Кто сильней - боксёр или самбист? Часть 2
Шрифт:
Особистов подполковник уважал гораздо меньше, усадил обоих за свой стол, сам встал и произнёс речь, которая вкратце и без лишних слов сводилась к следующему: во-первых, никаких претензий по службе к прапорщикам Эльчиеву и Толстикову у него нет, и не было. Этих прапорщиков он знает ещё по их срочной службе. Во-вторых, он сам по молодости дрался и как-то взял без спроса покататься соседский велик. И это не означает, что его надо было тогда сажать в камеру и ломать судьбу. И в-третьих, Эльчиев и Толстиков, если бы захотели угнать секретный танк на Запад, то они просто ночью завели бы машину и выехали задним ходом сквозь стену бокса прямиком в поле танкодрома. И никакой караул не остановит Т-80. И гоняться за танком весом в сорок две тонны
Оба майора внимательно выслушали подполковника, поблагодарили за открытость и сотрудничество и попросили доставить им для беседы двух прапорщиков, соседей беглецов по общежитию. В кабине особиста танкового полка для чистоты следственного эксперимента к разложенным ремням беглецов были добавлены брючные ремни майоров и ремень начальника штаба полка, который присутствовал здесь же. В качестве понятых пригласили вольнонаёмных машинисток штаба.
Прапорщиков вызывали по одному, брали объяснение и предъявляли вещдоки для осмотра. Оба командира танка вполне уверенно опознали ремни своих соседей по комнате. Единственно в чём разнились их показания, это в том, что один из прапорщиков сказал, что прапорщик Толстиков обозвал старшего лейтенанта Скрипку «козлом», а второй вспомнил только про «мудака». Впрочем, общую картину показаний эти разногласия не меняли. Время подошло к обеду, особисты решили, совместив приятное с полезным, поговорить с буфетчицей Светой прямо в кафе ГДО. Всё же майоры считали себя профессионалами и раскололи старлея Скрипку по поводу имени и места работы подруги уже на втором витке перекрестного допроса.
Светлана ради любимого была готова к встрече с мущ-щинами из особого отдела. Она была одета в самое лучшее платье с глубоким вырезом и сегодня потратила уйму времени и денег в гарнизонной парикмахерской. И как бы её друг не уговаривал никому не говорить о предстоящей беседе — в кафе, начиная от директрисы и заканчивая уборщицей, все гражданские служащие знали об этой Большой Военной Тайне. Для особистов даже было приготовлено особое меню и зарезервирован особый отдельный столик. Оба ничего не подозревающих майора, как только взглянули на субъект допроса, тут же приняли волевое решение в этот раз быть «хорошими следователями». По большому счёту оба старших офицера были нормальными, здоровыми мужиками и с хорошим аппетитом.
Разговор получился, алиби помощника коменданта о сложных взаимоотношениях со сбежавшими командирами секретных танков подтвердилось полностью. Светлана была в ударе. Это был её звёздный час! Девушка спасла своего любимого. Совсем как в одной недавно прочитанной печальной повести про любовь. Сытые и довольные контрразведчики коротенько взяли объяснение с буфетчицы, расплатились, поблагодарили за прекрасный обед директора кафе, прошли сквозь строй официанток и удалились по своим секретным особым делам.
* * *
А виновники всех произошедших событий вокруг дрезденской гауптвахты в это время на вокзале города Котбус вели секретные переговоры с проводницей поезда «Дрезден-Брест››. Случайно встретившись за границей, советские люди первым делом выясняют — кто, откуда родом. Девушка, хотя и оказалась русской по национальности, родилась в Ташкенте и лишь недавно перебралась в Москву. Поэтому переговоры вёл обаятельный блондин Серёга, который аккуратно показал сотруднику железных дорог одну купюру достоинством в сто социалистических марок и с улыбкой попросил подкинуть друзей в Польшу, в Северную Группу войск (СГВ) к своим землякам. Проводница сомневалась, хотя понятие землячество не было для неё пустым звуком. Все сомнения развеял не менее обаятельный Эмин, тоже аккуратно продемонстрировавший
Вот так, в то время, когда все силы дрезденского гарнизона были брошены на перехват беглецов в западном направлении, наши прапорщики под пиво и вагонные разговоры спокойно пересекли государственную немецко-польскую границу. Восточные немцы не стремились бежать на восток, поэтому проверка документов в советских поездах была простой формальностью. Для беглых прапорщиков оставался только Железный Занавес границы Советского Союза.
