Кто развязал Вторую Мировую? Настоящие «поджигатели войны»
Шрифт:
«Социализм означает: общее благо выше личных интересов.
Социализм означает: думать не о себе, а о целом, о нации, о государстве.
Социализм означает: каждому свое, а не каждому одно и то же».
Гитлеровский национал-социализм обеспечил исключительное сплочение немцев вокруг своего государства. Когда началась война, то измена военнослужащих воюющих с Германией государств была обычным делом — на сторону немцев переходили сотнями тысяч и миллионами (кто-то хочет поспорить? Советских граждан в составе Вермахта и СС насчитывалось, по разным оценкам, от шестисот тысяч до миллиона!).
Было и еще одно отличие национал-социализма от марксизма. Марксизм утверждает, что победа социализма в одной стране невозможна, — и поэтому требует от коммунистов распространять коммунистические идеи по всему миру. А Гитлер совершенно определенно указывал, что национал-социализм для экспорта не предназначен — он исключительно для внутреннего использования немцами. НЕМЦАМИ! Больше никаких народов в свой национал-социалистический рай Гитлер не приглашал. Все остальные нации были ему безразличны, а самая «ненемецкая» нация, евреи, однозначно должна была из Германии исчезнуть — ни им, ни их деньгам, ни их идеям в Третьем рейхе места не было.
А самое главное в построенной нацистами экономике было:
Экономический подъем Третьего рейха произошел без иностранных инвестиций, без привлечения иностранных кредитов, без закабаления национальной экономики мировой вненациональной финансовой олигархией! Вот где главное преступление национал-социализма!
Такая экономическая самостоятельность и такое откровенное пренебрежение правом евреев иметь долю прибыли со всей хозяйственной деятельности человечества должны были быть наказаны, а в идеале — пресечены на корню. Для чего вненациональная финансовая олигархия решила использовать инструменты внешней политики.
Все обычные методы противодействия национал-социалистической Германии вненациональной финансовой олигархией были испробованы сполна. Был и бойкот немецких товаров, были и прямые запреты на импорт из Германии, но проклятые нацисты на каждую выходку мирового капитала находили свой адекватный ответ. На что уже Польша была готова сражаться с Германией не на жизнь, а на смерть, — и то в своей торговле с потенциальным противником «дала слабину» — в 1939 г. увеличила свой экспорт в рейх на 14,4%, немцы же увеличили экспорт своих товаров в Польшу в этом же году на 27%.
В экономическую орбиту Германии все плотнее входили Венгрия, Румыния, Болгария, Югославия, прибалтийские страны. В торговле с ними немцы вовсю использовали безвалютный принцип торговли, клиринг, что для этих бедных золотом, фунтами или долларами стран было сущей панацеей во внешней торговле.
Опять же — Германия в своей внешней торговле широко и щедро использовала такой привлекательный инструмент, как низкую ставку кредита. Для «дружественных» государств эта ставка могла быть вообще 4,5% годовых, причем отдавать этот кредит никто не требовал деньгами. Немцы с удовольствием шли на создание клиринговых палат, поставляли слаборазвитым аграрным государствам Восточной Европы в кредит свою технику и оборудование, взамен довольствуясь польским зерном, болгарским табаком, венгерским мясом или югославским вином.
Немцы старательно переводили на безвалютную основу
Посему пора было англичанам браться за иные, неэкономические методы борьбы с германским национал-социализмом, который, в отличие от большевизма в России, не был простым пугалом, а реально претендовал на выведение из-под власти мирового капитала серьезной части его империи — Европейского континента.
И первым шагом на этом пути было предательство Чехословакии, которое произошло настолько быстро, что вызвало оторопь даже у нацистских вождей. Геринг на Нюрнбергском процессе, вспоминая о Мюнхене, говорил: «Практически все уже было заранее согласовано. Ни Чемберлен, ни Даладье ни капельки не были заинтересованы в том, чтобы рисковать чем-либо ради спасения Чехословакии. Судьба Чехословакии была в основном решена в течение трех часов».
Англичане сдали Германии Чехословакию вовсе не потому, что так уж боялись Гитлера. Осенью 1938 г. численность населения Германии с присоединенной Австрией была около 80 млн человек, численность населения Британской империи с доминионами и колониями — около 530 млн человек. К осени 1938 г. Германия довела численность армии всего до 2,2 млн человек, при 720 танках и 2500 самолетах. Численность армии Чехословакии была (после проведенной мобилизации) 1 250 000 штыков и сабель при 469 танках и 200 бронеавтомобилях, 5700 артиллерийских орудиях и 1514 самолетах. На каждый немецкий танк у чехов было запасено по три противотанковые пушки! И эта армия базировалась на мощных оборонительных сооружениях.
Чехословакия была вполне в состоянии начать активно защищаться от гитлеровской агрессии, втянув в это дело своих западных союзников (о чем в свое время были подписаны договоры, пакты и конвенции), — но тогда эта война началась бы и закончилась в пределах Центральной и Западной Европы! Немцы победили бы чехов, отняли бы у них Судеты, понесли бы существенные потери в живой силе и технике, выдохлись бы — и на этом все бы завершилось; плюс к этому на Западном фронте немного постреляли бы друг в друга немецкие и французские патрули. Какой тогда в этой войне смысл?
Поскольку сама Англия (или даже в союзе с Францией) всерьез воевать с Германией категорически не собиралась, то война за Судеты Антанте была и на дух не нужна. Потому что ни на какую Большую Восточную войну в этом случае немцев было бы не погнать, и к границам СССР они бы так и не вышли (Чехословакия в то время с СССР нигде не граничила). Вместо столь желанной войны Германии с СССР началась бы война западных союзников с Германией за свободу Чехословакии. Оно им было надо?
Предательство Чехословакии произошло по причине отсутствия у стран — гарантов чехословацкой независимости прямой заинтересованности в том, чтобы эта страна существовала, более того — сражалась. Потому что тогда сражаться бы пришлось и Франции, и Англии — а СССР остался бы в стороне!