КТО РЕПРЕССИРОВАЛ В 30-х БРАТЬЯ БЕРМАНЫ? СТАЛИН? ИЛИ... Том 9.
Шрифт:
Уже за это можно было Тухачевского арестовать, судить и расстрелять в 1932 году. Из обвинительного заключения: «Следствием установлено, что обвиняемый Тухачевский передал во время германских маневров в 1932 году немецкому генералу., секретные сведения о размерах вооружения Красной Армии».
Особо замечу — никто Тухачевского во время следствия не пытал, он сам написал большие признательные показания. По этому поводу на Военном Совете 2 июня 1937 года Сталин обратил внимание: «Тухачевский. Вы читали его показания. Он оперативный план наш, оперативный план — святая-святых передал немецкому рейхсверу. Шпион? Шпион».
Только «почему-то» Ю. Кантор и её идеологические единомышленники в упор «не видят» признаний М. Тухачевского в предательстве
21 февраля 1933 года Сталин наградил Тухачевского орденом Ленина за вклад в оборону СССР. Это не помешало вести Тухачевскому «теневую» деятельность. — «Вовлечен я в контрреволюционную военную троцкистскую организацию бывшим Зам Наркома обороны Тухачевским в марте-апреле месяце 1933 года перед своей поездкой на постоянную работу в Париж.
Тухачевский поставил передо мной, как членом контрреволюционной организации, следующие задачи: "1. Принять все меры к торможению намечавшегося франко-советского сближения. 2. Тухачевский предложил установить контакт с Германским военным атташе в Париже и информировать его о ходе советско-французских переговоров», — рассказывал на допросе 18 июня 1937 года военный атташе СССР во Франции С.И. Венцов-Кранц.
В 1934 году троцкисты в армии непосредственно не участвовали в убийстве С. Кирова, Николаева «вели» троцкисты-нквдисты во главе с Ягодой. Но судя по тому, что в заговоре участвовал первый начальник Тухачевского Енукидзе, то Тухачевский должен был быть «в курсе»; на следствии он признался: «Ещё в 1928 году я был втянут Енукидзе в правую организацию»; а — «Рыков и Енукидзе участвовали на заседании центра, где обсуждался вопрос об убийстве Кирова», — рассказывал на суде Гершель Ягода. Николай Кузьмин в своём исследовании («Возмездие»), указал, что в убийстве Кирова были замешаны доверенные товарищи Тухачевского, проходящие затем с ним в 1937 году по военному заговору.
Н. Кузьмин также утверждает, что опытный агент ОГПУ полька Зайончковская предупреждала о готовящемся покушении на Кирова и в её докладе «фигурировали совсем иные имена: Шарангович, Эйдман, Корк, Фельдман. В разнообразных вариантах обсуждались меры Кирова по разгрому еврейских организаций».
В сентябре 1935 года в СССР Сталин ввел звания и знаки различия в армии, и в ноябре 1935 года Тухачевскому было присвоено звание маршала. «Теневая» жизнь Тухачевского в этом году была видна из обвинительного заключения: «В 1935 г. обв. Тухачевский через обв. Путну передал германскому генеральному штабу секретные сведения о состоянии авиации и механизированных войск в Белорусском и Киевском военных округах, об организации в этих округах противоздушной обороны».
Для чего эта информация нужна была Гитлеру? — Иногда, на всякий случай, западные «мудрецы» сверяли (проверяли) настроения и приверженность к старым намерениям Гитлера, — с этой целью в Берлин приезжали представители английского правительства Джон Саймон и Антони Иден, 25-26 марта 1935 года они провели переговоры с Гитлером, который подтвердил свои старые планы и их надежды, сказав, что вооружение ему необходимо, «поскольку рейх подвергается серьёзной угрозе, прежде всего с Востока», где Сталин усиленно занимался индустриализацией.
«18 августа 1935 г. Фюрер счастлив. Рассказал мне о своих внешнеполитических планах: вечный союз с Англией. Зато расширение на Восток», — записал в своём дневнике Геббельс.