Комендант со своим заместителем смогли встретиться только вечером. Старший лейтенант успел заскочить в кафе к Светлане, где под многозначительные взгляды директора кафе, официанток и поварих пошептался за столиком с подругой и дал слово офицера заскочить вечером на огонёк. И при слове «огонёк» Саша положил свою руку под столом на коленку девушки и так посмотрел на Свету, что та смогла только ойкнуть. Затем забежал в общагу к командирам танка, где и вручил им договоренную бутылку «Лунникофф» и неожиданно взамен получил бутылку «Арарата 5 звёзд» от Серёги. Невиданную роскошь по тем временам. К такому подарку Скрипка докупил лимон и шоколадку. Вечер с подругой обещался быть просто шикарным…
Коменданта после обеда вызвали в политотдел штаба армии. Ради этого приглашения, от которого было невозможно отказаться, подполковник Кузнецов зашёл по дороге в гарнизонный магазин и купил бутылку водки «Столичная» за восемнадцать марок, что было небывалым расточительством. За эту же сумму можно было легко купить у немцев 0,7 «Кёрна», и ещё бы остались марки на закуску. Два приятеля, подполковники Кузнецов и Лащ, хорошенько посидели и обсудили сложившуюся политическую обстановку в гарнизоне, в ГСВГ и во всём мире в целом. Везде было непросто. Особенно в гарнизоне после побега двух командиров секретного танка. Надо было готовиться к неминуемым санкциям.
В кабинете коменданта его заместитель подробно рассказал шефу о своих показаниях, полностью подтверждённых прапорщиками, соседями беглецов по общежитию. Кузнецов внимательно выслушал и спросил:
— Подругу твою допрашивали по поводу драки в ГДО?
— Конечно, товарищ полковник! Так я к ней ещё утром успел забежать, — старший лейтенант непроизвольно улыбнулся так, что мудрый подполковник всё сразу понял:
— Подожди, подожди, Скрипка! Так получается, что в тот самый момент, когда меня в моём же кабинете генерал со своей свитой ставили раком, заметь старлей, это я образно говорю, а ты в это время с буфетчицей в натуре кувыркался?
— Так получилось само собой. Я не хотел!
— Не хотел он! — от волнения Кузнецов встал и зашагал по кабинету. — И чего же ты, такой ушлый, хотел? Может быть, вместе со мной здесь стоять в разных позах перед толпой проверяющих? Повторюсь, это я образно говорю. Нет, вы только посмотрите: меня здесь генерал…, а он в это время там буфетчицу...
Старший лейтенант вскочил со стула и не мог понять, восхищается им шеф или возмущается? Подполковник остановился:
— Юльич, вот ты мой заместитель, сам-то хотя бы понимаешь, какую душевную рану ты мне сегодня нанёс? Да ты мне всё сердце исполосовал! И этот моральный ущерб я твёрдо оцениваю в одну бутылку «Белого Аиста». Не больше, и не меньше! И даю тебе ровно сутки до завтрашнего вечера для компенсации ущерба моей тонкой душевной натуры.
— Пётр Филиппович, а для вашей тонкой душевной натуры подойдёт «Арарат 5 звёзд»? Прямо здесь и прямо сейчас! У меня ещё лимон с шоколадкой есть.
— Да ну нах! Откуда?
— Товарищ полковник, разрешите не отвечать на этот вопрос.
— Да и хрен с тобой! Тащи свои дары, старлей. Будем залечивать раны душевные.
В этот вечер старший лейтенант Скрипка немного припозднился к буфетчице Светлане. Она его быстро простила и молодые люди долго не могли уснуть...
* * *