Кто предавал Россию
Шрифт:
В ноябре 1937 г. Р. был убит в результате спецоперации ОГПУ.
Ржевский Иван Никитич (уб. в 1611), окольничий.
Происходит из рода смоленских Рюриковичей, потерявших княжеский титул.
В 1589–1599 гг. является письменным головой в Тобольске. В 1610 г., будучи воеводой, изменяет царю Василию Шуйскому и перебегает к польскому полковнику Р. Рожигскому. Был пленен и закован в цепи, однако вскоре освобожден поляками. Активный участник низложения В. Шуйского. Признал претензии короля Сигизмунда III на русский престол, за что был пожалован им в окольничьи. Убедившись в бесперспективности сотрудничества с поляками, примкнул к первому ополчению. Пытался защитить его руководителя П.П. Ляпунова от взбунтовавшихся казаков, однако был убит вместе с ним.
Ржишевских
По делу проходили российские подданные, польские аристократы — графы Ржишевские: Август, 1850 г. рождения; Адам, 1857 г. рождения и Стефан, 1861 г. рождения, а также обер-лейтенант австрийских войск Станислав Урсоне-Прушинский.
Август жил на средства родных, нигде не служил, постоянно нуждался в деньгах. Сделав много долгов, он решил предложить свои услуги австрийской разведке. По маршрутам, разработанным в австрийском Генеральном штабе, он ездил по России и составлял справки по результатам визуальной разведки военных частей и железнодорожных узлов. Всего следствие установило факт пяти та ких путешествий с разведывательными целями. Наиболее ответственной была поездка на Дон, в земли Войска Донского, где он изучал дислокацию казачьих частей. За выполнение одного задания он получал в среднем по 60 рублей.
25 марта 1888 г. на ст. Ивангород по агентурной наводке был арестован австрийский разведчик, обер-лейтенант С. Урсоне-Прушинский. На допросе он выдал своих осведомителей, назвав, в частности, Августа. Его задержали.
Адам и Стефан, хотя и оказались в курсе дел брата, были признаны невиновными и освобождены. Августа осудили, но в материалах дела не содержится указаний на примененные к нему уголовные санкции.
Рихва Ярослав Михайлович, 1911 г. рождения, урож. г. Калинка Бургская Львовской области.
Во время Великой Отечественной войны встал на путь сотрудничества с немецкими оккупантами. Был направлен в Борисовскую разведывательную школу при Абверкоманде 103, где работал переводчиком, а затем — заведующим складом.
Его послевоенная судьба не выяснена.
Роман Глебович (? — ум. 1216) и другие рязанские князья: Святослав Глебович с двумя сыновьями, Игорь и Юрий Игоревичи, Глеб и Олег Владимировичи.
В 1207 г. во время очередной междоусобной войны Ольговичи во главе со Всеволодом Святославичем Чермным пошли в поход на Рюрика Ростиславича Киевского. В составе их войска были половцы, которых они «распустили воевать» по территории Киевского княжества. По выражению летописца, «поганые» сотворили много зла, взяли большой полон и сожгли значительное количество сел. Рюрик бежал, и Всеволод Чермный захватил Киев.
Узнав об этих событиях, владимирский князь Всеволод Юрьевич Большое Гнездо (1177–1212) «сжалился» и сказал, что «всем отчина одна — Русская земля, а нам не отчина ли?»
Показателен типичный для периода княжеской раздробленности пример высказывания, содержащего мысль о единстве Руси, необходимости ее совместной обороны от князей-крамольников и их союзников-половцев. Русская земля названа общей «отчиной».
Всеволод стал собирать полки для похода на резиденцию Ольговичей — Чернигов. Его союзниками выступили новгородцы и псковичи во главе с его сыном Константином (?—1218) и рязанско-муромские войска под началом Романа Глебовича и Давида Юрьевича Муромского (?—1228). Однако вскоре Всеволод получил известие, что рязанские князья одновременно вели переговоры с Ольговичами о совместном походе на Владимиро-Суздальские земли, а в роли его союзников выступают лживо — «идут к нему лестью», по выражению летописца.
Всеволод выступил навстречу рязанцам на р. Оку. В шатрах на берегу реки началось выяснение отношений. Опасаясь измены, владимирский князь сам в шатры не пошел, а вел переговоры через Давида Муромского и своего боярина Михаила Борисовича. С обличением «двойной игры» рязанских князей выступили Глеб и Олег Владимировичи, их родственники. 22 сентября Роман Глебович и его союзники были арестованы вместе с их боярами («думой») и отправлены во Владимир.
