Кто посеял ветер

Нойхаус Heлe

Узнав его, Янис стал беспомощно хватать ртом воздух. От страха его начал бить озноб. Они вернулись, как и обещали.

Красивый старый дом семьи Тейссен на Ольмюльвег в Кенигштайне был выдержан в стиле модерн: эркеры, башенки, балконы. В лучах вечернего солнца, падавших сквозь ветки высоких елей, играла чарующими бликами штукатурка стен цвета охры, и ярко блестели окна с фрамугами. Пия позвонила и отступила на шаг назад от двери, которая, со своими причудливыми орнаментами на стекле, представляла собой настоящее произведение искусства. Раздались звуки поспешных

шагов вниз по лестнице, и дверь распахнулась. Возникшая на пороге девушка лет двадцати с густо накрашенными глазами, как у серны, одетая в ярко-оранжевую тенниску «Холлистер» [34] , смотрела на них без особого интереса.

34

Модная марка американской одежды.

— Добрый день. — Девушка переводила взгляд с одного на другого. На лице Кема он задерживался чуть дольше. В ее глазах появилось любопытство.

— Добрый день. Меня зовут Пия Кирххоф, уголовная полиция, Хофхайм, — сказала Пия и протянула удостоверение. — Это мой коллега Кем Алтунай. Мы хотели бы поговорить с господином и госпожой Тейссен.

— А-а, да, понятно. — Она залилась краской, будто ее застигли за каким-то совершенно непозволительным занятием. — Проходите, я сейчас позову родителей.

Девушка исчезла. Из глубины дома донеслись звуки фортепьяно.

— Шопен, — заметил Кем. — Не вполне профессионально, но очень даже неплохо.

Пия удивленно посмотрела на него и огляделась. Внутри дом тоже производил приятное впечатление. Обставлен он был со вкусом: антиквариат вперемежку с современной мебелью, картины экспрессионистов, висевшие на высоких стенах кремового цвета. Книжные полки в гостиной громоздились до самого потолка. В этом доме сразу ощущался уют. Звуки фортепьяно резко оборвались, и спустя несколько секунд в прихожей появился Штефан Тейссен.

— Проходите, пожалуйста. — Он не подал им руки, и было очевидно, что полицейские отнюдь не являются желанными гостями в его доме. — Моя супруга сейчас подойдет.

Пия и Кем последовали за ним в гостиную. Сесть им Тейссен не предложил.

— Это вы только что играли на фортепьяно?

— Да, — ответил Тейссен. — Это запрещено?

— Нет, не запрещено. — Кем улыбнулся. — Шопен. Вы хорошо играете.

В уголках губ Тейссена мелькнула довольная улыбка, и он немного расслабился. В этот момент в гостиную вошла женщина. Это, вне всякого сомнения, была мать девушки, которая открыла им дверь — такая же стройная, но лишенная девичьей свежести, придававшей прелесть довольно заурядному лицу ее дочери.

— Добрый день, госпожа Тейссен. — Пия предъявила ей свое удостоверение. — Где сейчас Марк? Нам необходимо срочно поговорить с ним.

— А по какой причине? — Госпожа наморщила лоб и быстро взглянула на мужа. — Он опять что-нибудь натворил?

— Мы предполагаем, что он причастен к двум убийствам. — У Пии не было ни времени, ни желания разводить церемонии.

— С чего вы это взяли? — с возмущением спросил Штефан Тейссен.

— У нас есть для этого определенные основания, — уклончиво ответила Пия. — Так где же он?

— Я

не знаю. — Госпожа Тейссен пожала плечами. — Марк не сказал, когда вернется.

— Нам известно, где он был сегодня утром, — сказала Пия. — А именно, в доме Фридерике Францен и Яниса Теодоракиса. Это нас немного удивило.

— А что тут такого? Марк работает у госпожи Францен в приюте для животных, — возразила мать. — После того случая с автомобилями…

— Что конкретно вам нужно от нашего сына? — бесцеремонно перебил Штефан Тейссен жену. — В чем вы его обвиняете?

Сейчас Пия не могла понять, почему поначалу Тейссен вызывал у нее симпатию.

— Послушайте, — сказала она назидательным тоном. — Похоже, вас все это не особенно интересует, но неделю назад в здание вашей фирмы проник взломщик, и погиб ваш ночной сторож. Мы подозреваем, что ваш сын имеет к этому какое-то отношение. Поэтому мы хотим задать ему ряд вопросов.

— Но ведь Марк не имеет никакого отношения к смерти Рольфа, — вмешалась госпожа Тейссен. — Он…

Поймав на себе взгляд мужа, она запнулась на полуслове.

— Мы это отнюдь не утверждаем, — сказала Пия и посмотрела на Штефана Тейссена. — Но каким образом в распоряжении господина Теодоракиса оказались сфальсифицированные результаты экспертиз и распечатка конфиденциальных сообщений электронной почты, из-за которых у вас возникли трудности на собрании в Эльхальтене? Возможно такое, что Теодоракис настроил вашего сына против вас и уговорил его проникнуть в здание «ВиндПро»?

Лицо Тейссена оставалось непроницаемым.

— Мой сын не мог это сделать, — холодно произнес он. — А сейчас, пожалуйста, покиньте мой дом.

— Почему ваш сын разъезжает на мотороллере, зарегистрированном на имя Рольфа Гроссмана? — невозмутимо поинтересовалась Пия. — Откуда у него раны на лице? Где он находился в ночь на пятницу? Где он находится сейчас? Насколько мне известно, ему шестнадцать лет, и вы пренебрегаете своими обязанности по надзору за несовершеннолетними детьми, если не знаете этого.

— Мотороллер Марка украли, — сказала госпожа Тейссен. — И мой брат ничего не имел против того, чтобы он ездил на его машине.

Несколько секунд стояла полная тишина.

— Ваш брат? — в изумлении переспросила Пия. — Рольф Гроссман был вашим братом?

Госпожа Тейссен нерешительно кивнула, видимо осознав, что ее слова могут не понравиться мужу.

— Где вы находились сегодня утром, господин Тейссен?

— Дома, — ответил тот. — Потом провел несколько часов в офисе и около трех часов назад опять вернулся домой.

— Спасибо. — Пия кивнула головой. — На этом закончим. Приятного вечера.

— Вы меня совершенно не интересуете, господин Теодоракис, — усталым голосом произнес профессор Дирк Айзенхут. Он сидел на стуле рядом с кроватью Яниса. — Вы мне абсолютно безразличны. Но я боюсь, что вы не понимаете, насколько важно для меня разыскать Аннику Зоммерфельд.

Янис в ужасе смотрел на него. Его сердце бешено колотилось, словно хотело выпрыгнуть из груди. Он скосил глаза на сигнальное устройство вызова медсестры, но оно находилось слишком далеко, чтобы он мог быстро до него дотянуться.