Кто развязал Вторую Мировую? Настоящие «поджигатели войны»
Шрифт:
Всего около 850 исправных бронеединиц, сведенных в 11 батальонов в составе кавалерийских бригад, 3 отдельных танковых батальона, 2 батальона в составе мотобронебригад, 15 отдельных рот, приданных пехотным дивизиям. Ни танковых полков, ни уж тем паче танковых дивизий (не говоря уж о моторизованных корпусах) в составе Войска Польского нет. То есть назначение бронетанковых подразделений польской армии — сугубо тактическое: поддержка пехоты и кавалерии на поле боя. Впрочем, ни для чего более серьезного польская бронетанковая «армада» и не годилась.
А у Вермахта к августу 1939 г. в строю — почти три тысячи танков!
И практически все они будут задействованы по плану «Вайс».
Из
В танках немцы превосходили поляков более чем вчетверо количественно и раз в двадцать качественно.
О военной авиации вообще можно речи не вести. Здесь превосходство Люфтваффе было подавляющим!
Польские ВВС насчитывали около 460 относительно современных боевых самолетов. Из которых истребителей Р-24 (подкосный моноплан с максимальной скоростью 430 км/час, вооруженный двумя 20-мм пушками и двумя 7,92-мм пулеметами, с дальностью полета в 700 км), способных хоть как-то противостоять Люфтваффе — едва два десятка штук. Двухмоторных средних бомбардировщиков Р-37 «Лось» (скорость — 445 км/час, 2580 кг бомб и три 7,92-мм пулемета, дальность полета 1500 км) в составе действующих ВВС значилось всего 36 единиц (хотя к 31.08.1939 г. в состоянии, близком к готовности, имелось более 90 машин этого типа).
«Истребителями» числились также 165 Р-11 (со скоростью едва 350 км/час) и три десятка Р-7 (и еще более 115 штук подобных аэропланов «учили летать» польских курсантов).
Неплохими (для польских ВВС, конечно) были 120 легких бомбардировщиков (некоторые источники относят их к штурмовикам или к «самолетам поля боя») Р-23 «Карась».
Вот, пожалуй, и все, еще более 500 самолетов польских ВВС были связными, санитарными, учебными машинами и в число боевых единиц не входили.
А у немцев?
А у Люфтваффе на вооружении — 1235 бомбардировщиков, 340 пикирующих бомбардировщиков (всемирно известных в дальнейшем Ю-87) и 790 истребителей. Надо ли говорить, что немецкие самолеты превосходили польские практически по всем характеристикам?
Вермахт в 1939 году — это 39 пехотных, 3 горнострелковых, 5 танковых, 4 легких (моторизованных) и одна кавалерийская дивизии — при начале мобилизации легко и непринужденно УДВАИВАЕТ свою численность; правда, у немцев есть необходимость в создании Западного фронта, который к 01.09.1939 г. потребовал более 35 пехотных дивизий — но все танковые и моторизованные соединения немцам удалось использовать на Востоке. То есть, почти не превосходя поляков в пехоте, немцы были многократно сильнее их в танках, авиации, общей моторизации войск, насыщении пехоты артиллерией поля боя, оснащении войск системами связи — в общем, всем тем, что служит делу одержания победы.
А относительно наступательных планов Польши — американский журналист Ширер, изучавший реалии польской жизни в течение 30 лет, прокомментировал это таю «Вполне можно застраховать пороховой завод, если на нем соблюдаются правила безопасности, однако страховать завод, полный сумасшедших, немного опасно».
Но существовали в Европе силы, которым этот разудалый польский гонор, эта шляхетская спесь, это вельможное шапкозакидательство были
Этими силами были английские (впрочем, английскими они были лишь территориально) финансовые круги.
Шестьдесят лет прошло уже с того дня, как замолчали пушки Второй мировой. В Потсдаме и на борту линкора «Миссури» бывшие агрессоры повинились перед всем миром, признали свою неправоту и согласились с тем, что отныне их судьба — в руках победителей.
Победители, правда, тут же начали войну между собой — к счастью для населения Земли, «холодную». Конечно, на периферийных фронтах великие державы позволяли своим вассалам помериться силами с противником и даже отправляли на эти затерянные в джунглях или горах театры военных действий небольшие контингенты своих войск — но все равно войну, подобную Второй мировой, позволить себе начать не могли. Слишком очевиден был финал подобного вселенского военного противостояния — причем и для победителя, и для аутсайдера.
Посему история Второй мировой войны остается для сегодняшних жителей Евразии (и в меньшей степени для всей остальной Ойкумены) источником бесчисленных военных мифов, прекрасных легенд о боях и походах, красивых сказок и жутких кровавых ужасов. Эта история полна примерами самоотверженности и героизма, на которых командиры учебных батальонов все еще учат своих новобранцев сражаться за Родину; также она полна самыми чудовищными преступлениями и образами самых кошмарных и ужасных негодяев и преступников, которыми матери по обе стороны Атлантики продолжают пугать своих детей.
За шестьдесят лет изучения истории Второй мировой войны историки уже должны были, кажется, прийти к единому мнению — кто, зачем и почему ее начал, во имя чего ее вел каждый ее фигурант и кто получил максимальные прибыли и извлек наибольшие барыши по ее окончании.
Должны — но не пришли.
Потому что Вторая мировая война не закончи-л&съ.
На территории Германии и Японии все еще находятся иностранные оккупационные войска — главным образом американские. Эти государства, потерпевшие поражение в 1945 году, все еще являются поднадзорными территориями США - что свидетельствует о том, что, несмотря на навязанные этим побежденным странам мирные договоры, они все еще остаются ограниченными в своем суверенитете.
До 1991 года американские военные базы в Германии и Японии в качестве оправдания своего существования имели в руках неубиваемый козырь — Советскую Армию.
Теперь, когда бывшую Советскую Армию загнали за Смоленск в Европе и к пирсам Владивостока в Азии, этого оправдания больше нет. Тем не менее американские войска не уходят ни с Окинавы, ни из Баварии.
Оккупационные войска могут оставаться на территории бывшего противника до какого-то оговоренного момента. Прусские полки стояли во Франции после ее разгрома 1871 года для того, чтобы французы не соскочили с выплаты контрибуции — гигантской контрибуции в пять миллиардов золотых франков. Наличие прусских войск на территории Французской республики служило дополнительным стимулом к скорейшему расчету с «проклятыми бошами». Франиузы рассчитались — немцы ушли. Замечу, Бисмарк был вправе требовать контрибуцию — Франция ПЕРВОЙ объявила войну Пруссии.