Ту же линию поведения Тухачевского мы наблюдаем и в следующем году. В январе 1936 года Тухачевский направил своего единомышленника командующего Белорусским военным округом Уборевича в служебную командировку в Прагу и Париж, который во время краткой остановки в Варшаве «внепланово» встретился с помощником германского военного атташе майором Эберхардом Кинцелем и провел
Тухачевский также в этом году выезжал в Европу: в Лондон на похороны короля Георга Пятого и попутно домой — в Париж; из показаний на допросе 18 июня 1937 года военного атташе СССР во Франции С.И. Венцова-Кранца: «В феврале 1936 года в Париж приехали Тухачевский и Путна. Оба возвращались с похорон английского короля, на следующий день прибыл Уборевич. Тухачевский воспользовался своим пребыванием в Лондоне для встречи с германским генералом Рунштедтом, был затронут вопрос о сроках готовности Германии к войне». Именно в 1936 году Гитлер в речи 12 сентября мечтательно «оговорился»: «Если бы Урал с его неисчислимыми сырьевыми богатствами, Сибирь с её лесами и Украина с необозримыми плодородными землями находились в Германии, то под национал-социалистическим руководством наступило бы изобилие». В это время — в сентябре 1936 года в Германию для наблюдения за осенними маневрами вермахта в Бад-Киссингене опять приехал И.П. Уборевич.
Из признаний Тухачевского: «При поездке в 1936-ом году в Лондоне Путна устроил мне свидание с Седовым (сын Троцкого), и я имел разговор о пораженческих планах и об увязке действий антисоветского военно-троцкистского заговора и германского генерального штаба с генералом Румштедтом. Помимо этого в Лондоне я имел встречу с командующим эстонской армией генералом Лайдонером. Разговор шел о задачах германского фашизма в войне против СССР.
В Париже я встретился с Тирулеску, с которым обсуждал вопрос о характере возможных действий германо-польско-румынских войск в войне против СССР».
Тухачевского «понесло» — он вышел на другой уровень: он чувствовал себя крупным политическим деятелем, которого уважают западные лидеры. И в Париже на вечеринке в советском посольстве он удивил зарубежных дипломатов смелой критикой руководства СССР, а сидящему рядом румынскому послу Н. Титулеску он объяснял: «Мы должны ориентироваться на новую Германию. Германии, по крайней мере в течение некоторого времени, будет принадлежать гегемония на европейском континенте. Я уверен, что Гитлер означает спасение для нас всех». Присутствовавшая на этой вечеринке известная французская журналистка Женевьева Табуи описала в своей книге «Меня зовут кассандрой» это восхищение Тухачевского Гитлером: «Они уже непобедимы, мадам Табуи!». Именно этот военачальник, по мнению многих сталинистов, должен был победить Гитлера. И повторюсь — именно об этом «замечательном» человеке в 2008 году современное троцкистское издательство «Молодая гвардия» издала книгу в серии «ЖЗЛ», а руководство музея «Эрмитаж» развернуло широкомасштабную «научную» работу по его обелению.
Напомню — 25 сентября 1936 года Гитлер подписал соглашение с Муссолини, а 25 ноября 1936 года он подписал соглашение с Японией, — «Антикоминтерновский пакт» о совместной борьбе против «мирового большевизма», антисоветская направленность этого собирания сил, союза вне всяких сомнений. Личный переводчик Гитлера Пауль Шмидт под псевдонимом Пауль Карелл написал книгу «Гитлер идет на Восток», в которой также отметил критические высказывания Тухачевского в Париже в 1936 году в адрес Сталина.
«10 октября 1936 года британская разведка получила от своего агента "Фила" подробный доклад. "Фил" сообщил, что между главнокомандующим сухопутными войсками вермахта генерал-полковником, бароном Вернером фон Фричем и советским атташе, комдивом Орловым А.Г. во время официального приема в Берлине состоялся обмен тостами. И во время этого пьяного обмена тостами последний заявил, что "армия СССР готова хоть завтра сотрудничать с Гитлером, пусть лишь Гитлер, партия и германская внешняя политика совершат поворот на 180 градусов, а союз с Францией отпадет. Это могло бы случиться, если бы, например, Сталин умер, а Тухачевский и армия установили военную диктатуру"», — отметил в своём исследовании А. Мартиросян. В общем — в 1936 году активность заговорщиков в армии возросла многократно.