Кто правит бал
Шрифт:
— Prenez vous les petits fours (Возьмите бисквиты), — автоматически включился в разговор официант.
Но теперь не поняла и Вера.
— Je peur ils ne sont pas tres fraishes (Боюсь, они не очень свежие), — выручил ее незнакомец у стойки.
Коля, покраснев до кончиков ушей, молчал, но Вера разрядила обстановку. Улыбнувшись, она спросила:
— Сколько с нас?
Когда официант выписал счет, Коля покраснел еще больше, у Веры по спине прошел холодок. Коля уже хотел было сказать, что он не притрагивался к кофе, только немного ложкой помешал, как снова выручил незнакомец.
— Можно вас? — обратился он к официанту и взял его за локоть.
Они отошли, слов их не было слышно.
— Спасибо, мы ваши должники. Но пирожные… — замялась она.
— Ну что вы, я сам когда-то был студентом и знаю, что это такое. Доставьте мне удовольствие. — Он пожал плечами и улыбнулся.
— Тогда, может быть, вы составите нам компанию? — улыбнулась и Вера.
— С удовольствием, — ответил незнакомец и, пристально глядя ей в глаза, представился: — Анатолий. Если только не помешаю.
— Quel temps aujourd'hui a Paris? — спросила Вера как бы и за Колю (который понятия не имел о французском языке) о сегодняшней погоде в Париже, осознавая с ужасом при этом, что говорит она явную глупость, и покраснела.
— Il fait beau, — понимающе улыбнувшись, ответил Анатолий. Возникшая между ними некая неуловимая связь не скрылась от внимания Коли, и это его очень раздражало. Он даже хотел несколько раз вспылить, но сдерживался, скорее удивленный тем расположением, которое выказывала к незнакомцу его подруга.
— Я как раз на прошлой неделе вернулся оттуда с дней Высокой Моды. — После этих слов Анатолия Верины широко раскрывшиеся глаза сказали все, что она не произнесла, — в них были восторг, страстное желание и невозможность.
— Мне кажется, нам пора, — резко сказал Коля и, не смотря ни на кого, направился к двери.
— А как же мороженое и… — Но он уже скрылся в дверях.
— Извините. Я, кажется, вам все испортил, — сказал Анатолий, едва ли извиняясь.
— Ничего. Я, пожалуй, тоже пойду…
— Постойте. В субботу состоится показ мод у Юдашкина. Вот пригласительный билет в первый ряд, — Анатолий привстал, слегка коснувшись ее руки, — я буду вас ждать.
…В субботу она подскочила с постели раньше обычного. Мать, замотанная и уставшая женщина, не обратила на это особого внимания, махнув рукой. Отец же, наоборот, был крайне заинтригован. Совершив свой утренний туалет и наспех выпив чашку кофе, Вера ускользнула из дома.
До начала показа оставалось еще время, и Вера решила прогуляться по парку. Сегодня и солнце светило как-то по особенному, и прохожие, видя ее, улыбались. Время тянулось томительно медленно, как никогда. За сорок минут до начала Вера уже была в фойе Дома моделей и прохаживалась не спеша, разглядывая фотографии. Его машины у подъезда она не заметила. Это ни о чем не говорило. Было еще рано. Ее внимание привлекла одна фотография. Показалось, на ней была изображена ее школьная подруга, с которой они учились еще в пятом классе. Но она поняла, что ошиблась. Вера инстинктивно отдернула руку и отошла в сторону, когда кто-то прикоснулся к ее локтю. Но, обернувшись, увидела Анатолия в безупречном белом костюме.
— Это Катя Лычева. Сейчас в Лондоне представляет новую коллекцию моделей. Работает по контракту уже второй год.
Глаза Веры засветились каким-то особенным светом. Он безошибочно угадывал это состояние.
— Наверно, для этого надо обладать не только впечатляющей внешностью, но и большим талантом, — произнесла осторожно Вера.
— Пожалуй, — сказал он, — плюс немного везения, чуть-чуть поддержки — и все остальное в наших руках.
— Если не секрет, чем вы занимаетесь?
—
Фойе было заполнено публикой. Вера в своем лучшем платье выглядела очень скромно. Поэтому чувствовала себя неловко. Можно было сказать, что мужчины по стилю одежды и поведению походили на ее спутника, женщины — скорее на девушек с фотографий. Даже престарелые матроны с юными спутниками. При этом публика была весьма разношерстной. Но всех объединяло нечто общее. Может быть, осознание принадлежности к этому кругу, может, некие каноны поведения, может, само их отношение к происходящему событию. Однозначно Вера сказать не могла. Для нее все это было так ново и непривычно. Она много раз видела подобные шоу по телевизору. Но там всегда показывали само представление. Иногда интервью со знаменитостями, да так, что казалось, они с теплотой и любовью относятся ко всем окружающим и к телезрителям. И можно шагнуть в телевизор и запросто протянуть им руку. И хотя Вера не была особенно искушенной в подобных вопросах, она понимала забавность ситуации.
Публику здесь можно было поделить, как сказал классик, на «толстых» и «тонких». Первые, «толстые», даже если они были молоды и худы, передвигались медленно, важно, с легкими следами утомленности на лице. Мол, как все это они уже знают, как все это им уже наскучило, и пр. Но таковыми они были исключительно для «тонких». Когда же «толстые» встречали кого-либо из «своих», лица их сразу расплывались в улыбке, они становились простыми, дружелюбными, искренними, и иногда даже слишком. «Тонкие», похожие скорее на услужливых официантов, шныряли тут и там, словно стараясь успеть обслужить одновременно несколько столиков. Их лица выражали до того неподдельный интерес ко всему происходящему, что это было даже как-то странно. Анатолий под руку (ах, как это понравилось Вере!) провел ее в зал, где они заняли свои места рядом со сценой. Из зала все выглядело совсем иначе, чем по TV. Вера отмечала про себя жадные, пожирающие взгляды лощеных мужчин и откровенное кокетство холеных моделей, что зачастую ускользает от зрачка телекамеры. Она также не могла не заметить, что многие приветливые улыбки были направлены в сторону Анатолия.
— Вы никогда не думали о том, чтобы попробовать свои силы в этом роде деятельности? — спросил он, слегка наклонившись и, казалось, незаметно касаясь губами ее локона.
— Наверное, многие девушки часто представляют себя на месте кинозвезд или моделей, критикуя их и одновременно восхищаясь. Но в конце концов понимают, что это не для них. — В голосе Веры слышалась безнадежность.
Придя домой, она отказалась от ужина (после показа они заезжали в китайский ресторанчик) и сразу удалилась в свою комнату. Легла на диван и закрыла глаза. Весь прошедший день предстал перед нею как сон. Ей стало интересно, как они смотрелись вдвоем. Ему, наверное, лет сорок, хотя выглядит моложе. Отцом его назвать можно было едва ли. Скорее зрелым кавалером. Она вспомнила, как ей не хотелось выходить из его машины, когда он ее подвез к дому. Но не со стороны двора, а со стороны улицы. Не хотелось, чтобы видели соседи. Он ни на чем не настаивал. Она ничего не предлагала. Назавтра они договорились кататься на катере по реке. Вошла мама и сказала, что звонил Коля. Трижды. Но Вере уже казалось, что все это было так давно и не с нею. Да и было ли? Колины угловатые ухаживания, неловкие поцелуи… Кажется, он просил перезвонить… Вера сказала маме, что у нее сильно болит голова и что она ложится сейчас же спать, и опять предалась мыслям о будущем…