Кто не слышал о чечевичной похлёбке? Непридуманная история
Шрифт:
Отец, который чего только не повидал, говорил мне, повзрослевшему:
– Я знаю, какова женская доля в лагере, к девчонкам не может быть упрёка – их принудили. Но зачем теперь-то с ним любезничать?
Как-то раз он стал задумчиво напевать арию Германа:
Так бросьте же борьбу,Ловите миг удачи…Он
Говоря это, рассказывал мой отец, Регина Яковлевна пытливо всматривалась ему в глаза. Он ответил, что Якобина не могла поступать так бессмысленно. Она себя отстояла, а если думала, что уполномоченный не оставит домогательств, то чем ей помог бы незакрытый кран? Для Ерёмина воды всегда было бы столько, сколько ему нужно.
Регина Яковлевна согласилась, помолчала и прошептала о том, как дочь произнесла: «Мама, я – немка!» Загнанная в лагерь из-за того, что она немка, она произнесла свои слова после строк Гёте о свободе, за которую нужно идти на бой. Уже за одно это, сказала мать со слезами, её могли расстрелять. Мой отец не нашёл тут преувеличения.
В этой связи через много лет в Германии мне довелось услышать кое-что.
В 1994 году переехав в Германию, я познакомился с коренными немцами, которых объединял в компанию интерес к литературе, удовлетворявшийся на регулярных встречах в берлинском кафе. Их участники имели схожие взгляды: осуждались расизм во всех его проявлениях, авторитаризм, сталинизм. Коренные немцы привыкли к рассказам российских немцев об их страданиях в СССР при Сталине, и, когда я начал рассказывать о судьбе Якобины Краут, меня слушали без удивления. Впрочем, замечалось сочувствие к девушке. Я дошёл до её фразы: «Мама, я – немка!» – и тут лица слушателей выразили нечто одинаковое, на меня пахнуло отнюдь не теплом.
Я окончил рассказ объявлением уполномоченного НКВД о расстреле Якобины – тотчас же раздалось:
– Она произнесла «Я – немка!», когда господствовал Гитлер. Девушка была заражена идеологией нацизма.
Об идеологии нацизма, возразил я, она знала лишь то, что, в своей интерпретации, подавала советская пропаганда. Якобина была комсомолкой. И наедине с матерью она произнесла свои слова там, где за то, что она немка, её отправили в лагерь.
На это мне сказали:
– В
Я стал объяснять, что не надо путать две разные действительности. Якобина соотносила свои слова не с нацистской идеологией, а с идеями драматургов и писателей «Бури и натиска», которые были немцами, соотносила со строкой Гёте: «Лишь тот достоин жизни и свободы, кто каждый день за них идёт на бой».
– Ах, вот как! – один из слушателей сопроводил возглас усмешкой, которую подхватила вся компания. – Со словами Гёте поднимались на борьбу за свободу люди разных рас и национальностей, и при этом никому из них не приходила мысль, что немцы должны гордиться тем, что они – немцы.
Сказавший это был уверен, что знает, какие мысли приходили боровшимся за свободу.
Меня спросили, какие у меня основания утверждать, что Якобина действительно не выпускала воду из цистерны на землю. Я объяснял: разве же не очевидно, что из мести на неё возвёл обвинение всесильный уполномоченный НКВД?
– Но, – сказали мне, – был и свидетель: простой солдат.
– Простой солдат, ординарец, сделал то, чего от него хотел его начальник-энкавэдешник, – ответил я.
Мне заявили:
– Как легко вы лишаете простого солдата чести и совести.
Словом, я – как принято говорить – не нашёл путь к душам слушателей. Они сошлись в том, что оставляла Якобина кран незакрытым или нет, она была – округлил общий вывод авторитетный участник дискуссии – «не на стороне советских людей». Посему не надо представлять её невинной жертвой, а уж тем паче – героиней.
Меня стало донимать: не скажи я об этой злосчастной фразе «Мама, я – немка!» – всё было бы иначе. И теперь готовясь предложить в журнал эту историю, изменив фамилии её участников, я колебался: не сделать ли маленькое сокращение. Возможно, его всё-таки стоило сделать? Но я подумал, что если история с чечевичной похлёбкой не забудется никогда, если кто-то будет вспоминать варианты сюжета, скажем, с кашей, то историю с рисовой кашей, с фразой «Мама, я – немка!» и с тем, чем кончилось, может, уже позабыли.
Публикация в журнале «Крещатик», Nr. 59/ 2013, Korbach, Deutschland, издательство «Вест-Консалтинг», Москва, ISSN 1619-2966.