла место в составе, направлявшемся как раз в сторону моей станции.
Наконец, поездка подошла к концу, и я поспешила домой, где меня ждал очередной сюрприз. В гостиной горел свет, но я точно помнила, что уходя, всё выключила. На письменном столе ярко светился монитор. Ну вот, опять глюки приехали. Уходя, комп я выключила. И на тебе, работает, как ни в чём не бывало. Я устало опустилась на стул и взглянула на клавиатуру. Кнопки самопроизвольно набирали текст. Всё, пусть что хочет, то и работает, а я в душ и на боковую. Свет, как и компьютер, выключать не стала. Как хотят. Свети всегда, свети везде, работай дальше, мой любимый комп. Я помахала ему рукой и отправилась в ванную, затем прошла в спальню и попыталась уснуть. Из-за слегка прикрытой двери в гостиную увидела, как погас свет, монитор мигнул и отключился. Меня не оставляло чувство нереальности происходящего, но в то же время, как говорится, любопытство сгубило кошку. Вот оно сгубило и меня. Стало до зубовного скрежета интересно, что же было напечатано, пока я отсутствовала. Пришлось встать, накинуть халат и отправиться в гостиную. Включила компьютер, открыла текст книги. Действительно, продолжение следовало. Ну что же, почитаем. Я устроилась перед монитором и приготовилась изучать печатный текст.
«Елена сидела за рулём и, как мне показалось, не подозревала, что за нами следуют те, кто так долго нас преследовал. Слава богу, все документы мне удалось передать в надёжные руки. Только я собирался сказать своей спутнице, что за нами организована погоня, как навстречу вылетел автомобиль, которым управляла, а управляла ли, растерянная девушка. Не знаю, что там у неё случилось, но она сжалась от страха, и с ужасом смотрела на дорогу. Елене было достаточно одного взгляда, чтобы понять, дело плохо, и мы можем погибнуть, столкнувшись с неуправляемым автомобилем. Руль был вывернут вправо и наш автомобиль, благополучно разминувшись с мчавшейся на нас «Миневрой», перемахнул бордюр и, въехав на тротуар, врезался в стену здания. Удар был достаточно сильный, я ткнулся головой в панель управления и тут же отключился. Последнее, что я пытался узнать, как там моя спутница. Очнувшись, увидел, что Елена безвольно опустилась на руль и, казалось, не дышит. Но нет, жива. Похлопал её по щекам, и она приоткрыла глаза.
– Что случилось? Где мы?
Отвечать не стал, а спросил, может ли она встать. Оказалось, может и мне пришлось поторопить её, поскольку наши преследователи должны быть совсем рядом. Мы потеряли время, попав в переплёт. Впрочем, оглянувшись, заметил картину, которая не могла не порадовать. «Миневра» выполнила возложенную на неё миссию и врезалась в автомобиль, в котором находились наши недруги. Не знаю, пострадала ли девушка, находившаяся за рулём, но вот мужчины, преследовавшие нас, растерянно бродили вокруг разбитого автомобиля. Что же, всё, что не делается, делается к лучшему. Так и эта авария помогла нам избежать незапланированной встречи. Подхватив Елену под руку, поторопился увести её в ближайшую подворотню. Чем дальше мы будем от неприятеля, тем лучше. Через подворотню попали в уютный московский дворик, который вывел на соседнюю улицу. Как вовремя. Как раз напротив арки замедлила ход конка. Часть пассажиров вышла. Я помог своей спутнице забраться внутрь и поспешил за ней. Однако запнулся и упал, пребольно ударившись рукой. Даже на некоторое время выпал из действительности. Пока поднимался и баюкал повреждённую руку, конка исчезла за поворотом. Я попытался догнать её, но безрезультатно. Лошади и экипаж как будто провалился сквозь землю. Всматриваюсь вдаль в надежде вновь увидеть ту, с которой мы прошли сквозь огонь, правда, до медных труб ещё не добрались, но пережили так много и так часто выручали друг друга, что я уже не мыслил себя без Елены. Честно говоря, хотел на днях сделать ей предложение и поэтому постоянно носил с собой родовой перстень, который хотел преподнести моей спутнице. Я дотронулся до кармана, в котором хранилось украшение, и с ужасом понял, что потерял его. Значит, потерял и Елену.
Прошло некоторое время. Боль от расставания несколько поутихла. Наступил август четырнадцатого года. Россия вступила в войну. Была объявлена мобилизация. Памятуя о том, что должно случиться через четыре года, я уговорил родителей с сестрой и братом покинуть пределы России. Им каким-то неведомым образом удалось выехать на Британские острова, несмотря на то, что выбраться за пределы Российской империи было практически невозможно. По крайней мере, я теперь был спокоен за судьбу близких. Не будет тех ужасных смертей, не будет двух могильных холмиков. У отца имелись кое-какие сбережения, и я после нашего памятного разговора уговорил его перевести все деньги в один из лондонских банков. Матушка всеми силами пыталась уговорить меня отправиться с ними, но я не мог. Мои умения пилота пригодятся здесь. Авиаторов не так уж и много и я отправлюсь на фронт, когда придёт срок, чтобы сделать всё возможное для победы России.
Была сформирована специальная лётная бригада, в которую, кроме меня, вошло ещё восемь пилотов. Все квалифицированные специалисты. Мне в напарники достался Алексей, молодой человек двадцати пяти лет от роду, преданный всей душой лётному делу. Мы со всей старательностью ухаживали за аэропланами, готовя их к первому вылету, возможно, боевому. Как-то раз всех отправили в один из уездных городков. Перелёт занял не более часа. Мы приземлились на поле, некогда служившее выпасом для скота. Ближе к полудню к нам пожаловали гости из городка, в основном экзальтированные дамы. Все они желали получить снимки рядом с аэропланами. Всё шло своим чередом, когда я почувствовал лёгкое прикосновение к руке. Оглянувшись, чуть не потерял сознание. Передо мной стояла Елена, та же Елена, которую я некогда потерял.
– Вы разрешите сделать снимок с Вами? – спросила она, а я, как полный кретин, не мог произнести ни слова, лишь кивнув головой.
Мы встали напротив моего аэроплана, подбежал фотограф с треногой, попросил нас улыбнуться. Вспышка и заверения, что фото будет готово завтра. Ко мне в руку легла визитная карточка с указанием адреса фотоателье. Распрощавшись с фотографом, не увидел Елену. Она вновь исчезла.
– Эй, подождите, - окрикнул мужчину с фотоаппаратом. Тот остановился, - вы случайно не заметили, куда пошла женщина, бывшая со мной?