Арест рязанских князей повлек за собой крупномасштабный поход Всеволода Юрьевича на их земли. Был осажден Пронск, разбиты посланные из Рязани на его выручку войска. Рязанцы покорились владимирцам
Однако на этом владимиро-рязанская война не закончилась. В 1208 г. жители Рязани присягнули на верность присланному к ним из Владимира Ярославу Всеволодовичу (?—1246). Но вскоре они подняли мятеж, схватили его и заковали в кандалы, а его двор и бояр истребили (заживо засыпали землей в погребе). Кончилась усобица карательным походом Всеволода на Рязань, разорением всей Рязанской земли и арестом ее епископа Арсения. Рязанские князья и Арсений были выпущены из заточения только в 1212 г., после смерти Всеволода Юрьевича Большое Гнездо.
Романец (уп. в 1318), русский перебежчик, служивший татарам в ставке хана Узбека.
В 1318 г. в результате политической интриги, затеянной князем Юрием Даниловичем Московским (1281–1325), тверской князь Михаил Ярославич (1271–1318), был вызван на суд в Орду. По наветам Юрия, ему предъявили обвинения в непокорности ханской власти, утаивании дани. Михаила заковали в оковы и возили по ставке хана. Он ожидал приговора.
Князь Юрий и его союзник, татарин Кавгадый добились от Узбека приказа о казни Михаила. 22 ноября 1318 г. его зверски убил перебежчик — Р. Летопись говорит об этом так: «И се един от безаконныих именем Романец извлек велик нож и удари в ребра святого в десную страну, [41] обращая нож семо и овамо, [42] отреза чистое сердце его». Бояре и дворовые люди Михаила были «избиты». За мученическую смерть Михаил Тверской был причислен к лику святых.
41
правую сторону
42
туда и сюда
Судьба его непосредственного убийцы — Р. неизвестна, но инициаторов этого преступления вскоре настигло возмездие: Кавгадый через год погиб, а Юрия в 1325 г. убил в Орде сын Михаила, Дмитрий Тверской по прозвищу Грозные Очи.
Романов Кирилл Владимирович (великий князь Кирилл) (1876–1938), двоюродный брат Николая II.
В 1905 г. К. женился на принцессе Виктории-Мелите Гессенской вопреки прямому запрету Николая II (невеста была лютеранкой и разведенной, что противоречило т. н. «Учреждению об императорской фамилии», включенному в Свод законов Российской Империи). Кроме того, Виктория являлась двоюродной сестрой К. и на их венчание требовалось специальное разрешение церкви. После заключения брака К. вместе с женой был выслан из России и официально лишен прав престолонаследия.
Уступив просьбам родственников, Николай II позже признал брак К. великокняжеским, что позволило супругам получать соответствующее денежное содержание и пользоваться титулами «Великий князь» и «Великая княгиня» (лишение К. и его детей прав на престол не отменялось; титул «Великих князей» детям К. автоматически не переходил).
К началу Февральской революции К. является контрадмиралом и командиром гвардейского флотского экипажа свиты Его Величества.
1 марта 1917 г. (за день до отречения Николая II) К., нацепив красный бант, привел вверенную ему воинскую часть к зданию Государственной думы (к тому времени распущенной царем) и объявил, что переходит вместе со своими матросами на ее сторону. Как указывает один из исследователей, этот поступок К. подпадал под ст. 252 «Уложения о наказаниях уголовных и правительственных», по которой в военное время считается государственным изменником и приговаривается к лишению всех прав состояния (в том числе и дворянства) и смертной казни любой русский подданный: «когда он будет возбуждать войска Российской Империи или союзные с Россией к неповиновению или возмущению, или будет стараться поколебать верность подданных ее». К. публично обвинил императрицу в шпионаже в пользу Германии, в интервью левым газетам буквально заявлял следующее: «Даже я, как Великий князь, испытывал гнет старого режима. Вместе с любимым мною гвардейским экипажем я пошел в Государственную думу, этот храм народный. Смею думать, с падением старого режима удастся, наконец, вздохнуть свободней в новой России и мне. Я вижу впереди лишь сияющие звезды народного счастья!»