Кто на папочку?
Шрифт:
Еремин стоял, как вкопанный и любовался. Лиза явно о чем-то мечтала, и ему не хотелось прерывать ее в такой момент. С другой стороны, он словно подглядывал за чем-то слишком личным и сокровенным, но не мог оторваться. С тех пор, как в нем проснулась жажда жизни, мужчине были жизненно необходимы положительные эмоции. Он искал их повсюду. Никак не мог насытиться свободой, которую только-только обрел.
— Ой, это вы, — послышался смущенный звонкий голосок. Нежный, переливистый, как ручеек. Ваня настолько засмотрелся, что
— Вам это очень идет, — медленной походкой приближаясь к ней, протянул Иван.
Щеки Лизы вспыхнули стыдливым румянцем. Она скромно потупила взор, явно смутившись. Еремин впервые заметил, какая она хрупкая, нежная. Ее хочется защищать, оберегать.
— Скажите, Лиза, до скольки вы сегодня работаете? — перешел в наступление мужчина. Медлить он не собирался. Уж в этот раз никому не позволит себя обойти.
— Я? — подняв на него удивленный взгляд, спросила девушка.
— Вроде здесь никого, кроме вас, нет, — усмехнулся Иван, чувствуя ответную симпатию.
— А… ну… да…
— Так до скольки?
— До девяти.
— Отлично. Я заеду… за тобой, — намеренно перешел на «ты» Иван. К чему эти расшаркивания, когда уже все понятно?
— Хорошо, — заторможено ответила Лиза.
— Я бы еще хотел купить корм для Графа. Продашь?
— Да, конечно, — протараторил рыжий ангел и скользнул за прилавок.
Купив корм, Ваня шел к выходу и улыбался, предвкушая волшебный вечер. Однако перед самой дверью он резко остановился. Внутри было чувство, что он что-то забыл. Да, так и есть.
Развернувшись, он быстрым шагом направился к обескураженной Лизе. Не дав ей опомниться, притянул к себе и поцеловал.
— А это чтобы сомнений не осталось. До вечера, — пояснил он свои действия и поспешил удалиться, пока девушка не пришла в себя, не дала ему пощечину и не отказалась идти с ним на свидание. Медлить и копаться в себе, как в прошлый раз, он не собирался.
28 декабря
— Тужьтесь! Головка уже выходит. Осталось совсем немного, — подбадривала меня Нелли Викторовна.
— Давай, малыш. Ты же у меня сильная девочка, — шептал на ухо Дима, держа меня за руку.
— А-а-а! — закричала от очередной вспышки разрывающей боли внизу живота.
Сил совсем не осталось. После восьми часов мучений я уже ничего не соображала. На автомате выполняла все указания, а сама мечтала, чтобы эта пытка скорее закончилась. Дима все это время просидел рядом. Пока были схватки, массировал мне спину и не оставлял даже на минуту. А когда все началось, держал за руку и даже не морщился, когда я сжимала ее чуть ли не до хруста. Его ласковый шепот успокаивал и дарил необходимую поддержку. И если сначала я скептически отнеслась к участию мужчины в родах, то сейчас была счастлива, что Марков рядом. Без
— Вот и она! Поздравляю, вы стали родителями замечательной девочки! — провозгласила врач.
Услышав громкий детский плач, я попыталась поднять голову, но даже этого не смогла сделать. Боже, я стала мамой!
— Ты ее видишь? Видишь? — тяжело дыша, спрашивала Диму.
— Да, она потрясающая, — поглаживая меня по волосам, ответил мужчина.
Я не успела заметить, как это произошло. Одним ловким движением Дима надел мне кольцо на безымянный палец правой руки.
— Что? Что это? — уставившись на невероятной красоты бриллиант, выдохнула я.
— То самое, — загадочно улыбнулся Марком и поцеловал в лоб.
— Ты серьезно? Это предложение? Сейчас?
— По-моему, сейчас самое лучшее время. Ты в состоянии аффекта и не можешь отказаться. Я не мог упустить такой шанс, — насмешливо протянул Дима.
Я даже возмутиться не успела, как он закрыл мне рот поцелуем, пресекая всякое сопротивление.
— Ты же выйдешь за меня, гномик?
— Да, — не раздумывая, ответила.
— А вот и ваша девочка, — мне осторожно вложили в руки плачущую дочь.
— Боже, она такая хорошенькая! — со слезами на глазах, воскликнула я, переживая внутри бурю эмоций.
— Это самый красивый ребенок из всех, что я видел. Наша девочка! Привет, малышка! Я твой папа, — взяв ее за ручку, представился Дима. — Мы тебя так ждали. Добро пожаловать в мир, красавица!
Нас с дочкой выписали утром тридцать первого декабря. В холле больницы нас встречал папа с камерой, а с ним и две счастливые парочки: Руслан с Мирой и Ваня с Лизой. Все они встречались нас улыбками. Девчонки держали в руках связки с яркими воздушными шариками.
— А вот и наша крестница, — пропела Мира, заглядывая в сверток. — Какая красавица! Вся в мать!
— А глаза Димкины. Хитрющие, — влез Руслан.
— Да, от родителей взяла самое лучшее, — самодовольно заявил Дима. Он передал камеру Ивану, а сам обнял меня и нежно коснулся губами виска. — Спасибо тебе за дочь, гномик. Не представляешь, как я счастлив, — шепнул на ухо так, чтобы услышала только я.
— Я тоже счастлива, — потерлась ласково носом об его щеку. — Спасибо, что не сдался.
— Никогда не сдамся, малыш, — ответил он и подарил нежный короткий поцелуй.
— Эй, вы тут не одни! — прервал момент Руслан.
— Уф! Жарко стало! — поддержала его Мира, притворно обмахиваясь рукой.
— Ладно-ладно, потерпим до дома, раз уж тут такие ханжи собрались, — проворчал Дима, пихнув друга в плечо.
— Прекрасный выбор, — не удержалась и обратилась к сияющему от счастья Ивану.
Лиза тут же покраснела и смущенно опустила глаза. Но я заметила, как она прижалась к Еремину и засияла, когда он взял ее за руку.